Секондильянский рынок преодолел прежние ограничения наркоторговли после признания за кокаином новых возможностей. Наркотик для избранных в прошлом, сегодня, в результате изменений в экономической политике кланов, он стал легко доступен широким массам и может удовлетворить любые запросы за счет разного уровня качества товара. По данным исследования социально-реабилитационного центра Abele,[16]90% покупателей — студенты и работающие люди. Кокаин перестал быть просто средством для получения кайфа, теперь он сопровождает человека на протяжении всего дня и после сверхурочной работы, помогает расслабиться, дает силу совершить настоящий человеческий поступок, а не что-то отдаленно похожее на него. Водители грузовых фур нюхают кокаин, чтобы выдержать ночной переезд, кокс помогает, когда надо просидеть несколько часов за компьютером, когда надо работать без передышки неделю за неделей, не останавливаясь ни на минуту. Растворитель напряжения и усталости, анальгетик при боли, протез счастья.
Чтобы удовлетворить потребность в наркотике, который был бы источником сил, а не просто обладал оглушающим эффектом, следовало изменить систему сбыта, сделать ее гибкой, не ограниченной жесткими рамками криминального мира. В этом заключается сделанный кланом Ди Лауро большой шаг вперед. Либерализация торговли и снабжения товаром. Итальянские преступные синдикаты традиционно предпочитают продажу крупными партиями, а не маленькими и средними. Ди Лауро же выбрали именно средние объемы, поощряя таким образом мелкое предпринимательство, которое обеспечивало появление новых клиентов. Свободное, автономное мелкое предпринимательство способно делать с товаром все что угодно, назначать какую угодно цену, распространять его где и как угодно. Доступ к рынку открыт каждому, объем продаж тоже можно выбрать самому. И нет необходимости в посредничестве клана. Коза ностра и ндрангета повсюду продвигают свои каналы сбыта, но надо обязательно знать всю цепочку целиком, чтобы купить через них наркотики для перепродажи, необходимо иметь рекомендации членов клана. Мафиози непременно должны знать, где именно будет осуществляться торговля, с какой организацией она будет связана. Система Секондильяно устроена по-другому. Здесь все основано на принципе laissez faire, laissez passer.[17]Полный либеризм.[18]Смысл в том, что рынок сам себя регулирует. В кратчайшие сроки Секондильяно наполнился людьми, желающими организовать маленький бизнес в компании друзей, которые тоже хотели покупать за пятнадцать и продавать-по сто, оплачивая, таким образом, свой отдых, обучение, выплаты по кредиту. Абсолютная либерализация наркоторговли привела к резкому снижению цен.
Розничная продажа за пределами точек сбыта может прекратиться. Сегодня существуют так называемые круги. Круг врачей, круг пилотов, круг журналистов, круг государственных служащих. Средний класс кажется подходящей аудиторией для этой подпольной и гиперлиберистской наркоторговли. Она напоминает, скорее, дружеский обмен, нежели преступную деятельность, вроде мелкого бизнеса домохозяек, предлагающих подружкам кремы и пылесосы. К тому же это отлично помогает избавиться от чрезмерной моральной ответственности. Никаких наркодилеров в спортивных костюмах, вечно прячущихся в закоулках под прикрытием охраны. Ничего, кроме товара и денег. Этого достаточно для коммерческой диалектики. Согласно сведениям, полученным из наиболее важных квестур[19]Италии, треть арестованных за наркоторговлю к уголовной ответственности раньше не привлекались и вообще никакого отношения к преступному миру не имеют. Центральный институт здравоохранения обнаружил, что потребление кокаина подскочило до исторического максимума: +80% (за 1999–2002 гг.). Число людей, обращающихся в Службу помощи наркозависимым, удваивается с каждым годом. Рынок расширяется бешеными темпами, трансгенные разработки позволяют собирать урожай аж четырежды в год, так что проблем с получением сырья нет, а отсутствие руководящей организации стимулирует свободную инициативу. Робби Уильямс — известный певец-кокаинист — на протяжении многих лет повторял, что «с помощью кокаина Господь дает понять, что у тебя слишком много денег». Эту фразу, встреченную в какой-то газете, я вспомнил, когда в районе Голубых Домов наткнулся на ребят, расхваливавших товар и место его происхождения: «Раз существует на свете кокаин из Голубых Домов, то это значит, что Господу плевать, сколько у тебя денег».
Голубые Дома прозвали так за их цвет — изначально они были бледно-голубыми. Они стоят вдоль виа Лимитоне в Арцано и считаются одной из лучших точек сбыта кокаина в Европе. Раньше все было иначе. Как показали расследования, это место обрело свой статус благодаря Дженнаро Марино — МакКею. Он — наместник клана в здешних краях. Не просто наместник: босс Паоло Ди Лауро оценил умелое управление МакКея и отдал ему точку у Голубых Домов на правах франчайзинга. Он независим и всем занимается сам, а взамен делает ежемесячный взнос в кассу клана. Дженнаро и его брата Гаэтано зовут МакКеями. Из-за сходства их отца с шерифом Зебом МакКеем из телесериала «Как был завоеван Запад». Так вся семья перестала быть Марино и стала МакКеями. У Гаэтано нет рук, вместо них — два деревянных протеза. Из тех, которые не гнутся. Они черные и блестящие. Руки он потерял в войне 1991 года против клана Пука — старого союзника Кутоло. Гаэтано МакКей держал гранату в руке, когда она вдруг взорвалась, и его пальцы разлетелись в разные стороны. Теперь инвалида всегда сопровождает специальный человек вроде мажордома, заменяющий ему руки. Гаэтано научился ставить свою подпись: зажимая ручку между протезами, он напрягался всем телом и ухитрялся чуть криво вывести свою подпись.
Расследования, проведенные Прокуратурой Неаполя по борьбе с мафией, показали, что Дженни МакКей смог создать торговую зону, которая годилась как для хранения наркотиков, так и для их продажи. Хорошие цены от поставщиков обусловлены именно возможностью складировать товар, и этому очень способствуют бетонные джунгли Секондильяно, населенные ста тысячами обитателей. Сами люди, их дома и повседневная жизнь образуют огромную стену, защищающую спрятанные наркотики. Как раз точка у Голубых Домов и позволила снизить цены на кокаин. Обычно он стоит от 50–70 евро за грамм до 100–200. Здесь же за него просят 25–50 евро притом, что качество остается таким же высоким. Исходя из результатов расследования Окружного управления по борьбе с мафией получается, что Дженни МакКей — один из самых влиятельных людей в торговле кокаином: ему как никому другому удалось утвердиться на рынке, переживающем экспоненциальный рост. Точки сбыта могли появиться и в Позиллипо, Париоли, Брере, но появились все-таки в Секондильяно. В любом другом месте рабочая сила обошлась бы втридорога. Здесь же полное отсутствие работы и невозможность найти какой-нибудь другой, кроме эмиграции, способ выжить являются причиной крайне низких зарплат. Никакой тайны тут нет, нет смысла взывать к социологии бедности или к метафизике гетто. О каком гетто может идти речь в случае с территорией, приносящей триста миллионов евро в год каждому клану? Территория, облюбованная десятками семей, где суммы доходов можно сравнить разве что с прибылью от финансовых махинаций. Работа эта очень ответственная, надо внимательно следить за приходящими на каждом этапе деньгами. Килограмм чистого кокаина обходится производителю в 1000 евро, для оптовика он стоит уже 30 000. 30 килограммов после первого разбавления превращаются в 150, их рыночная стоимость составляет примерно 15 000 000 евро. А если количество примесей превышает 3 килограмма, то можно получить и все 200 кило наркотика. Примеси — это главное, для них используют кофеин, глюкозу, маннит, парацетамол, лидокаин, бензокаин, амфетамин. В крайних случаях в ход идут даже тальк и кальций для собак. Качество конечного товара зависит от количества и качества добавок, плохо выполненное разбавление заканчивается смертью, полицией, арестами. И закупоркой артерий бизнеса.
