– Тогда все пересчитанные деньги, я сложила вот в этот сейф, и она показала на сейф стоящий посреди кассы пересчета, а непосчитанные сумки решила на тележке отвезти в хранилище. И для этого попросила ребят, чтобы они мне помогли.
– А зачем было сумки в хранилище возить? Ты что не могла их здесь, в сейфе в кассе пересчета оставить? – снова вылезла с вопросом та же кассирша.
– Не могла! – ответила Клавдия. Мне стало интересно, объяснит ли она, почему не могла их оставить здесь в кассе пересчета, и надо было обязательно везти их в хранилище или нет. От этого, многое зависело. Часть подозрений автоматически тогда снималась с Виолетты.
– Если бы я их оставила здесь в сейфе в кассе пересчета, вы бы до обеда сидели и ждали, пока я приду на работу и открою этот сейф, потому что ключ от него есть только у меня. А когда я их отвозила в хранилище и сдавала начальнику охраны под расписку, он рано утром мог открыть хранилище и привезти вам тележку, отдав мешки в работу. Простоя бы у вас не было. И вы не сидели бы и ждали, пока я приду, а до обеда работали.
– Логично, – подумал я.
Если врет, то красиво, не подкопаешься. А Виолетта продолжала:
– Затем я пересчитала непосчитанные сумки, записала их номера в акт и повезла в хранилище с мальчиками. В это время, когда мы проезжали мимо, кто-то из вас выставил в коридор пустую коробку из под торта, пришлось ее взять с собою и попросить мальчиков, чтобы они ее выкинули.
– Это я выставила пустую коробку из под торта в коридор, – сказала бойкая девица, – смотрю вы едете, дай думаю им подсуну, пусть вынесут, не развалятся.
Подозрение, как червь точившее меня, что коробку, Виолетта подсунула Даниле специально, отпало.
– Я отдала ее Максиму, а он положил ее в тележку, – подтвердила Виолетта.
Я вспомнил, что так оно и было. Я ее просто передал ее Даниле, а тот кинул ее на тележку и забыл о ней. А Виолетта продолжала:
– Я сначала хотела сделать ему замечание, чтобы он убрал ее с тележки, а потом пожалела, и так их бедных вот этот дуролом, – и она показала на Сысоя, – заставил пол дня бесплатно работать. А когда мы дошли, до хранилища, я пересчитала при Сысое все шесть мешков и дала ему акт на подпись. Он подписал его, и мы пошли закрывать хранилище. И тут я вспомнила, что в тележке осталась лежать коробка из под торта, и предложила ее выкинуть. Данила сам вызвался и сбегал за ней. А утром сегодня у меня и правда были неотложные дела, я еше неделю назад записалась к дантисту на десять часов, можете запись у него к книге регистрации проверить. Может быть помните, я вам еще пару дней назад об этом говорила, что сегодня опоздаю.
– Точно, говорила, – вспомнила бойкая девица. И еще кто-то поддакнул. – Ты всю неделю твердила, что сегодня опоздаешь.
– А сегодня, когда я пришла, автоматически решила проверить количество сумок, что привез из хранилища Сысой. Сдала я ему шесть, пять штук он отдал вам в работу, значит привез только пять, а одна пропала.
– Правильно, отдал в работу он пять сумок, всем по одной, – хором закричали кассирши.
Что тут началось. Я такого шума давно не слышал. Кассирши напали на Сысоя. Сысой орал на Виолетту. Виолетта водила пальцем перед носом кассирш. Гвалт стоял неимоверный. Каждый высказывал свою версию случившегося. Когда все прокричались, Виолетта спокойно сказала.
– Девочки, я свела кассу, у нас недостача сто тысяч долларов.
После рассказа Виолетты, я тоже теперь с подозрением смотрел на Сысоя. А кассирши готовы были его разорвать на куски. Казалось, для нас наступила ясность, если мы не брали, все подозрения сходились на Сысое. У него, не было ни одного аргумента в свое оправдание. Супер баня, довела мужика до воровства.
А Настя как следователь по особо важным делам задавала всем вопросы:
– Вы инкассаторов, которые возят сюда деньги не подозреваете?
– Да ты что, Николай с Петром, сроду порог кассы не переступали, – хором ответили кассирши.
– А не могло так быть, что кто-то ночью забрался в хранилище и вскрыл его.
– Нет, оно на сигнализации, и если хранилище вскрывается, на магнитной ленте остается запись, – сказал начальник режима безопасности. – Я с утра проверил, двери не открывались, украсть могли только свои.
– Очень хорошо, – Настя стояла с карандашом в руке и записывала их показания.
– А нельзя ли глянуть на документацию по приходу денег за последние два дня.
Виолетта открыла журнал. Там записей было на одной странице. Она пояснила.
– Вот приход мешков за вчерашний день, когда Николай с Петром привезли в одиннадцать часов мешки, в том числе и мешок под номером 13. Вот он записан.
Глава 10
ПРИХОД инкассаторских мешков: 11 часов 00 минут
А вот дальше записи, тех мешков что привезли инкассаторы через час, и которые мы не стали пересчитывать. Шесть мешков, и мы их отвезли в хранилище, так как у меня было день рождения.
ПРИХОД инкассаторских мешков: 12 часов 00 минут
А вот акт, который подписал Сысой. В нем я ему все и передала, в том числе и мешок под номером тринадцать.
Акт приема передачи.
Глава 11
Все заглянули в журнал, но так как там не было никаких углов и потайных мест куда можно засунуть пропавший мешок, быстро отворотили носы. В акте, что подписал Сысой, четко фигурировал мешок под номером тринадцать.
– И последний вопрос, – сказала Настя, – у вас номера мешков разные. Или попадаются мешки с одинаковыми номерами.
– Нет, разные. Мы купили сто инкассаторских сумок. И на всех мешках разные номера.
– Значит номер 13 повториться не мог?
– Нет, – ответила дружно вся касса.
А Настя продолжала задавать свои никчемные вопросы, когда и так все было ясно, что сумку с долларами умыкнул Сысой.
– Чтобы снять подозрения с работников кассы пересчета, я хотела бы услышать, что они скажут, – сказала Настя.
Отвечала самая бойкая кассирша:
– С самого утра сегодня и до прихода Виолетты, ни одна из нас не выходила из комнаты, так что даже если и был в тележке мешок под номером 13, если нас подозреваете, у нас здесь видите сами, спрятать негде. Столы даже ящиков не имеют, здесь мы не раздеваемся, и сумки наши в соседней комнате, так, что ищите в другом месте.
