— Я не о духах, я о том запахе, который привлекает мужчину. Запах… самки.
Натали поморщилась и фыркнула:
— Как грубо!
— Но точно. Я — охотник, я знаю. Я знаю, как на запах самки попадается самец. Это гормоны. Такого запаха нет у Агнес Морган. — Он помолчал. — Слушай, мне иногда кажется, что передо мной просто мужик в женском облике. Крепкий, хваткий, разумный. Она руководит тобой, как муж, который заключил с тобой брачный контракт.
— Но, может быть, ты просто… не испытываешь влечения к женщинам в таком возрасте? — Натали попробовала игриво улыбнуться, но поймала себя на том, что и у нее самой крутилось в голове какое-то неясное сомнение или вопрос. — Агнес была замужем, давно, жила во Франции. Правда, я не знаю, что потом произошло с ее мужем. — Натали пожала плечами.
Траппер молчал.
— Но надо отдать ей должное, вы с ней заарканили меня в ваше дело с настоящей мужской хваткой.
— Но разве тебе невыгодно? Разве все контракты, которые ты с нами, то есть со мной, заключил, тебе неинтересны?
— Понимаешь ли, милая Нат, меня влекло к тебе совершенно другое. Я пришел к тебе… на запах. На запах женщины. Мне было так хорошо.
— Было? — Натали отодвинулась от него. Но странное дело, отметила она про себя, — не ощутила никакого возмущения в душе или печали от этой фразы.
— Да. Потому что я никогда не вел никаких дел с женщиной, кроме любовных. Но с тех пор, как я стал твоим поставщиком, я не чувствую себя прежним мужчиной прежней женщины.
— Ты воспринимаешь женщину только как партнера по постели? — спросила Натали и услышала в своем голосе интонации Агнес.
Он расхохотался.
— Браво, Агнес Морган. Это ее голос, верно?
Натали пожала плечами.
— Но разве я неправильно сформулировала вопрос?
— Правильно. Я отвечу искренне. Да, я только так воспринимаю женщину. Я считаю — единственное, что должна уметь женщина, это выходить замуж.
— А кто женщину должен… содержать?
— Муж, — коротко бросил он. — А если… он не может?
— Я не сказал, что она должна выйти замуж. Она должна выходить замуж.
— Понятно, стало быть, женщина должна искать себе партнера, который обеспечит ее так, как она хочет.
— Да. Потому-то между мужчинами должна происходить постоянная схватка. За лучшую женщину, за самую лучшую добычу.
— Интересная мысль, — заметила Натали. — Я поняла тебя. Но между нами остаются деловые отношения?
— Конечно. А если ты захочешь сохранить прежние отношения, ты должна включить их в стоимость контракта.
— Что-о? — Натали не верила своим ушам.
— Да. Потому что это может быть частью нашей сделки. Услуги на платной основе. Ты, занявшись бизнесом, вышла на поле, на котором играют мужчины. А мужчины, как тебе известно, могут купить себе секс за деньги. Значит, ты тоже можешь за него заплатить.
Натали чувствовала, как в ней вскипает ярость и рвется наружу.
— А ты, стало быть, готов продать услугу, да? Но, если ты видишь во мне мужчину, значит, ты готов считать себя голубым?
Он смотрел на нее, на его лице расплылась довольная улыбка.
— Тогда и ты тоже такая.
— Нет! Никогда! — закричала Натали. Она схватила с каминной полки одного их здоровенных уродцев, подаренных воздыхателями Миры, и изо всех сил ударила его по голове.
Наверное, у нее была такая горячая рука, что пластилин мигом раскис и прилип к светлым волосам Траппера. Она дергала фигурку, отдирая от его головы, и за фигуркой тянулись волосы.
Он взвыл от боли, схватил руку Натали и завернул ей за спину.
— Ты и дерешься, как мужик, — насмешливо процедил он сквозь зубы. — Точнее как мальчишка-подросток. Но ты в наших голубых играх будешь пассивной стороной, верно?
Натали кулаком другой руки колотила его по голове, вдалбливая в нее синий пластилин. Он склеивал волосы все надежнее.
— А теперь я прижму твою голову к моим волосам, — все так же улыбаясь, прошептал он, и Натали почувствовала, как ее длинные волосы прилипают к пластилину, спутываются с липкими волосами мужчины.
— Что ты делаешь! — кричала она и дергалась. Но адская боль отзывалась во всем теле.
— Я что делаю? То же, что и ты. Я простил бы такую выходку женщине, но не прощу человеку, который залез на мужское поле. Понятно?
Дальше все было, как в тумане. Они раскалились от ненависти друг к другу, они готовы были разорвать на части друг друга и клевать, как выразился, Траппер, печень друг друга. Но им ничего не оставалось делать, как сотрудничать ради освобождения.
Траппер дотянулся до лежащих на журнальном столике ножниц, а Натали изловчилась и расстригла волосы, которыми они приклеились друг к другу.
Освободившись, оба отскочили друг от друга, как ошпаренные кипятком кошки, они разве что не шипели и не брызгали слюной. Натали чувствовала, как беснуется ее пульс.
— Уходи! Уходи отсюда! Мой управляющий пришлет тебе документ о расторжении контракта!
— Только, пожалуйста, поточнее подсчитай неустойку, — процедил он сквозь зубы.
— Непременно! Я готова заплатить, но только…
— Не надо лишних слов, — тихо проговорил он, протестующе поднимая руку. — Мы уже поняли друг друга.
Едва Траппер закрыл за собой дверь и Натали услышала рокот его «лендровера», она упала на диван, уткнулась в подушку и долго рыдала.
Она рыдала так, как рыдает ребенок, только что появившийся на свет. Он вышел из одного мира в другой. Обратно ему уже не вернуться. Ей показалось, что наконец-то она родилась по-настоящему…
Натали не рассказывала Агнес об этой сцене, не говорила о своем новом рождении, но та, когда они беседовали по телефону, все равно что-то почувствовала.
— Что-то произошло? Ты в порядке? — допытывалась Агнес.
— Я в порядке, как никогда, — ответила Натали.
Это была правда. Потому что никогда в жизни она не ощущала так ясно, кто она и какое место занимает в этом мире.
Чтобы такое понять, нужно увидеть себя глазами другого человека, которому ты не безразличен.
Но те слова об Агнес, которые произносил в пылу схватки Траппер, Натали запомнила и ловила себя на том, что всякий раз принюхивается — что такого не уловил он в Агнес?
Кстати, жизнь Натали снова переменилась. После того, как Мира начала учиться во Франции, и после того, как Натали рассталась, а точнее, как выразилась она в разговоре с Агнес, «расплевалась» с Траппером, он исчез из Анкориджа.
Натали не выясняла, куда он подался, из-за нее или по какой-то иной причине покинул Аляску. Управляющий, которому она поручила расторгнуть договор с Траппером, сказал ей, что тот указал реквизиты банка, который находится в Саудовской Аравии.
