верхняя часть двери, — и Кеторин даже не стала пытаться пробраться через неё. Обогнув обитель, она поспешила к чёрному входу. Тут снега оказалось значительно меньше, хотя и дураку было бы понятно, что «Ведьмину обитель» не посещали и не покидали несколько дней.
Кеторин пришлось приложить немало усилий, чтобы сначала пробраться по снегу к двери, а потом ещё столько же, чтобы открыть её. И почему она не перевесила дверь, чтобы та открывалась во внутрь? Тогда проблем было бы значительно меньше.
Порядком взмокнув в зимней одежде, Кеторин наконец забралась в свою маленькую тёмную кладовку, невольно притащив с собой такое количество снега, что хватило бы на небольшого снеговика. Рой вместе с вещами последовал за ней, добавив снега на порог.
«Теперь сможем слепить ещё и подружку для снеговика, — усмехнулась про себя Кеторин, осматривая стремительно превращающийся в лужи снег, — или не сможем».
Она показала Рою, куда скинуть вещи и, найдя лопату, больше похожую на совок для детей великанов, протянула её Рою.
Парень непонимающе нахмурился, переводя взгляд с лопаты на Кеторин и обратно.
— Зачем?.. — начал было он, но Кеторин не дала ему договорить и мило улыбнулась.
— В моём доме никто не останется без дела. Так что, мой маленький волшебник, бери свою лопату и иди творить магию. Чёрный вход, главный вход, а ещё весь снег с дорожек. Раз уж твоя сестрёнка не смогла справиться с такой простой задачей, ты должен ей помочь.
— Я должен поговорить с Джуди, — покачал головой Рой.
— Поговоришь, когда закончишь чистить снег.
— Но…
— Никаких «но», Рой. Снег — твой лучший друг и товарищ на ближайший час. Или часы.
— Вы с мамой так похожи, что аж зубы сводит, — буркнул Рой, выхватив лопату.
Ноздри Кеторин раздулись от возмущения.
— Ещё раз услышу нечто подобное — отправлю в Шарпу пешим драпом без монетки в кармане. Ясно?
Рой нервно сглотнул и кивнул. На его щеках проступили красные пятна. Кеторин не стала гадать, от смущения они или от гнева. Плевать.
Развернувшись на каблуках, она вошла в главный зал «Ведьминой обители». В том, что за время её отсутствия в баре ни разу не убирались, Кеторин не сомневалась, но всё-таки с толикой надежды провела пальцем по ближайшему столу и брезгливо поморщилась, встретившись с пылью.
— Когда-нибудь кто-то непременно сравнит тебя с ведром гербицидов — и будет прав! — пожурила себя Кеторин.
В главном зале Джуди не оказалось, и Кеторин, начиная опасаться, отправилась на поиски племянницы в жилые помещения «Ведьминой обители». Минуя бар, она проскользнула в прятавшийся за ним коридор: узкий и тускло освещённый, с одной единственной дверью, ведущей на кухню, и лестницей, поднявшись по которой, можно было попасть в своеобразную квартиру Кеторин.
— Свет горит, значит, дома кто-то есть, — фальшиво пропела себе под нос Кеторин и принялась подниматься по лестнице.
Изначально в планах церкви никакой квартиры не было. На втором этаже располагались только кабинет пастора и несколько складских помещений, в которых хранилась всякая рухлядь. Но умелые рабочие и кувалды создали большое свободное пространство, которое Кеторин превратила в свою квартиру-студию. Небольшая, конечно, но для женщины, которая до недавних пор жила одна, студии было вполне достаточно.
Кеторин открыла тяжёлую дверь в конце лестницы и вошла в свою квартиру. Полы здесь, как и везде в «Ведьминой обители», остались со времён церковного прошлого — в общем, деревянные. А стены… Что ж, их можно описать выражением «взрыв на фабрике красок». Деревянные панели, которыми изначально были обшиты стены, Кеторин самолично зачистила и раскрасила в соответствии со своим тогдашним настроением. Что было на её душе в тот момент, она уже не помнила. Наверное, ей было очень паршиво, раз она решилась на подобный эксперимент — сейчас Кеторин ни за что не стала бы делать ничего подобного.
Возможно, потом, когда всё это закончится, она сделает ремонт и превратит свою маленькую студию в нечто менее кричащее и более подходящее женщине её возраста. Кеторин мысленно содрогнулась, припомнив несчастную дату, и постаралась её поскорее забыть. Приятно, когда снаружи ты выглядишь хорошо, в то время как внутри уже давно песок пересыпается.
Джуди она нашла сразу же. Сложно было её не найти, когда в комнате не было ни одного места, где можно было бы спрятаться: под кровать не залезешь, в шкафу тесно от одежды Кеторин — не протолкнуться. Так что Джуди заняла единственную оставшуюся позицию, притаившись за спинкой дивана.
— Выходи, — приказала Кеторин, буравя взглядом макушку племянницы, которая торчала над невысокой грядушкой. — Это всего лишь я.
Джуди вскочила на ноги. Лицо у неё было бледное, осунувшееся. А глаза, как у оленя: такие же большие и перепуганные. Сейчас она была куда больше похожа на маленького ребёнка, чем обычно. И Кеторин даже порадовалась, что взяла Роя с собой. Теперь нужно решить, как отправить их обоих в Шарпу и не нарваться на вековую обиду.
— Я услышала шорохи внизу и испугалась, — выдохнула Джуди и, перебравшись через спинку, села на диван.
— И не нашла ничего лучше, чем спрятаться за диваном, — хмыкнула Кеторин и прошла вглубь комнаты, направляясь в ванную. Ей очень хотелось искупаться после долгой дороги и, возможно, вздремнуть пару часов, а потом уже со свежей головой взяться за поиски Мегги.
— У меня не было времени, — надулась Джуди.
Кеторин устало вздохнула. И в кого её племянники такие глупые? Вот вроде бы Люциан всегда был умным и даже хитрым, да и Клем… Кеторин отмахнулась от сестры, как от злобной гадюки, и, повернувшись к Джуди, принялась разъяснять той простые истины:
— У тебя было предостаточно времени на то, чтобы активировать на двери защитный барьер. А пока охотники бились бы в неё, ты могла бы забаррикадировать окна и закрыться в этой комнате на ближайшее десятилетие, — подумав о том, что охотники вполне могли бы поджечь обитель, Кеторин исправилась, — или выбраться через них. Вокруг церкви столько снега, что ты не разбилась бы, спрыгнув со второго этажа. Но нет — ты спряталась за диваном. Мои овации, Джуди! Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я всё время говорю, что тебе лучше вернуться домой?
Джуди поджала губы и надулась пуще прежнего. На её глаза навернулись слёзы.
Кеторин щёлкнула языком и, распахнув двери шкафа, принялась искать, во что переодеться.
— Не пытайся меня разжалобить. Я не Люциан и на твои слёзы не куплюсь. Ты — будущая глава ковена. Научись думать головой до того, как тебе её отрежут, — Кеторин достала вещи и захлопнула дверцу шкафа. — Кстати, где ты была, когда
