умеют. Их этому и не учат. В результате сплошь и рядом терапевты говорят таким пациентам, что их болезнь «не лечится», и отправляют восвояси. При этом они не объясняют пациентам, что они подразумевают под своим «не лечится».
В действительности они этим говорят лишь то, что такое состояние не лечится теми средствами, которыми обладает терапевт. Да и вообще положа руку на сердце, с точки зрения терапевтов, это не такая уж серьёзная проблема, чтобы из-за неё переживать.
Сердце у человека должно сокращаться, и оно сокращается; то, что чаще, если нет патологии органа, это ему даже тренировка. То, что артериальное давление повышается, так в этом нет ничего странного, если человек испуган или находится в состоянии стресса. Так и должно быть!
Наконец, никто и никогда ни от панической атаки, ни от невроза какого-либо органа, ни от вегетососудистой или нейроциркуляторной дистонии не умирал – чего волноваться-то?
Поэтому терапевт обследует пациента, убеждается, что рисков для жизни и здоровья нет, и отправляет пациента на все четыре стороны.
А что испуганный человек слышит в словах терапевта, который говорит «вам не помочь»? Да у него ужас-ужас в голове! Он прочие объяснения даже и не услышит, если ему такое врач говорит. Врач! Не помочь! Не лечится! Кошмар!
К счастью, сейчас хотя бы стали использовать термин «паническая атака», а про «вегетососудистую дистонию» слышишь всё реже и реже. Хотя не удивлюсь, что многие до сих пор и диагноз такой получают, и слышат это от врачей, и думаю, что у них когда-то была эта «сердечная болезнь».
То, что психотерапевты с этой проблемой справляются на раз-два, это, по идее, врачи должны были бы знать.
Но это если бы у нас была развита психотерапевтическая служба. А психотерапия у нас как врачебная специальность так и не смогла развиться должным образом.
Вы только представьте: чтобы стать врачом-психотерапевтом, человек должен отучиться шесть лет на врача, потом ещё два года на психиатра и ещё два года на психотерапевта – итого 10 лет! Но никаких особых преимуществ ты за это не получаешь – зарплата будет такой же, как и у любого другого медицинского работника.
В результате пациенты с паническими атаками или другими «неврозами органов», помыкавшись по врачам всех возможных специальностей – терапевтам, кардиологам, эндокринологам, гастроэнтерологам и т. д., – обращаются, наконец, к психологам.
Но у психологов нет медицинского образования, и им тоже трудно понять, с чем они имеют дело. Они даже оценить не могут медицинские записи, которыми обмениваются друг с другом врачи, не понимая, что их – эти записи – читают не только врачи, но и пациенты.
Думаю, многие сталкивались с тем, что в их врачебной справке такой диагноз написан, что от сложности слов, да и от самой языковой конструкции «диагноза» волосы дыбом становятся!
При этом врач в подобной витиеватой записи зачастую описывает то, что является «вариантом нормы». И то, как драматично эта норма звучит для уха человека без специального медицинского образования, он и в голову не берёт…
В общем, подобные «справки» сами по себе могут работать как стресс! Но мы сейчас во всём этом разберёмся.
А теперь по кругу!
Кончилась ли на этом история нашей Тани? Нет, она только началась! Визит к врачу чувства определённости не принёс и ничуть не успокоил, даже напротив. В голове Тани царил самый настоящий хаос, а тревога лишь разрасталась.
«Расстройство сердечной деятельности» не выходило у неё из головы, равно как и все прочие формулировки: «блокада» в сердце, «снижение сердечного выброса», «нарушение гемодинамики».
Когда Таня стала вводить эти формулировки в поисковую строку интернета, она, что называется, пожалела, что на свет родилась. Даже беглый анализ свидетельствовал: жить ей оставалось буквально несколько дней…
Таня сначала планировала исправно принимать назначенные ей лекарства, но с каждым днём ей становилось только хуже и хуже. Она прочитала про «побочные эффекты» назначенных препаратов, и стало понятно, что её организм просто не вынесет такое лечение!
Многое встало на свои места: и головная боль, которая присоединилась к другим симптомам, и покраснение, которое появилось в районе шеи, и тяжесть в животе, которая лишила её всякого аппетита.
В общем, через неделю Таня окончательно убедилась в том, что врач подошёл к ней формально и вообще был недостаточно компетентен. Отсюда неверный диагноз, а лечение, которое она получает, никуда не годится.
Печальная участь бабушки не шла у Тани из головы. С валидолом она уже не расставалась, спать могла только после изрядной дозы корвалола. Симптомы по силе и разнообразию разрастались как на дрожжах.
Сесть в свою машину Таня уже не могла, но, как оказалось, и общественный транспорт был для неё не лучшим средством передвижения: духота, давка и постоянное чувство, что ты вот-вот потеряешь сознание и упадёшь то ли посреди улицы, то ли прямо в автобусе или метро.
Последнее казалось ужасным – и выглядит отвратительно (молодая женщина лежит посреди улицы!), и возможная помощь посторонних людей ничуть её не вдохновляла.
В течение месяца Таня обошла ещё пять или шесть медицинских центров, но всё с тем же результатом: её снова и снова обследовали – терапевты, кардиологи, невропатологи, эндокринологи. При этом все они постоянно что-то находили, говорили что-то неопределённое, сыпали непонятными терминами, на вопросы отвечали невнятно, при этом постоянно прописывали новые лекарства, а толку от них не было никакого.
У препаратов, которые нужно было принимать, оказалось несметное количество самых разнообразных побочных эффектов – всё, что было написано в аннотации к назначенному препарату, «вылезало» у Тани сразу и «на все сто».
Но самым ужасным было то, что заключения большинства врачей противоречили друг другу до крайности! Одни отменяли назначения других, другие ставили под сомнение результаты проведённых исследований и анализов, третьи снимали ранее установленный диагноз, чтобы вынести новый вердикт, четвёртые…
Один из «специалистов» и вовсе высказался жестоко и грубо: «Ничего у вас нет, перестаньте морочить себе и мне голову! У вас с головой не всё в порядке – вам надо у психиатра провериться». И как у него только язык повернулся!
У Тани на руках скопилось уже несколько десятков исследований и заключений, ей были выставлены какие-то ужасные диагнозы, лечение не помогало, а состояние постоянно ухудшалось! Конечно, нервы не в порядке – а у кого они будут в порядке в такой ситуации?!
Постепенно Тане стало казаться, что она сходит с ума. Возникло ощущение, что она не может себя контролировать. И, наконец, страх, что в какой-то момент она окажется полностью недееспособной,
