— Я могу предложить свои услуги, — быстро проговорил он. — Меня вполне уважают на острове.
Я знала, что это даже больше, чем правда. Мистер Аарон Гловер — это было имя, с которым считались. Ходили слухи, что очень скоро он займется политикой, и если это действительно случится, то он займет пост премьер-министра без всяких усилий.
— В самом деле? — с воодушевлением спросила я. — Могу я все отдать вам в руки?
— Но нам нужен еще один попечитель, — предупредил он меня. — И я должен повторить о своих опасениях по поводу того, чтобы ваш дядя и ваши кузены управляли бы имением за вас. Я уверен, что любой ответственный попечитель будет настаивать на других вариантах.
— Но кто может быть другим попечителем? — спросила я, пытаясь сделать вид, что у меня засосало под ложечкой не от шока, а от приятного волнения от перспективы стать владелицей крупной земельной собственности.
— Я думаю, что мистер Даниэль Хендрикс — это самый лучший вариант, — тут же предложил мистер Гловер. — Вы будете поставлять свой урожай на его очистительную фабрику…
— Нет! — выкрикнула я, словно ужаленная. — Все, кто угодно, кроме него! Разве вы не понимаете, как это расстроит моего дядю?
Мистер Гловер вздохнул.
— Я не думаю, что разумно сразу отвергать его кандидатуру, — упрекнул он меня. — Что касается ваших родственников, то их чувства не так легко задеть, уверяю вас! — улыбнулся он. — Ведь я ходил в школу с вашими кузенами, если вы не знали. Вы также должны принять во внимание, что без активной поддержки мистера Хендрикса мы вряд ли чего-нибудь добьемся.
Я почувствовала легкую угрозу в его словах и поняла, что без участия Даниэля вряд ли смогу рассчитывать и на его помощь.
— Я… я спрошу моего дядю, что он думает по этому поводу, — упрямилась я.
Мистер Гловер придвинул ко мне телефон.
— Я сделаю это для вас, мисс Айронсайд, — согласился он. — А пока я должен более внимательно посмотреть на ваш счет и решить, какая закладная вам понадобится, а также нет ли на рынке чего-нибудь подходящего для вас.
Мой дядя пришел в восторг от этой идеи. Его не беспокоило, кто будет числиться попечителем, коль скоро он сможет жить в поместье и присматривать за плантацией. Даже для моего непредвзятого уха это звучало немного легкомысленно, но все мои комментарии по поводу того, что нам всем предстоит тяжело потрудиться, были им полностью проигнорированы.
— Подписывать бумаги, моя девочка! — кричал он. — Это все, что тебе придется делать! Все проблемы ты можешь оставить нам!
— Вы именно этого хотели? — Я так надеялась, что он станет разубеждать меня, но этого не последовало.
— Я одно скажу тебе, дорогая, — прохрюкал он в трубку. — Если ты не подсуетишься, то твои кузены и я снова будем резать тростник для чужого дяди в этом году!
Я положила трубку и сидела в тишине, ожидая возвращения мистера Гловера. Если бы у меня не было денег, грустно раздумывала я, то мне не пришлось бы сейчас принимать эти непростые решения. Это было уж слишком — требовать от меня, чтобы я вложила все свои деньги в такой проект. Я не хотела выращивать сахар! Я его даже не люблю!
Мистер Гловер вернулся чрезвычайно довольный собой.
— Нам повезло! — объявил он. — Плантация Лонкветов скоро будет выставлена на продажу. Лучшего нельзя и желать!
— Лонквет, — задумчиво повторила я, припоминая, где же я слышала это имя. — Памела Лонквет! — триумфально провозгласила я. — Она имеет какое-то отношение?
Он кивнул:
— Ее родители. Вы знаете ее? — Он смотрел на меня с неподдельным интересом, словно он раздумывал, где я могла ее видеть. — Памела — единственный ребенок, — продолжал он. — Ее родители уже старые, и они хотят продать плантацию.
— А что сама Памела? — спросила я.
Он ухмыльнулся.
— Ходят слухи… — выразительно протянул он, — что она скоро выйдет замуж, тогда ей будет ни к чему поместье. По крайней мере, я думаю, что так рассуждают ее родители. Деньги будут более уместны в качестве приданого.
— Я полагаю, что она собирается замуж за Даниэля, — сказала я с показным равнодушием.
Он быстро взглянул на меня:
— Значит, вы тоже слышали! — Интерес к сплетням у тринидадцев в крови. — Да, люди у нас всегда интересуются делами соседей!
— Как и везде, — сказала я упавшим голосом.
Честно говоря, лично я не слышала никаких сплетен. Я просто подозревала, что вряд ли Даниэль останется свободным в ожидании, пока одна из презренных Айронсайдов влюбится в него. Разумеется, у него были планы на будущее, а кто же еще, как не Памела Лонквет, богатая, красивая и трудолюбивая, может привлечь его внимание в качестве подходящего партнера?
— Как быстро можно будет оформить покупку? — отрывисто спросила я.
Мистер Гловер задумчиво развел руками:
— Все дела откладываются до окончания карнавала. Но я займусь этим, не беспокойтесь. Я позвоню вам, как только понадобится ваша подпись. А в остальном вы можете полностью положиться на меня. О'кей?
Я встала и пожала ему руку.
— О'кей, — согласилась я и выдавила из себя улыбку. — Благодарю вас, мистер Гловер. Большое вам спасибо.
К моему удивлению, он выглядел смущенным.
— О, не стоит, пустяки! — пробормотал он. — И зовите меня просто Аарон. Все так делают. Мистер Гловер — такое обращение больше подходит моему отцу!
Я засмеялась:
— Хорошо, Аарон. А меня зовут Камилла.
— Я знаю, — засмеялся он в ответ. — Очень красивое имя.
Идя домой мимо магазинов, я увидела, что витрины «Вулворта» буквально завалены пластиковыми масками и бумажными костюмами, что явно указывало на неумолимое приближение карнавала. Маленькие мальчишки, спрятанные под карикатурными масками знаменитостей, сновали взад-вперед по шумным улицам, взрывая фейерверки под восхищенные крики толпы. Солнце палило немилосердно, на небе не было ни облачка. Я чувствовала себя очень одинокой и чужой, и затосковала по прохладным зеленым полям Англии и свинцово-серому английскому морю.
Айронсайды праздновали. Я уныло наблюдала за тем, как они пьют ром, громко смеются и начинают петь веселые песенки, не заканчивая ни одну из них. Они пили ром на особый, тринидадский лад, приготавливая из него прохладительный коктейль под названием плантаторский пунш. Что касается меня, то ударение следовало ставить на втором слове, так как он изрядно ударял мне в голову. Его готовили, добавляя в стакан половинку лайма, две унции «Демерары», чайную ложку гренадина и щедро доливали вермутом «Ангостура». К этой смеси добавляли лед и содовую, после чего она легко проскальзывала в тебя, словно прохладный лимонад, чтобы позже воспламениться в тебе огнем, если только твоя голова не была сделана из железа.
