Глава 7
Генерал-майор Каллистратов с непроницаемым лицом смотрел на сидящих спартаковцев. Пауза затягивалась. Он ждет приветствия, команды «смирно» и ровного строя, неожиданно осознала Зита, а автоматчики за спиной вовсе не необходимость, а признак высокого статуса, как у олигархов… тех самых, кого они ненавидели с юных лет. Ей стало неловко за любимого мужчину.
— Товарищи спартаковцы, операция завершена успешно, лично от меня — большое спасибо, ребята, — наконец негромко сказал Каллистратов и обвел взглядом внимающие каждому слову лица. — Только что южный сосед принес официальные извинения за инцидент и заверил, что в будущем подобное не повторится, а все виновные жестоко наказаны. И это — финал одной части очень сложной, многозадачной операции. Только что от заслуживающих доверия лиц пришла информация, что бунт в руководстве Особого Заполярного военного округа успешно вспыхнул и столь же успешно задавлен боевыми группами сил специальных операций полковника Кунгурцева. Поздравляю с давно заслуженным генеральским званием, Сергей, и это — финал второй части операции. Спасены и уже отправлены иным маршрутом ценнейшие наши научные кадры, ведущие разработчики систем маскировки, оказавшиеся случайно не в том месте и не в то время, и это даже не часть запланированной операции, а то, что мы должны делать всегда и не задумываясь — защищать своих людей. Я горжусь, что именно в нашей республике родилась и окрепла такая уникальная сила, как «Спартак», на которую можно всегда и безоглядно положиться в любом наитруднейшем деле! Я горжусь вами, ребята, горжусь как своими детьми, и горжусь тем, что тоже спартаковец! Черный берет — он у меня не на голове, он в сердце… ну да вы это сами знаете.
Спартаковцы задвигались и непроизвольно начали украдкой поглядывать на Зиту — каждый в заполярной республике хорошо знал, кто именно в сердце у лидера. И — да, Зита действительно в черном берете, следовательно, и берет там же, где Зита, то есть в сердце у начальника… Каллистратов беззлобно усмехнулся — и мгновенно построжел:
— Мы победили, на этот раз действительно победили и обрели настоящую независимость — и службы ГБ, и армия теперь исключительно в нашем ведении! Но осталось самое трудное — взять победу в руки и удержать! Армия обезглавлена, но существовать и выполнять свои задачи без головы не может! Ей требуется руководство. Немедленно. Сегодня же. И я снова вынужден обратиться за помощью к «Спартаку». Да, вы возмутительно молоды, да, ни у кого из вас нет соответствующей квалификации и опыта, но мне больше не к кому обратиться. Надежней, чем «Спартак», у меня никого нет. Выручайте, ребята.
Штурмовики зашевелились и разом поднялись на ноги.
— Здесь «Спартак»! — прокатилось по огромному эллингу тихое эхо.
Зита осталась сидеть. И когда всевидящий Каллистратов с каменной физиономией перехватил ее взгляд, еле заметно отрицательно покачала головой. Нет, Владимир Данилович, и еще раз нет.
Не прозвучало никаких распоряжений, но автоматчики за спиной генерал-майора — генерал-майора ли? — еле заметно шевельнулись, и от них потянуло ощутимой угрозой. И тут же Сергей Кунгурцев слегка шагнул вбок и прикрыл ее. Вплотную к нему, плечом к плечу, встал Костя Любимов. Рядом с ним — Ангелинка-хохотушка с верной «реактивкой» в руках, впереди — еще кто-то… за несколько секунд неполная рота бойцов, внимающих приказам начальства, преобразовалась в настороженный, недобрый, готовый к мгновенной схватке боевой кулак. Внутри которого — его суть и сердце.
Генерал-майор кашлянул и опустил глаза.
— Борт подан, «Спартаку» на посадку, — хрипловато сказал он. — Подробные распоряжения получите по прибытию. Командиру «Спартака» после взлета прибыть в отсек проводников с отчетом об операции. Выполнять.
Он развернулся и зашагал к самолету первым, не оглядываясь. Офицеры-автоматчики постояли, контролируя ситуацию напряженными взглядами, и по одному пристроились следом. Боевое наваждение медленно спало.
— Ну и что это было только что? — угрюмо поинтересовалась Светка на правах подруги. — Мы чуть не шлепнули душечку Каллистратова — или как? Что это было, Зита?
— Термидор, — хмуро ответила она и зашагала к самолету. Предстояло очень нелегкое объяснение с любимым человеком.
Военный транспортник Особого Заполярного с мощными вибрациями упорно лез на свой полетный коридор. Ну, не зря назван «Сахаляром», такой же здоровенный, крепкий и простой, как чурбак. Надежное изделие производства авиационного завода из Семерки. Не очень быстрый, не из самых крупных, вообще не блещет выдающимися качествами, зато фиг сломаешь — самое то для эксплуатации в экстремальных условиях Крайнего Севера.
Зита прошла по наклонному проходу к отсеку проводников. Краем глаза отметила, как согласованно пересели поближе к месту действия два спартаковца из особо подготовленных по части скоротечных огневых контактов и эффективного мордобития, и признательно кивнула им. Ребята, как и прежде, защищали ее от опасностей мира.
Отсек проводников, вопреки ее опасениям, оказался столь же аскетичным, как и основной салон. Разве что столик добавился, а так — все те же полетные кресла с накладными спинками, в которых упрятаны аварийные парашюты, все то же экономное распределенное освещение. И крайне недовольный Каллистратов в комплекте.
Из кухни боком выскользнул один из охранников, отодвинул ее каменным плечом и аккуратно поставил перед Каллистратовым полетный поднос с кофе. Она снова почувствовала исходящую от него угрозу. Помедлила, раздумывая, не подать ли условный сигнал ребятам, вздохнула и присела перед непосредственным начальством. Параноидальная подозрительность — штука хорошая, но не в общении с любимым мужчиной все же.
— Ты была права, — недовольно буркнул Каллистратов.
Она недоуменно вскинула брови. Права, оно понятно, но когда именно?
— Давно, — правильно интерпретировал ее гримасы любимый мужчина и обожаемый учитель. — Ты тогда двенадцатилетней соплюхой была. Когда спросила, что будет со «Спартаком», если меня убьют. Вот, ты была права. Я подумал и осознал.
Она только головой покачала. В этом весь ее учитель. Помнит мелкие подробности, которые у нее самой давно вылетели из головы, и через уйму лет делает на их основе какие-то выводы. Подумал он. В течение пятнадцати лет. Ну надо же.
— У меня огромные проблемы с преемником, поэтому я принял решение пройти полную процедуру продления жизни, — негромко и обыденно сообщил Каллистратов. — Насколько смогу, буду вести республику сам. Ненаследственным монархом, если называть вещи своими именами.
— А…
— Это из новинок медицинской науки, открыли и обкатывают в исследовательском варианте в военно-медицинском центре в Копейке. Пока что — топ-секрет, так что не трепись даже внутри «Спартака». Нас за эту технологию как минимум четыре государства сотрут из реальности.
— А…
— Полная процедура жестко связана с подавлением сексуального влечения и инстинктом продолжения рода, — сказал Каллистратов и отвернулся к темному иллюминатору. — Вот
