В книге «Загадки афганской войны», а затем и в ее более полном варианте, вышедшем уже под другим названием, В. Меримский напишет: «В силу возложенных на меня обязанностей, я имел доступ к донесениям, отправляемым некоторыми ведомствами. (Сомневаюсь, что ко всем. — Прим. авт.). И должен сказать, что наиболее полная и объективная информация готовилась аппаратом Главного военного советника, а следовательно, и нашей группой. Я это говорю не для защиты чести мундира, а основываясь на фактах… В каждой дивизии (от себя добавлю — и армейском корпусе. — Авт.), бригаде, полку, танковом батальоне, авиационных частях имелись наши военные советники. Они постоянно находились в контакте с офицерами, сержантами, солдатами, а также представителями местных партийных и административных органов власти, от которых получали всевозможную информацию. Советники других ведомств (читай: КГБ) имелись только в провинциальных структурах». Понятно, что при таком раскладе полнота информации по военным каналам в сотни раз превосходила ведомство Андропова.
Далее на примере Андараба и личных впечатлениях я еще проиллюстрирую правоту Меримского. И еще адресовал бы интересующихся к воспоминаниям Б. Громова, где он столь подробно расписал всю систему сбора информации в 40-й ОА снизу, чуть ли не от роты. Вряд ли кто будет оспаривать эти утверждения. Он также сообщит: «К мнению военных не прислушивались, и я думаю, что была информация по другим каналам. Скажем так, не совсем достоверная, несколько искаженная информация, на основе которой рождались соответствующие представления о политической ситуации в этой стране…»
Другими словами, аппарат военных советников, руководимый Л. Гореловым и В. Заплатиным, обладал более обширной, более детальной информацией, притом также шедшей с самых низов. Следовательно, более достоверной, отражавшей истинную картину.
Кагэбэшники довольствовались более куцыми возможностями, причем из источников, удаленных от гущи событий, — их представители восседали не далее провинциальных центров, откуда и гнали в Кабул что ни попадя. Нередко это были данные «двойников», а то и «бред, — как позже напишет Громов, — какого-нибудь обкурившегося агента».
В Кабуле все это обобщалось и направлялось Андропову. При этом под «выводы» подпрягался посол и другие. Был случай, когда прибывший в ДРА замминистра МВД генерал-лейтенант Папутин В.С. тоже было подмахнул подготовленную чекистами шифровку. В. Заплатин от возмущения в полном смысле слова схватился с ним «за грудки», убеждая в необъективности и поспешности. В. Папутин вынужден был от подписи отказаться, так как в действительности еще нигде не побывал и обстановкой не владел, доверившись чужим аргументам. Аналогичным образом чекисты, в частности Б. Иванов, пытались «перевербовывать» и И.Павловского с В. Меримским, о чем чуть ниже.
По возвращении из ДРА В. Меримский (вместе с И. Павловским), докладывая обстановку министру Д. Устинову, с полным основанием позволит себе утверждать о нецелесообразности ввода войск. Об этом в своей книге он напишет: «После возвращения нашей делегации из Афганистана в октябре мы представили министру обороны доклад, в котором четко указали, что вводить в эту страну наши войска нецелесообразно. (Здесь, по-видимому, он проговорился, так как из данного утверждения проясняется, что при убытии им все же ставилась такая задача — прозондировать вопрос целесообразности ввода войск? — Прим. авт.) Кроме того, мы подчеркивали, что свободолюбивый афганский народ не смирится с этим вмешательством извне, и приводили ряд фактов, подтверждавших эти выводы. Я напомню вам только один из них, когда нашему одному советнику командир афганского полка ответил: «Мы вас сюда не звали. Уезжайте в свою страну, а мы здесь разберемся сами». Я уверен, что мнение этого командира разделяли многие офицеры».
В ноябре-79 В. Меримский будет встречаться с маршалом С. Ахромеевым, который сообщит ему, что «несколько дней тому назад наше руководство приняло решение ввести войска в Афганистан…» (видимо, речь шла о предварительном решении согласно постановлению Политбюро от 31.10.79). Меримский удивился: как же так, они с Павловским представили Устинову достоверные данные с выводом о нецелесообразности ввода туда советских войск. Ахромеев разъяснил: «…Ты знаешь, информация из Афганистана поступает по дипломатическим, военным и экономическим каналам. Но есть еще один источник, который пользуется особым доверием и отличается от уже названных мною. Это информация по линии КГБ, которая считается приоритетной».
Получается, что организация, которую мы не в шутку называли «Контора Глубокого Бурения», обладала поверхностной, а скорее всего, тенденциозной информацией, по сравнению с более достоверными сведениями военных. Тем не менее она признавалась приоритетной.
Андропов наверняка знал и свои кадры, и их расстановку, и о том, что военные пашут глубже. Однако он игнорировал все, что не соответствовало его установкам, заодно вводя в заблуждение Генсека. Зато его «данные» почему-то совпадали с замыслом Бжезинского.
В этой связи уместно дополнение от ранее упоминавшегося Валерия Коновалова: «Здесь можно вспомнить еще и видного советского пуштуноведа Дворянкова Николая Александровича. Он пытался убедить Кремль в том, что крыло «парчам» — насквозь прогнившая буржуазная прослойка в НДПА, и упор необходимо делать на «хальк». Дворянков был близок к Тараки, совместно с ним написал ряд книг на пушту. Он хорошо относился к Амину. Никто, конечно, не послушал, а Андропов вообще приказал отозвать его из Кабула».
Еще неизвестно, с чьей подачи руководство ДРА с середины 1979 года зачастило с просьбами в адрес Кремля об оказании той или иной помощи советскими войсками, о чем так рекомендовалось в вышеизложенных тезисах «эксперта Центра». Раджа Анвар в книге «Трагедия Афганистана» со ссылкой на некоторых близких к Тараки афганцев сообщит об одном из эпизодов в августе 1979 года, когда посол Пузанов «советовал» Тараки готовить очередное обращение в адрес советского руководства с просьбой о вводе войск.
Почти под каждой информацией об очередной подобной просьбе стояли подписи Б.И. Иванова либо «представителя КГБ». Но с него взятки вроде бы гладки, так как он лишь докладывал о том по долгу службы.
* * *
Не так давно с легкой руки полковника Евгения Логинова, основателя сайта «[email protected]» (Военного института МО), была развернута дискуссия по первому варианту моей работы. Активное участие в ней принял полковник В.К., в свое время бывший советником одного из управлений афганского ХАДа. По-доброму отозвавшись по ряду моментов, он тем не менее обрушился на меня с критикой в связи с категоричным несогласием по поводу роли Андропова. В представлении В.К., его бывший шеф почти стерилен. В подобных случаях я обычно отвечаю такому специалисту на его же языке — «базар нет!», а полемику с ним в целях экономии времени прекратил, тем более что, когда иссякли аргументы, он уже не по теме перешел на ругань в мой адрес. Поскольку, возомнив себя чуть ли не гуру в делах «за речкой», он решил не дискутировать, а не очень вежливо назидать, я решил все же познакомить интересующихся с уровнем его познаний. Фамилию пока называть не буду, если он не будет настаивать. Может, одумается.
