Ему сразу стало легче. Обняв Эмили одной рукой, он устремился к холмику ее груди. В первую ночь отчаянное желание вынудило его ласкать ее сквозь ткань платья. Сегодня на это он был не согласен.
Киран сдвинул вырез сорочки так, что обнажилось плечо и одна грудь. Схватил ртом твердый сосок и стал дразнить, посасывая, пока Эмили не застонала — возбужденно и жалобно.
— Киран… Прошу… Я хочу…
Она ахнула, когда его ладонь скользнула в ее сокровенное местечко, неся боль и наслаждение одновременно. Его тело застыло в предвкушении, когда жаркая влага потекла по его пальцам. Он уже представлял, как войдет в нее. Хотелось сделать это немедленно, но он знал, что Эмили еще не готова.
Следует проявить терпение. Странно, что он вообще может еще себя сдерживать!
Эмили казалось, что она перестает существовать. Ласки Кирана сводили ее с ума. Пусть бы это длилось вечность! Но потом ей захотелось самой ласкать его. Она легонько подтолкнула Кирана, и он отнял губы от ее обнаженной груди. Ей хотелось снять с него рубашку, и она частично высвободила ее из-за пояса, но, чтобы снять ее совсем, понадобилась помощь Кирана. К сожалению Эмили, он прервал ласки, чтобы снять с себя рубашку, и поцеловал ее в губы, когда она принялась гладить его грудь и плечи, наслаждаясь ощущением его гладкой кожи под своими ладонями.
Они оба все еще стояли на коленях. Целуя Эмили, Киран заставил ее откинуться назад и опереться на локти. Теперь она почти лежала в странном и несколько неудобном положении. Но она тотчас же забыла о неудобстве, когда Киран выпрямился и вдруг поднял подол сорочки к самой шее, полностью открывая взгляду и бедра, и грудь. На миг замешательство сменилось страхом, когда она поняла, что сидит перед ним нагая, с широко раздвинутыми коленями.
Охваченная стыдом, Эмили попыталась сесть прямо, но Киран заставил ее оставаться на месте, снова склонившись к ее груди. Новый вихрь ощущений, которые дарили ей его язык и губы, прогнал прочь неуверенность. И когда его ладонь скользнула меж открытых бедер, Эмили замерла.
Она забыла о том, что ей было неудобно. Имело значение только наслаждение, которое он ей дарил, его ласки. Когда он отпустил ее грудь, Эмили была несколько разочарована, но он начал целовать живот. Еще один миг замешательства и стыда, когда он, спускаясь все ниже, коснулся губами ее лона. Задрожав, Эмили вскрикнула — новая ласка несла наслаждение, которое она едва могла вытерпеть.
Потом его ладони легли ей на грудь и она накрыла его руки своими, крепко прижимая к себе.
Не отрывая губ от ее интимной плоти, Киран ласкал соски, доводя Эмили до крайнего возбуждения. Ей казалось, что она больше не выдержит… Вдруг что-то взорвалось внутри ее, мышцы свело сладкой судорогой, и она забилась в безумном восторге, выкрикивая его имя.
Киран шептал ей что-то успокаивающее и держал крепко, пока она неслась к вершине наслаждения. Потом выпрямился и взял ее на руки. Эмили обхватила руками его плечи, прижалась лицом к шее и поцеловала — радостно и благодарно. Как будто она выпила драгоценного вина и теперь опьянела; мир сделался нечетким, мысли расплывались. Как хорошо, что Киран ее несет, потому что мышцы ног — и всего тела — дрожали. Вряд ли она смогла бы сделать хоть шаг. Киран прошептал ее имя, и она подняла голову, вглядываясь в его лицо. Он снова ее поцеловал и, к удивлению Эмили, страсть, которая, казалось, сгорела дотла, вдруг снова пробудилась в ней. Она жарко ответила на поцелуй.
Киран нес ее к постели, продолжая целовать. Опустился на мягкую поверхность, не выпуская Эмили из объятий. Она сидела у него на коленях, обвивая руками плечи, а он не отрывался от ее губ. Ночная сорочка упала на талию, и он потянул ее вверх. Пришлось прервать поцелуй, чтобы снять ее через голову. Киран небрежно бросил сорочку на пол и снова жарко поцеловал Эмили. Его руки ласкали ее обнаженное тело, больше не встречая на пути никаких препятствий.
Эмили гладила его грудь и плечи, а потом провела ладонью по животу, спустившись к застежке бриджей. Почувствовала, как напряглись могучие мышцы. Киран застонал. Осмелев, она положила руку ниже, но не успела продвинуться далеко, потому что Киран поймал ее руку и задержал в своей.
— Но я тоже хочу вас ласкать, — прошептала Эмили недовольно, когда он оторвался от ее губ, чтобы поцеловать в щеку.
— Потом, — заверил он ее. — Я и без того едва держусь.
Эмили ничего не поняла. О чем это он? Но ей было не до расспросов. Она могла довольствоваться тем, что гладила его плечи, спину и грудь. Однако потом его пальцы снова скользнули в расщелину между ее бедрами и начали свой танец, доводя Эмили до лихорадочного возбуждения. Она обезумела от желания, когда Киран уложил ее на постель, и беспокойно ерзала, пока он освобождался от последней одежды.
Эмили раскрыла ему объятия, когда он лег к ней, и притянула к себе его голову, чтобы запечатлеть на губах новый поцелуй. Она думала, что он снова начнет ее ласкать и мысленно подготовилась к прикосновению его прохладных рук. Однако Эмили оказалась совсем не готова к тому, что он внезапно войдет в нее, и закричала, скорее от удивления, чем от боли, а потом замерла, прислушиваясь к этому внезапному вторжению. Потом она поняла, что он тоже замер и лежит не двигаясь.
Эмили открыла глаза и увидела его напряженное лицо. Попробовала подвигать бедрами, удивляясь, что не чувствует боли. Она расспрашивала няню, что произойдет в брачную ночь, и няня предупредила, что в первый раз будет ужасно больно. Однако маленький болезненный укол, который ощутила Эмили, никак нельзя было назвать ужасным.
Киран снова застонал, и она замерла, глядя ему в лицо — оно застыло в напряженной гримасе. Может быть, она неправильно поняла няню и в первый раз боль испытывает мужчина, а не женщина? Она встревожилась. Но тут Киран открыл глаза и пронзил ее пристальным взглядом.
— Вам не больно? — хрипло спросил он.
Эмили медленно покачала головой.
— Слава Богу, — прошептал он.
Эмили чуть не кричала, когда он вышел из нее, но вдох, который она сделала, чтобы заговорить, исторгся стоном, когда он вошел в нее опять. Не уверенная в том, что ей следует делать, Эмили обхватила его руками и ногами, предоставив телу свободу действий — двигаться, извиваться, замирать, когда это нужно. Казалось, ее тело лучше самой Эмили понимало, как себя вести. И очень кстати, потому что изумленный разум отступил, не в силах разобраться в происходящем. Теперь Эмили была просто сгустком восхитительных ощущений. Киран играл мелодию, а ее тело пело песню.
Он снова и снова нырял в ее глубины, где его приветствовала жаркая влага ее тела. Он знал, что так и будет. Словно возвращаешься домой с поля битвы; скачешь сквозь снежную бурю, а потом садишься к пылающему камину. Эмили согрела его, заставила почувствовать, как снова бьется безжизненное сердце.
Эмили выкрикивала его имя, впиваясь ногтями в спину, и Киран хрипло вторил ей, поднимаясь к вершинам нестерпимого наслаждения. Склонившись к Эмили, он впился в ее губы страстным поцелуем, а затем провел дорожку поцелуев по ее шее, и благоухание возбужденной крови вскружило ему голову. Киран вдохнул этот аромат, и крик замер в его горле. Зубы погрузились в нежную плоть, и его затопила волна наслаждения.
