Астахов сел, из уважения к начальнику станции сунул в рот хрусткий пластик огурца. Но есть не хотелось – кусок в горло не лез.
– Астахов, ты с дикого Севера, ты просто эксов не видел, – уговаривал Марвин, подсовывая мастер-сержанту то огурец, то кусочек сала. – Ну, вот такие они. Инфантильные, словно дети. У них совершеннолетие в сорок два года, сечёшь?
– Это генетика такая. Он же тебе честно сказал, что он экс. Ну, привыкни уже как-нибудь, сосна ты наша, северная.
– А зачем ему? Они просто такие. Взрослеют позже. Но именно вот в этом во всём. В поведении. В наивности. А всё остальное бывает очень даже на высоте. Вот с теневыносливостью у него – как?
Глава 11
– Как-как!.. – Астахов раздавил в пальцах несчастный огурец. – Да запредельно всё у него!
– Вот, – согласился Марвин. – Я и говорю – натуральный экс. Они способные. А сколько баллов?
– Да… Хэд его знает! – Мастер-сержант привстал. – Я вот что пришёл. Разреши шлюпку вывести.
– Зачем? – сразу насторожился начальник станции.
– Я у него вообще порог не увидел. То ли аппаратура врёт, то ли…
– Как это? – Марвин отложил ложку. Раз уж дело серьёзное, тут с кондачка не решишь.
– Да так. – Астахов поморщился. – Непонятно с ним ничего. Сбоев мозговой активности машина не зафиксировала. Надо сажать в шлюпку, смотреть. В ангаре же у нас всё-таки имитация. Данные есть какие-то по твоим эксам?
Начальник станции покачал головой.
– Они редко служить идут. Особенно смески. Но тут, на Мах-ми – бывает. Когда всю родню выбили…
Начальник станции задумчиво почесал отросшую за ночь щетину. Умыться и побриться ему тоже ещё не свезло.
– И вообще с ним что-то не так. – Астахов подобрал раздавленный огурец и доел, не пропадать же добру. – Ты можешь на грунт маякнуть, справки о нём навести? История эта с кражей…
– Могу, не вопрос.
– А шлюпку дашь? Двойку.
Начальник станции вздохнул, смерил взглядом мастер-сержанта:
– А не угробишь пацана?
– Да я тут покручусь, в системе. На минуту-две, не страшнее теста.
– Ну… Дерзай. – Марвин махнул рукой и снова взялся за огурцы.
* * *
Техник со странным именем дядя Сейдже возился в навигационной машине развороченного нутра шлюпки, а Рэм лежал рядом на пузе и смотрел.
Изнутри навигационная машина была похожа на жидкокристаллический комп. Только отдельные блоки, вырастающие языками в такт движениям техника, были Рэму совсем незнакомы. А в целом – очень даже понятно, где ввод, вывод, циклический диск…
– Вот смотри сюда, – техник вытянул небольшую деталь, похожую на толстого червяка, раскрыл короткопалую ладонь, показывая добычу. – Это волновой эскполятор. Самая важная часть навигационной машины.
– А зачем они, дядя Сейдже?
– Это вроде предохранителя. Когда ты входишь в зону Метью, антивещество трётся об звёзды и даёт большие помехи. Эксполятор предохраняет мозги навигационной машины от этих помех. Смотри сюда, их тут ровно двадцать штук. Если один потёк – это ещё не беда…
Старый техник замолчал, дёрнул головой, словно бы что-то услышал, взглянул на браслет.
Здесь все носили браслеты вместо коммуникаторов. Комм – маленькая такая штучка. Хоть на руке, хоть на шее или в кармане носить можно. А спецбраслет обвивает руку до локтя, в нём функций – вагон. По крайней мере, так говорили Рэму приятели.
– Смотри-ка, Юра Астахов идёт, – сказал техник – А яй-то тебя увёл. Пошли-ка вылезем, а то ругать тебя будет.
Рэм поднялся с готовностью.
– А где вы увидели, что он идёт?
– Так на браслете его маячок двигается. У каждого на станции свой браслет – свой маячок. Кроме тебя да тех, кого он привёз. Потом и вам дадут.
Рэм выбрался из раскуроченной техником шлюпки. Спрыгнул вниз.
Идея с маячками ему и нравилась, и не нравилась. С одной стороны безопасно, а с другой – все как на ладони.
Астахов появился такой же мрачный, как и ушёл. Кивнул Рэму, чтобы двигался следом, и пошёл к одной из маленьких шлюпок, висящих в дальнем углу ангара.
Совсем маленьких. Они были как дельфины рядом с огромными десантными китами. Высота подвеса шлюпок в ангаре одинаковая, и у «малышей» было видно бархатистое чёрное «пузо» с небольшим овальным отверстием, вроде дыхальца. Словно они и вправду морские звери.
Мастер-сержант Астахов щёлкнул по браслету, и крайняя шлюпка замерцав пошла вниз.
Он обернулся, посмотрел на Рэма и выругался с каким-то непонятным остервенением.
– Ты компессионку надевать умеешь? – спросил он.
Рэм помотал головой. А он должен, что ли? Никто же ничего не показывал.
– Ну, хеммет та мае! – выдохнул Астахов, погладил шлюпку и, дав открыться шлюзу, начал копаться внутри.
– Вот! – он вытащил пачку не понять чего. – Спецкостюм компрессионной защиты. Собирается из двадцати трёх сегментов. В среднем, из двадцати трёх. Разные модели бывают, но чаще вот так.
Он протянул Рэму эту самую «пачку сегментов» и вытащил из шлюпки вторую.
– Запасной комплект всегда под ложементом хранится, это пилотское кресло так называют. Делай как я.
Он быстро, прямо на себе начал собирать свой костюм как конструктор. Куски костюма, правильно состыкованные, тут же срастались в один гибкий монолитный костюм.
Рэм попробовал. Уронил пару раз срастающиеся и распадающиеся от неумелых прикосновений куски. Потом Астахов, уже облачённый в компрессионку, ему помог.
Он вроде бы перестал злиться, пока смотрел, как подопечный мается с непонятными кусками материала, похожего на резину.
Рэму очень хотелось спросить, зачем нужна эта компрессионка: от перегрузок или ещё есть какие-то свойства? Но он закусил губу и молчал. Мастер-сержант вёл себя непонятно, а жизнь научила, что всё непонятное – угроза.
– Ну вот! – Астахов оглядел Рэма. – Шлем – справа от ложемента. Садись справа.
В шлюпку? На место пилота?
Рэм просто офонарел от такого счастья.
Медлить было нельзя – вдруг мастер-сержант передумает? И он быстро полез в шлюпочное нутро.
Компрессионная форма ему не мешала, она приросла к телу, словно вторая кожа.
Пока Рэм возился с креплениями ложемента и страховкой, пытаясь понять, как правильно пристегнуться, мастер-сержант коснулся ладонью пульта, и шлюпка ожила.
Над пультом и по стенам засветились голограммы тумблеров, датчиков, мини-экранов, впереди загорелся большой обзорный экран. Конечно, изображение на него передавали сенсоры с обшивки, но казалось, что это стекло, так хорошо было видно ангар.
