Глава 1
Кто участвовал в переездах – на новую квартиру или в новый офис, – тот знает, что все эти хлопоты сродни пожару и без потерь тут не обойтись. Что-то уронили при погрузке, что-то во время транспортировки разбилось, а что-то вообще забыли захватить или отвезли не туда, куда нужно. В приличной семье за сборы всегда отвечает жена, за транспорт и грузчиков – муж. А вот в крупной компании, в серьезном учреждении обязательно имеется административно-хозяйственная служба. Она существует почти незаметно, ее другие сотрудники офисов не особенно и видят, но все работает, лампочки меняются, стены красятся, плитка обновляется. АХО в хорошей компании – это, если говорить образно, и папа, и мама. А иногда и добрая бабушка.
Правда, не многие знают, каково самой этой службе все успевать, все помнить, быть ко всему готовой. Начальник административно-хозяйственного отдела сочинского суда Алексей Владимирович Моксин был из тех руководителей, которые считают, что, если хочешь, чтобы работа была выполнена хорошо, сделай все сам. Не самый эффективный способ руководства подразделением, но Моксин как-то все успевал. Созванивался, договаривался, приезжал лично и выбирал строительные материалы, оборудование для офисных помещений и рабочих кабинетов. Лично присутствовал при вывозе строительного мусора или починке мебели в зале судебных заседаний.
Но такое масштабное мероприятие, как переезд части суда в новое помещение, проконтролировать одному крайне сложно, и Моксину пришлось волей-неволей делегировать часть работы и ответственности своему помощнику Игорю Валовику. Каково же было удивление Алексея Владимировича, когда он увидел в коридоре два несгораемых шкафа с архивными делами под номерами «214» и «221».
– Игорь! Это что такое? – Голос Моксина из громогласного превратился в шипящий, да еще с каким-то зловещим присвистом. – Я спрашиваю, это что такое?
Валовик, в расстегнутой до пупа рубашке и с грязными ладонями, подбежал с виноватым видом к начальнику и начал оправдываться:
– Алексей Владимирович! Рабочие не погрузили. Я пока контролировал погрузку стеклянного стола, они забыли про эти сейфы.
– Игорь, когда ты поймешь, что в современном мире ценится не работа, а конечный результат? – зло бросил Моксин. – Кого интересует, что ты хотел и о чем ты думал. Ты не сделал, вот что главное. Я тебя просил лично, понимаешь, лично проследить!
– Ну, может, на завтра машину вызовем?
– Какое на завтра! Завтра здесь будут люди ходить, работа начнется, а у нас два сейфа на дороге торчат, да еще и с документацией, с судебными делами!
– Вон, машина еще не ушла, – с радостным блеском в глазах ткнул пальцем Валовик в сторону «КамАЗа».
– А почему она здесь стоит? – удивился Моксин, но потом махнул рукой. Сейчас было важно другое.
Подойдя к водителю, который проверял какие-то шланги, откинув кабину машины, Алексей Владимирович поинтересовался:
– А ты чего пустой стоишь? Ты что сегодня возил?
– Я ходку сделал, а потом у меня через штуцер масло стало гнать. Вот пока заменил, пока туда-сюда. Уже уезжаю. Нас до четырех прислали, в пять я должен быть в гараже.
– Подожди! – оборвал водителя Моксин и полез в карман за телефоном.
Набирая номер, он обошел машину, заглянул в пустой металлический фургон, двери которого были открыты настежь. Привычка решать все быстро и эффективно сделала свое дело. И связи, наработанные за столько лет, тоже играли большую роль.
– Сан Саныч! – торопливо заговорил в трубку телефона Моксин, обрадовавшись, что заместитель директора транспортной компании взял трубку так быстро. – Вопрос на один час, Сан Саныч. Одну ходку еще, к тому же и машина пустая под загрузкой, разреши задержать ее на часок. Чуть-чуть не успели все перевезти.
– Ну как вы там планируете? – спросил собеседник, скорее для порядка, чем действительно возмутился этой просьбой. – Ладно, ты, Алексей Владимирович, сам проконтролируй, чтобы за час уложиться. Ну, и с водителем там реши, накинь ему от щедрот лично на карман. Я тоже, знаешь, не могу нарушать законодательство и заставлять их работать сверх лимита времени. Дай ему трубку.
Моксин протянул трубку водителю, а сам демонстративно полез в карман и достал бумажник. Он слышал, как заместитель директора говорил:
– Захарченко, ты еще один рейс сделай. Тебя там, на месте, премируют, а в гараже я предупрежу, что ты по делу задержался. Понял?
Четыре часа утра – это еще утренние сумерки. Солнце где-то за вершинами Большого Кавказского хребта готовится подняться и осветить серпантин, который то появляется на открытых участках, то теряется за кронами деревьев. Дорога Туапсе – Майкоп очень удобна для тех, кто хочет сократить путь к морю. Но не везде она в хорошем состоянии. Есть здесь участки со щебенчатым покрытием, отчаянно пылящим под колесами. Есть участки, где дорожное полотно не огорожено, и приходится ехать по краю пропасти. Нет, это не зловещая пропасть, которая рисуется в воображении неискушенного человека, не обрывистый провал в скалах. Здесь это даже красиво, когда по крутому склону вниз спускается лес. Густой, прохладный, наполненный птичьим пением.
Андрей Борисов вел машину осторожно, радуясь, что нет встречных машин, что никто не пылит в лицо. Жена мирно дремала на пассажирском сиденье, иногда открывая глаза и бросая сонный взгляд на окружающую зелень, и снова закрывала их со сладким томным вздохом. Еще несколько часов – и море!
Выдранные с корнем деревья топорщили в серых утренних сумерках корявые грязные скрюченные пальцы, белеющая поломанная древесина была похожа на обнаженные кости. Широкая борозда содранной травы и вывороченных камней, уходящая вниз, сразу бросилась в глаза водителю. Тихо выругавшись, он затормозил, а потом совсем остановил свою машину, заглушив двигатель.
– Что, Андрюша? – открыв глаза, непонимающе посмотрела на Борисова жена, а потом села на сиденье прямо, увидев, что он вышел из машины и пошел вперед по дороге. Теперь и она увидела след.
Андрей вернулся в кабину и схватил с приборной панели мобильный телефон.
– Сиди здесь! – коротко и властно сказал он ей.
– А что там, Андрей? – Катя уже заранее испугалась ответа мужа. Это было страшно – ехать на море, испытывать такие приятные эмоции и вдруг столкнуться с чьей-то бедой.
– Машина сорвалась вниз. Сиди здесь!
Когда дежурный управления внутренних дел услышал сообщения с перевала, он еле слышно выругался, потом попросил:
– Вы можете побыть там минут десять? Я сейчас отправлю к вам наряд.
Через пятнадцать минут к месту аварии подъехали три полицейских машины. Борисова быстро допросили, но сделано это было для порядка, а не потому, что он мог сообщить какие-то важные сведения. Ехал, увидел, никаких следов, никаких других машин. Свидетелем аварии не был, звуков не слышал. А еще через пять минут прибыл микроавтобус с бригадой МЧС.
