при своих». Тем более, что янки в тот раз не смогли получить какого-то заметного территориального выигрыша, а вот английские войска сумели крепко намылить холку «сепаратистам» и даже сжечь столичный Вашингтон. И если бы почти все боеспособные британские войска не были отвлечены на противостояние с Наполеоновской Францией — кто знает, существовали бы сегодня Соединённые Штаты Америки…
[4] Вплоть до Первой мировой войны имя Михель (Сонный Михель) было нарицательным для всех немцев, так же, как Иван — для русских, Томми — для англичан или Пэдди — для ирландцев. Гансами (Злыми Гансами) их стали называть в России только в конце 1914-го, а Фрицами — и вовсе приблизительно с октября 1941-го.
[5] Образ одного из таких «немецко-американских» городков времён «Дикого Запада», пусть и немного наивно на современный взгляд, показан в фильме отличного актёра, режиссёра и певца Дина Рида «Пой, ковбой, пой» (ГДР, 1981 г.). Наивно, но душевно.
[6] Батальон аэродромного обслуживания. Очень нужное подразделение: без «наземников» попросту невозможна подготовка к боевым вылетам.
[7] «80 дней вокруг света» (1972), мультсериал по мотивам романа Жюля Верна. В СССР/СНГ транслировался в трёх переводах — 1980–1981, 1999 и 2005 годов. Приведённая цитата — из первого перевода, (16 серия «В Новом Орлеане»).
[8] Соответственно — красный, золотой и лиловый (пурпурный).
[9] Автор абсолютно согласен с обоими утверждениями. Сволочей хватало и на республиканской стороне — но эта генеральская троица была особо кровавой — но руководила умело.
[10] Лейтенант Кондрат Емельян Филаретович. В Испании летал пилотом на И-15, информация о том, недолго исполнял обязанности комэска есть — но не подтверждённая другими источниками. Так-то был грамотным лётчиком и мог. Наш главный герой, конечно, интересовался историей ВВС СССР, но всех советских лётчиков запомнить не реально. Вот и лейтенант Кондрат ему из книжек не запомнился.
[11] А. С. Пушкин
[12] «Рождественскими поздравлениями для мальчиков в Бургосе» назвал эту бомбёжку Бертран Бланшар Акоста. Автор смиренно кается в несанкционированном цитировании и нарушении авторских прав (Акоста умер 1 сентября 1954 г., до истечения семидесятилетнего срока остаётся ещё несколько месяцев). И рад бы уплатить его родственникам за цитирование — но не знаю, кому и где.
[13] По опубликованным в США данным, всего Ф. А. Лорд одержал 12 побед (1 — в группе). К сожалению, не уточняется, сколько было сбито в воздушных боях, а сколько уничтожено на земле. Но сам Лорд в статьях заявлял именно о 17-ти сбитых им немцев и русских.
Глава 9
IX
Испанская республика, Бильбао,Военный госпиталь Иралабарри, 25 декабря 1936 г.
В момент столкновения со стеной я, похоже, инстинктивно зажмурился. Иначе бы точно остался без глаз: толстые стёкла авиационных очков при ударе лопнули, изрезав всю верхнюю часть лица, включая веки. Открывать их сейчас, пока ранки не подзажили, некомфортно, но тем не менее — я вижу. Радость!
Вторая радость: мозги мне не вышибло, несмотря на приличное такое рассечение на лбы. Случилось сотрясение мозга, что доказывает: оный мозг в черепушке пока присутствует.
Спина ниже шеи болит во всю ширину. Но я проверил: шевелиться могу. Снова радость! Значит, позвоночник не повреждён. Нынче такое, кажется, не лечат, а существовать инвалидом-паралитиком… Вот совсем не хочется. Я ж молодой ещё, мне ещё жить и жить, воевать и воевать! Желательно, как минимум, до сентября сорок пятого года, чтоб «на Тихом океане свой закончили поход![1]». О, на песни потянуло — это радует. Если что, пойду в шарманщики, стану по дворам песни петь и гонорарии со слушателей в кепочку собирать. Это, похоже, юмор у меня. Чёрно-красный, как знамя анархистов…
А вот фиг! Не бывать мне шарманщиком — обе руки в гипсе, чем рукоятку крутить? А вот это уже не радостно: пилоту хваталки нужны целыми и сильными. Нынешними летадлами нажиманием кнопок не поуправляешь, не космические корабли, чай. До гагаринского полёта ещё целых пять пятилеток, четверть века до прорыва человека в космос…
Палата небольшая, на четыре койки. Ближайший из сопалатников спит, с головой укрывшись бордовым солдатским одеялом. Прямо поперёк — чёрный штамп типографской краской: «…ital militar iralabarri». Понятно, проштемпелевали, чтобы полезному в быту предмету ноги не приделали. Надо понимать, пропечатано название больнички. «Итал», вероятнее всего, «госпиталь» (ну не «Италия» же?). Милитар — ясно, что милитаристский, военный то бишь. С древнеримских времён во многих языках словечко прописалось, в том числе и в русском. Милитарили те древние римляне крепко: даже в нашей Грузии, в Крыму и на Кубани их гарнизоны стояли. Севернее, в Подмосковье не попёрлись, наверное, поопасались себе чего ценное в русские морозы поотмораживать: до штанов-то ватных не додумались[2], так и маршировали голоножками… Что за иралабарри такое — совершенно непонятно. Ибаррури — знаю. Долорес, одна из лидеров испанских коммунистов. Она, вроде бы, местная уроженка, из Страны Басков. Смелая женщина. У неё ещё сын в сорок втором погибнет под Сталинградом, Герой Советского Союза посмертно. А иралабарри — не знаю.
Напротив, через проход, двое соседей лёжа режутся в карты. У одного тоже загипсована правая рука, у второго одеяло немного сползло, видна забинтованная почти до шеи грудь. Между собой переговариваются непонятно. Впрочем, мы же в Бильбао, это Страна Басков, здесь эускара для большинства — родной язык. На испанский, который я потихоньку начинаю понимать, совсем не похоже. Но, надеюсь, эти парни понимают «державну мову»: всё же несколько столетий под властью королей Испании должны сказаться.
— Салуд, камарадос!
Донде эстой?
…Как выяснилось, испанский язык оба баска — Ароца и Джеро — вполне понимали, хотя я и не всегда улавливал смысл в их речи. Ну, я же ни разу не полиглот, так, по верхам нахватавшийся. Но кое-что понял.
Выяснилось, что «…ital» на штампе обозначает всё-таки госпиталь, Военный госпиталь Иралабарри. Оказалось, что Иралабарри — это такой район в Бильбао, ну, вроде московских Черёмушек, краснодарской Дубинки или ростовской Нахичевани. Вот в этом Иралабарри и построили военный госпиталь ещё в конце девятнадцатого века. Точнее — сперва был госпиталь, а уж потом вокруг него стали селиться горожане. Начальник здесь очень строгий, военный врач Хосе Мария де Ларроса. Строгий
