до полиции. Я здесь всё закончу.
Опомнилась Джин уже у двери — ноги сами понесли её к выходу. Убийство, да ещё почти сразу после выхода Ленни Дикинсона из тюрьмы — о таком любой ценитель загадок мог только мечтать.
В глубине души она осознавала, как это неправильно, но поделать ничего не могла.
На миг ей почудилось, что кто-то смеётся — тихо и понимающе, совсем близко. Джин тряхнула головой. Дом опустел, и никто не мог подобраться к ней. Уж Афина-то наверняка знала своё дело получше многих.
Снаружи стемнело. Джин никогда бы не подумала, что ритуал отнял так много времени: по её ощущениям прошло не больше сорока минут.
— Почему вы действуете за спиной шерифа?
Афина ответила не сразу. На лице её что-то промелькнуло — не то сожаление, не то растерянность.
— Потому что есть вещи, в которых и я хотела бы разобраться.
***
На пересечении Третьей и Бэйуотер из полиции пока не было никого, кроме пары новичков. Одного из них Стэши знала неплохо — Райли Грэм. Имя второго выскользнуло из памяти, точно список покупок недельной давности.
Оставалось лишь порадоваться, что участок в Хэллгейте небольшой — всех копов по пальцам пересчитаешь и ни разу не запнёшься. Правда, это значило, что шериф прибудет с минуты на минуту.
Стэши удостоверилась, что Засранец надёжно скрыт за домом от любопытных глаз, и скользнула вперёд, прижимаясь к стене. Место преступления она заметила сразу — никаких чёрно-жёлтых лент, только распластанное на аккуратно подстриженном газоне тело.
— ...помощь следствию, — донесся до неё голос Грэма. — Если вы ничего не видели, пожалуйста, вернитесь в дом. Мы зайдём поговорить с вами немного позже, а сейчас важно, чтобы нам никто не мешал.
— И не подумаю!
На пороге застыла высокая, даже несмотря на возраст крепкая женщина с испещренным морщинами лицом и седыми волосами, стянутыми в тугой пучок на затылке. В руках она крепко сжимала ружьё.
Стэши подобралась ещё ближе, пригляделась — черты казались знакомыми. Запоздало она осознала, что именно эта женщина, пусть и моложе, почти каждый день смотрела на неё со стены редакции. Миссис Дэвис, вдова бывшего заместителя главреда. Пусть на том снимке её лицо было гладким, а пышные локоны — тёмными, спутать даму такого роста с кем-то другим сложно. Годы так и не склонили миссис Дэвис к земле, хотя наверняка пытались.
— С чего это вы оба взяли, что я ничего не видела? — надменно произнесла она.
Воспользовавшись тем, что внимание копов полностью приковано к свидетельнице — если она и впрямь заметила убийцу, — Стэши бросилась за мусорные баки, выставленные неподалёку. Ради сенсации можно было вытерпеть что угодно, в том числе и мерзкий запах. Он не входил и в первую двадцатку сложностей, с которыми мог столкнуться журналист.
— Тогда мы могли бы зайти в дом, — предложил Грэм. — И вы не хотели бы…
Он осторожно кивнул на ружьё, давая понять, что лучше продолжить разговор без него.
— Не хотела бы! Если этот изверг ещё поблизости, я успею выстрелить быстрее, чем ты дотянешься до кобуры.
— Мэм, мы всего лишь делаем свою работу.
— Как и я, — отчеканила миссис Дэвис. — Можно уйти из «Городских хроник», но журналистом останешься до конца жизни. Я не посмею лишить город такой новости.
— Тогда предлагаю дождаться шерифа в доме и после вместе решить, как нам быть.
Грэм развёл руками, обезоруживающе улыбнулся. Из-за баков Стэши прекрасно видела это простодушное лицо, которое могло бы принадлежать кому угодно, но только не копу — и подавила желание восторженно присвистнуть. Хорошая тактика, особенно если имеешь дело с бывалыми. Прожжённый журналист никогда не поверит в попытку подлизаться, а вот в то, что перед ним действительно обычный наивный паренёк — возможно.
— Ладно, — миссис Дэвис наконец смилостивилась, хотя её голос по-прежнему звучал ворчливо. — Сварю вам горячего кофе. Спать-то сегодня, пожалуй, полиции не придётся…
С замиранием сердца Стэши следила, как она медленно опускает пушку, как Грэм, подхватив её под руку, поднимается по скрипящим ступенькам к входной двери. Мгновение — и оба копа вместе с миссис Дэвис скрылись в прихожей.
Путь был свободен.
Она подождала ещё немного, огляделась по сторонам и направилась к телу. Привычно лёг в руку телефон — расставаться с камерой сейчас было бы глупостью. Заходить на участок Стэши не рискнула и просто нагнулась к брошенной на газоне женщине через невысокий светлый забор, едва доходивший до пояса.
Палец отточенным движением нажал на нужную кнопку раз, другой. Главное, помнила Стэши — оставаться профи в любых условиях, даже если при одном взгляде на мёртвую женщину ты мгновенно переносишься в прошлое и перебираешь в памяти десятки выцветших газетных снимков, сделанных до тебя. Убили и впрямь почти так, как привык это делать Дикинсон — довольно точно, чтобы большинство не заподозрило иного.
Значит, на это и рассчитывали.
Картинка складывалась предельно простая: горожане натыкаются на женщину, которую прикончили излюбленным методом серийного убийцы, недавно вышедшего на свободу. Мало кто в таком случае решит, что он невиновен — люди потребуют крови. И когда на него откроют охоту, тот, кто это сделал…
Кто?
Мельком оглядев безупречный с виду участок, что хозяйка теперь, верно, захочет как можно скорее перекрасить забор — а газон перекопает, лишь бы не осталось ничего напоминающего об убийстве.
Мёртвая до боли походила на Кейтлин Хьюз. Длинные медные волосы слиплись, запёкшаяся кровавая корка облепила лоб и стянула кожу на правой стороне лица до самого подбородка. Тёмный провал на месте левого глаза казался куда глубже, чем на самом деле, и Стэши не была уверена, что хочет заглядывать в эту бездну.
С глазом, конечно, перестарались.
Она подозревала, что он мог вытечь от сильного удара, но на деле убийца наверняка выколол его, желая выставить Дикинсона ещё более жестоким, чем в действительности. Зря. Если приглядываться, одной этой детали достаточно, чтобы понять: его тут точно не было.
Материалов, собранных за последние годы, вполне хватало для понимания того, как именно работал Дикинсон. Создавалось впечатление, что сама возможность изуродовать женщину казалась ему кощунством. Один удар по затылку, короткий и сильный, при крайней необходимости — два, но на этом всё.
Жертве, раскинувшей руки на траве, череп раскроили, ударив явно не пару раз.
Стэши не удержалась — перемахнула через забор, удостоверившись, что никак
