Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
Более того, Тьерри в каком-то смысле уже «сделал это» – не с «Монако», а в юношеской сборной (до 18 лет), где он играл вместе со многими бывшими учениками академии Клерфонтен. К концу сезона 1995/96 он провел за юношескую сборную Франции ровно тридцать шесть игр, забив в общей сложности двадцать три мяча. Это выдающийся результат для игрока, который, в общем-то, не является бомбардиром от природы. Еще лучше прошел чемпионат Европы 1996 года среди юношеских сборных до 18 лет, хотя сам чемпионат, сыгранный за одну неделю в июле во Франции и Люксембурге (вероятно, единственный случай, когда страна-организатор не прошла отбор к турниру, который сама же проводила). Франция, напротив, опираясь на преимущества игры дома, обеспечила себе вторую победу в таких соревнованиях спустя тринадцать лет после своего первого успеха[11]. Французы впервые имели такую сильную команду юниоров, и сомнительно, что это когда-либо еще повторится. Эти имена мы еще встретим не в первый и не в последний раз: Вильям Галлас, Николя Анелька, Давид Трезеге, Тьерри Анри, большинство из них – выпускники академии Клерфонтен – молодые «коммандос» Эме Жаке и Роже Лемерра, которые приведут Францию к неоспоримо самому высокому месту в мировом футболе в течение нескольких последующих лет. Следует особо отметить, что эта исключительная коллекция талантов могла бы и не достичь столь высоких результатов, если бы с ней не работала столь же исключительная группа тренеров и технического персонала. Во главе стоял Жерар Улье, которого передвинули с позиции главного тренера основной сборной – произошло это после неудавшейся попытки «синих» выйти на чемпионат мира – 1994, когда сборной было достаточно одного очка для выхода из отборочной группы – и это притом, что сыграть оставалось два домашних матча, в том числе с командой Израиля. У Жерара имелись в наличии два выдающихся ассистента – Жак Кревуазье и Крисчен Дамиано, оба ключевые фигуры в Клерфонтене. Только во Франции, я думаю, и только тогда, когда мысли о чемпионате мира – 1998 вертелись в голове у всех, имелась возможность собрать такую квалифицированную тренерскую команду для юниоров. Можно только помечтать о том, чтобы такая дальновидность смогла бы пережить самодовольство и благодушие, порожденные наступившим успехом.
Жерар, которого пресса бездумно приковала к позорному столбу после фиаско 1994 года, был счастлив вновь заняться своим любимым футболом в компании этих молодых парней – на их уровне равным им еще не существовало в истории. Для начала, часть из них являлась сыновьями первой волны иммигрантов с афрокарибскими корнями, тех, кто вырос в многоэтажных домах пригородных районов больших французских городов, и в этом смысле Тьерри был просто одним из них. Их всех характеризовала некая безрассудность, им нравилось повеселиться, но наряду с этим все они обладали некой психической устойчивостью, необходимой для того, чтобы постоять за себя и за свои убеждения (такая черта характера к возрасту отношения не имеет). Это последнее качество жизненно необходимо в суровых условиях городского пригорода – или футбольной академии. В большой степени это было переходное поколение, не чуравшееся ценностей упорного труда и уважения к старшим – все это сегодня уходит в прошлое; и если вы думаете, что это просто нарекания сварливого немолодого писателя, пожалуйста, спросите у любого тренера, занимающегося с наследниками Тьерри после 2012 года, и затем прочитайте это снова. Сам Тьерри, после столкновений с Насри и ему подобными к концу его карьеры, первый же это подтвердит.
Как бы там ни было, Улье построил крепкие отношения со своим «детским садом», который платил ему той же монетой. Особенно к бывшему учителю английского привязался Тьерри: вне всякого сомнения, он сравнивал несколько отстраненный и бескомпромиссный стиль Тигана с особым подходом Жерара – живи сам и давай жить другим («Он понимает, что мы молодые, что иногда нам надо посмеяться, иногда даже подурачиться»). Более того, Улье закрепил за Тьерри позицию в команде сразу же, как у него появилась такая возможность. «Я сделал его капитаном в первой же игре под моим руководством – это произошло осенью 1995 года, в матче против Германии, в юношеском чемпионате до 18 лет, – говорил мне Жерар. – В то время он играл на позиции центрального нападающего (за юношескую сборную, если не за «Монако», как мы видели), но осенью мы наткнулись на молодого парня, который не говорил по-французски и о котором мы слышали от Луиса Фернандеса, на тот момент тренера «Пари Сен-Жермен». Этого молодого игрока звали Давид Трезеге – имя, знакомое Улье. «Когда Давид родился, – вспоминает он, – я жил в Не-ле-Мин и играл против его отца, Хорхе, выступавшего за «Руан». Он мог бы играть и за национальную сборную! Давиду не исполнилась и восемнадцати лет, когда я впервые вызвал его – случилось это осенью этого же года, – он забил два мяча в первом матче и еще два, когда мы одержали победу над Чехией 6:2. После этого дебюта дело решилось. Тьерри передвинулся на левый фланг». В очередной раз.
Трезеге к тому времени уже стал партнером Анри по «Монако», после того как «Пари Сен-Жермен» не смог справиться с документами, требовавшимися для его регистрации. Луис Фернандес был настолько раздосадован некомпетентностью административного аппарата своего клуба, что сам порекомендовал молодого игрока своему бывшему товарищу по команде, «синему» Жану Тигана – о таком жесте он, вероятно, позже сожалел. В глазах «Лучо» Франция не могла позволить себе терять такой талант. Его интуиция и великодушие некоторым образом будут щедро вознаграждены: Давид тосковал по ПСЖ все пять сезонов, которые он провел в княжестве, зато национальная сборная получила одного из самых забивных форвардов в мире; в противном случае он вернулся бы на родину своего отца, в Аргентину, где он и приобрел свой особый стиль игры – в клубе «Платенсе» он начинал мальчиком, потом подростком, пока его родители не переехали обратно в Буэнос-Айрес. Фернандес родился в испанском городе Тарифа, а Тигана – в Бамако, в то время столице французского Судана; страна стала называться Мали после деколонизации – оба они продемонстрировали патриотизм, который должен показать вам все, что необходимо знать о том, как задолго до black-blanc-beur[12] радужной команды 1998 года «синие» стали одной из движущих сил интеграции во Франции. Аналогично, если вы простите меня за то, что я забегу ненадолго вперед, когда Эме Жаке попросил о поддержке у тренерского штаба в предшествующем легендарному чемпионату сезоне, Жан Тигана, не задумываясь, изменил состав клубной команды, чтобы удовлетворить потребности национальной сборной. Лилиан Тюрам переместился на правый фланг защиты, в то время как Тьерри, постоянно менявшийся местами с Трезеге, получил лучший возможный шанс подойти к мировому первенству на пике своей формы – все это происходило еще в момент, когда место в сборной не было окончательно закреплено за молодым игроком. Вот уж действительно впору сказать: O tempora, o mores! Но вернемся к Жерару.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
