завоюешь звание менфит, все тело покроется шрамами.
– Нечего ему делать в Уасте? – Хармхаб поднялся и испепеляющим взглядом заглянул в счастливые глаза Сети. – За обман отработаешь. Еще как отработаешь! Наукам я лично с тобой буду заниматься. Парамессу пусть не переживает, я из многих маленьких слюнтяев сделал достойных мужей. Взгляни, хотя бы на Амени. Несколько лет службы при мне – и он начальник золота Амуна в Куши. А какую супругу нашел благодаря мне – самую прекрасную Дочь Солнца.
– Не слишком ли хвалишь себя, Непобедимый? – усмехнулась Меритре, но без злобы.
– Оставляю тебя носителем моего лука и стрел, – торжественно произнес Хармхаб. – Заодно будешь описывать все мои подвиги. Я буду любить тебя, как собственного сына. – При этих словах он сунул поднос юному телохранителю огромный крепкий кулак. – Но за каждый проступок ждет тебя суровое наказание. Учить я умею не хуже жрецов из Дома Жизни. Наставники-жрецы иногда жалеют учеников. Я же к бездарям не испытываю ни малейшей жалости. С твоим отцом Парамессу я переговорю. Он согласится отдать тебя в оруженосцы.
Сети опустился на колени и склонил голову.
– Моя жизнь принадлежит тебе!
– Детство для тебя закончилось. Отправляйся спать! Завтра с рассвета ждет тяжелая работа! – сурово приказал Хармхаб.
– Не пугай его! – тут же вступилась Меритре. – Пойдем, я дам тебе теплого молока. – Она увела мальчика в дом.
– Женское сердце, что речной ил: на солнце твердое, но если капнет слеза, сразу становится мягким! – пожал плечами Хеви.
– Знаю. У самого пять дочерей.
– Что намерен делать дальше? – поинтересовался Хеви у полководца.
– Сам видишь, сколько подарков натащили наши чернокожие, вновь приобретенные друзья. Надо срочно отправляться в столицу. Еще этих невольниц с собой тащить. Они же не пленные: пареный ячмень жрать не будут. Посажу их на корабли. Пусть старший кормчий о них заботится. Прибуду в столицу, поднесу подарки правителю, проведу парад, – и снова за дела. На север. Хетты окрепли. Суппилулиума всех соседей поставил на колени. Даже правитель Ассирии Ашшурбалит его побаивается. Все эти мелкие правителишки – вожди Лабана и Приморья, глядя на Суппилулиуму, начинают бунтовать. Надо успокоить их.
– Оставишь здесь отряд? Хотя бы на время.
– Конечно. И не маленький. Пусть нехсиу только еще раз попробуют сунуться. Из командиров оставлю Парамессу. Он смелый, преданный, а главное – хорошо соображает. Таких чезу не просто сыскать.
– Благодарю. – Хеви слегка замялся. – Хотел с тобой перемолвиться.., – робко произнес Хеви.
– Лично что-нибудь передать правителю или Эйе?
Хеви покачал головой.
– Ты мой старый друг и товарищ юности…
– Говори, не тяни, – нахмурился Хармхаб.
– Твой дом так и стоит наполовину пустым? – осторожно спросил наместник. – После смерти Мутнежмет, так ни одна красавица и не согрела твое сердце.
– Вот ты о чем! – Хармхаб вздохнул. – Боль прошла, но шрам остался. Да и зачем мне супруга? У меня пять дочерей. Скоро внуки появятся.
– Не хорошо жить одному, – укорил его Хеви. – Кто будет читать стихи Изиды при твоем погребении? Кто прольет в твой саркофаг масло скорби?
– Ты уже хоронишь меня? – попытался отшутиться Хармхаб. Но Хеви не сдавался.
– Твоя супруга была чудесной женщиной. Понимаю тебя и сочувствую всем сердцем. Но Боги не благоволят к одиноким мужчинам. Если никто там, в Уасте не способен пленить тебя, давай я подберу красавицу из наших южных краев. Любому вождю племени или главе знатного Дома за честь – породниться с тобой.
– Не стоит. – Полководец решительно поставил серебряную чашу с недопитым вином на круглый столик и вплотную подошел к наместнику. – Хеви, ты мой старый друг. Я ценю твои заботы. Но Хармхаб должен сам распоряжаться своей судьбой. Я следую за Хором – моим покровителем. А он ведет меня по правильному пути: прямо к солнцу.
– Как знаешь, – развел руками наместник Куши.
Глава пятая
Воины менфит стройными шеренгами покидали Бухен, высоко подняв головы в лоснящихся черных новеньких париках. Дружный клич: «Бей! Бей! Амун! Бей!» – сотрясал высокие зубчатые стены. К Воротам Птаха, где еще оставались заметны следы недавнего сражения, сбежался, чуть ли не весь город. Сердобольные горожанки пихали воинам в руки узелки с еще горячими лепешками и пирожками, мужчины щедро раздавали глиняные фляги с пивом. Многие, и особенно молодые девушка, утирали слезы. А воины все шли, сверкая начищенным оружием.
Хармхаб долго прощался с наместником Куши и его семейством. Полководца провожал Хеви со своей нестареющей супругой Нефтис. Пришли Амени, Меритре, два их маленьких сына. Третьего, совсем крошечного, кормилица держала на руках. Юная Миамун в нарядном платьице протиснулась сквозь толпу и протянула Хармхабу венок из васильков вперемешку с веточками оливы.
– Ты самый великий полководец! Пусть всегда Хор покровительствует тебе! Пусть Амун держит всегда перед тобой анх48 – дыхание жизни, – прощебетала она тоненьким голоском. Большие карие глаза смотрели с огромным восхищением на Хармхаба.
Полководец смутился, но надел венок на голову и поблагодарил Миамун. На нежном кругленьком личике загорелся румянец. Он поднял девочку на руки и поцеловал ее в пухлую щечку, затем опустил на землю. Миамун юркнула за спину Меритре и смущенно выглядывала, вся раскрасневшись от гордости: сам главнокомандующий войском Амуна, непобедимый Хармхаб, стоящий слева от правителя поцеловал ее.
Хармхаб крепко обнял старого друга. С Амени полководец прощался долго. Звал его к себе командовать чезетом атакующих воинов. Все же вместе столько пережили. Один поход в Нахарину чего стоит. Именно там Амени из подростка хуну-неферу превратился в воина менфит, да еще командовал целой мешей. Но Амени предпочел остаться рядом с семьей. У него без того должность ответственная. Он для Хеви был неоценимым помощником. Не просто найти грамотного и честного человека, который бы умел торговаться с кушитами, скупая у них золотоносный кварц. Да еще Амени заведовал плавильными мастерскими. Тут тоже голова нужна на плечах: попробуй углядеть за всеми: чтобы писцы не приворовывали, да мастера в золото примеси не добавляли.
Полководец поклонился Нефтис и Меритре. Затем взял с рук кормилицы младенца и поцеловал его в нежный розовый лобик. Он – Хармхаб стал его вторым отцом, совершив обрезание в храме Амуна-Ра. Подарил младенцу серебряный амулет с именем Хора и халдейский кинжал в дорогих ножнах. Маленькому Хорнефу было все равно. Он мирно посапывал во сне, вытянув губки трубочкой, и сладко причмокивал.
– Пусть вырастит из него великий человек, – пожелал Хармхаб и передал младенца обратно кормилице.
Полководец отдал последние распоряжения Парамессу. Старший лучник с частью войска оставался в Куши для поддержания порядка. Хармхаб запрыгнул в колесницу. Сзади на площадку для лучника уселся Сети, держа в руках чехол со стрелами. Кони резво тронулись с места.
– За сына не беспокойся, – крикнул напоследок военачальник старшему лучнику Парамессу.
Хармхаб еще раз оглянулся на семью наместника. Все махали ему вслед и грустно улыбались. Тяжело прощаться. Сколько он теперь их
