— Ну, еще минус пятьдесят, — сказал я, поскольку питьевая вода была на моей совести. — А вот если сядем вынуждено посреди Сахары, что пить будем, пока спасателей дождемся?
— Вино будем пить! — отрезал Курт. — И в этом случае никакой босс, даже самый злобный, не в силах будет запретить нам это.
Члены экипажа закивали головами. Кеженис открыл было рот, но понял, что спорить глупо. Правда, тут влез Новинскас:
— Если только бутылки не разобьются…
— Если бутылки при посадке разобьются, — веско сказал Толя, — то и вино, скорее всего, пить будет некому.
Казалось бы, черный юмор, да еще накануне вылета, но обстановка вдруг неожиданно разрядилась. Кто-то даже весело хохотнул.
— Хорошо. Еще килограммов пятьдесят, и все будет в порядке, — произнес Дэйв.
— Может быть, есть смысл точнее отмерить запас топлива в баках? — спросил Кеженис. Тут даже я почувствовал, что это вопрос непрофессионала. Странно — уж босс авиакомпании не должен быть дилетантом…
— Это не самая лучшая идея, уж извините, шеф, — произнес Майк. — В любом случае по мере взлета сразу придется выработать килограммов двести. А учитывая обстоятельства, даже больше. В общем, топливо не трогайте. Оно само по себе, груз — тоже сам по себе… Послушайте, а так ли вам нужно сейчас лететь? Как раз минус один человек, и полет точно будет не более опасным, чем всегда.
— Это мое решение, и оно обсуждению не подлежит, — жестко произнес Кеженис. К тому же мне предстоят личные переговоры, и никому из вас я это не смогу передоверить.
— Ebony… and ivory[1], — тихонько стал напевать Курт. Я не понимал — специально он злит хозяина, что ли?
— Тогда может быть, дадим отдохнуть кому-нибудь из экипажа? — вновь подал голос бортмеханик. — Господин Фенглер запросто мог бы полететь правым пилотом.
— Я точно знаю, кому из экипажа можно отдохнуть, — произнес Курт, глядя на Майка. — Может быть, даже нужно.
— Давайте без намеков, друзья, — воскликнул Роб. — Без бортмеханика и второго пилота мы не полетим, это однозначно… Значит, остается…
И все посмотрели на меня. А я, если честно, даже и не расстроился. Может, и впрямь не судьба?
— Босс, вы приняли соломоново решение, — сказал Курт, и я отчетливо понял, что на этот раз он говорил искренне, без малейшей издевки.
— Нет, и это не дело, — проворчал Кеженис. — У Маскаева тоже будет несколько деликатных встреч, и потом, Андрею придется сопровождать груз не только по воздуху. Кроме него, это сделать некому.
— Не только по воздуху? — переспросил я. — Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду.
— Возможно, наша поездка сильно затянется, — произнес босс. — После выгрузки в Луанде груз надо будет отправить дальше морем… И вот тут-то, Андрей, вы будете как нельзя нужнее. Две-три недели в море вам покажутся хорошей сменой обстановки. Тем временем нам, вероятно, придется сделать два рейса в Европу и обратно. А у вас у единственного пока что нет Шенгенской визы. Это, кстати, безобразие, надо, чтобы вы по возвращении сделали ее себе…
— Ну, вроде все решается? Так? — спросил Майк.
— Вы знаете, по-моему, это впервые на моей памяти такое, чтобы все удачно складывалось, когда наш уважаемый шеф затевает нетривиальную работу, — кисло усмехнулся Дэйв.
— Не все решается, — возразил Курт. — А что, прикажете Андрею своим ходом из Новосибирска до Луанды добираться? Это ж сколько времени и денег надо?
Немцу меньше прочих хотелось видеть меня на борту, я это видел. Это видели остальные, и даже босс, по-моему, захотел слегка за меня вступиться.
— Нет, — сказал Кеженис. — Андрею не придется своим ходом весь путь проходить. У меня есть отличный план.
* * *
В Тбилиси нас встретили два амбала с внешностью горских разбойников. Оба неплохо говорили по-русски, со своим характерным акцентом, канэчно…
— Кто поедет? — спросил один из этой парочки, высокий, коротко стриженный и с усами, как у Буденного.
— Я уже еду, — сообщил я.
— Садись, дорогой, — пригласил меня второй тип, распахивая дверцу новенького «Ауди». Этот был пониже и пошире, без усов, но с золотыми зубами и в плоской кепке. Натуральные бандиты, чтоб мне провалиться!
Но надеясь, что в данный момент эти двое выступают в роли честных бизнесменов, я сел на заднее сиденье, куда меня и приглашали. Золотозубый плюхнулся за руль, усатый расположился рядом с водителем, и машина двинулась в западном направлении. Позади осталось совершенно безликое, на мой взгляд, здание аэровокзала. Говорят, старый аэропорт в Тбилиси очень красив… Но увидеть мне его так и не довелось.
Впрочем, столицу независимой Грузии я тоже не увидел. Не прошло и пятнадцати минут, как машина свернула с шоссе и, миновав развязку, поехала по трассе, окружающей город, если верить указателям. Полчаса хорошей дороги, затем еще полчаса прыжков по кочкам и канавам старой бетонки — и мы остановились возле ржавых металлических ворот в бетонном заборе. Забор был увенчан несколькими нитями колючей проволоки на изоляторах, кое-где порванной и спутанной. Скорее всего, напряжения там уже давно никакого нет, зато две камеры наблюдения, возможно даже, исправные, я приметил сразу.
Усатый вынул мобильный телефон и протарахтел в него энергичную фразу. Затем перешел в режим ожидания. Поскольку ожидание затянулось, оба типа принялись беседовать. Разговаривали они, естественно, на родном языке и при этом очень громко. Вы наверное не раз видели такую картину: едете, например в автобусе в вашем городе где-нибудь в центре России, и вдруг вваливаются несколько азиатов, цыганок или, к примеру, китайцев и начинают громко галдеть по-своему, резонно полагая, что никто их тут не понимает. Очень приятно, ага?
Из дверей КПП высунулся еще один разбойник — с заспанной рожей и в спортивном костюме. Непринужденно почесав чуть ниже живота, он скрылся за той же дверью, а потом заработал механизм, открывающий гремящие стальные ворота. Ворота были старые, но недавно покрашенные суриком, сквозь который просвечивала большая пятиконечная звезда.
Территория складской базы сразу что-то мне напомнила, да так, словно я вернулся на несколько лет назад в прошлое. И долго даже гадать не пришлось — когда-то, наверное, большинство войсковых частей Советской Армии обустраивалось по единому принципу — «все должно быть однообразно подстрижено, покрашено и посыпано песком»… Шутки шутками, но я готов был поклясться, что вон там — два здания солдатских казарм, направо — столовая и всякий обоз, а уж плац, с одной стороны к которому примыкает штаб, а с другой — клуб, ни один бывший военнослужащий ни с чем не спутает.
Однако сейчас по брусчатке плаца не печатали шаг солдаты. Новые хозяева устроили тут стоянку самой разнообразной техники, преимущественно большегрузной — от новеньких «Сканий» до ржавых, разваливающихся «Уралов», тоже, наверное, доставшихся грузинам в наследство от российских военных.
