Ики.
— Госпожа Чен, скажите, — обратился к девушке генерал-губернатор, — а ездите ли Вы верхом? Может, согласитесь составить нам компанию на следующей прогулке? Сегодня в мужском шатре мы убедились, что женское общество очень… освежает. Благодаря госпоже Кин.
Старик не хотел зла, но невольно он сам вложил Ики в ладонь нож. И девушка не тратила ни секунды на раздумия о том, нанести ли удар.
— О, это так лестно для меня. Но, боюсь, я не столь ловка и опытна в мужском обществе, как госпожа Кин, — она произнесла это громко. Так, что разговоры поблизости затихли, а все взгляды уперлись в Яру. Даже император, до этого беседовавший с казначеем слева от себя, обернулся.
Больше всего на свете Яре захотелось, чтобы земля разверзлась, и ее утянуло прямо в черную бездну. Нужно было как-то спасать положение. Это напоминало танец на подожженном канате над бассейном с крокодилами. Куда ни ступи — любой шаг будет смертельным.
— Не принижайте свои способности, госпожа Чен, — раздался голос с другого края стола. Госпожа Мотоко приподнялась, чтобы ее стало лучше видно. — Ваше любопытство дает Вам неплохую фору.
Ики покраснела и поджала губы. Опустила взгляд. Приличным девушкам было непозволительно даже заикаться о плотских утехах. А госпожа Мотоко… В ней сосредоточилось все вожделение мира, все распутство. И для приличной девушки не было ничего хуже, чем ее комплименты. Некоторые гостьи прикрыли рукавами рты. Мужчины послали Ики игривые взгляды. О Яре все и позабыли. Только один человек смотрел на нее, не отрываясь.
Шани. В ее глазах застыла мольба о помощи. И Яра сделала первое, что пришло в голову. Изящным движением танцовщицы, она вытянула руку и невесомо коснулась бокала с вином. А тот полетел прямо на колени к Ики Чен, покрывая светлый наряд алыми пятнами. Девушка дернулась, словно на нее вылили чан кипятка. Яра аккуратно придержала ее за плечи и принялась торопливо извиняться. А затем, попросив прощения у всех присутствующих, вывела Ики Чен из-за стола.
Ики игнорировала Яру. Позволяла вести себя через парк, пока они не скрылись из виду. И только тогда она повернулась к Яре и прошипела.
— Хороших друзей ты себе нашла, ничего не скажешь.
— Ики, ты ведешь себя просто непозволительно. Я готова была простить тебе платья, но это… Чего ты хочешь? — она с трудом держалась, чтобы не встряхнуть девушку за плечи. Ики поджала губы и, вырвавшись из хватки Яры, направилась вперед. Яра поспешила следом. — Ики, я не враг тебе. И никогда им не была. Почему ты так себя ведешь?
Ики круто развернулась и смерила Яру презрительным взглядом.
— Потому что ты жалкая. Ты и Шани. Вы жалкие. Вы готовы согласиться на все, что угодно, лишь бы побыстрее выйти замуж. А я не такая. Я себе цену знаю. И я не позволю кому-то вроде тебя помешать мне. Я достойна самого лучшего.
Слова хлестнули Яру больнее плети. И с языка сорвалось то, что ни в коем случае нельзя было произносить.
— Или ты пытаешься доказать, что не зря родилась, лишив этим свою мать способности ходить.
Ики издала утробный рык и бросилась на Яру. Девушка сделала шаг в сторону, и Ики полетела на землю, сдирая локти и подбородок. Она неуклюже повернулась, села. Осмотрела руки, отерла лицо и разревелась, как маленький ребенок. Как в тот день, когда конь скинул ее в навоз.
— Что тут происходит? — на дорожке показалась Шани. — Ики?
— Это все она! — младшая указала дрожащим пальцем на Яру и принялась размазывать сопли по лицу. Шани смерила Яру полным злости взглядом и, словно позабыв о своей ноше, помогла Ики подняться. Девушка все еще рыдала и судорожно хватала ртом воздух.
— Ну, тише-тише. Все хорошо. Дай посмотрю, — она достала из рукава платок и принялась стирать грязь с ссадины на подбородке у сестры. Еще один гневный взгляд в сторону Яры.
— Шани, прости. Я хотела…
— Не сейчас, — прервала ее Шани, убирая платок обратно. — Мы идем к госпоже Мин. Все. Или ты хочешь прогуляться в одиночестве?
Глава 8. Услуга
Если Яра и успела допустить мысль о том, что Харука Мин сделала ее своей любимицей, то теперь сомнений не оставалось — ей показалось. Да, старуха поделилась с ней нарядом из своих запасов, помогла сделать макияж и пожелала ей удачи с такой теплотой, что на глаза Яры чуть не навернулись слезы. Теперь же сваха смотрела на нее с неприкрытым горьким разочарованием.
Рядом стояла Ики Чен, прижимавшая к рассеченному подбородку платок сестры. Позади, как молчаливые свидетели, стояли Хана Кин и Шани Чен. Остальные девушки еще развлекали гостей в саду.
— Вы испытываете мое терпение, — стиснула зубы старуха. — Я считала вас лучшими, а вы! Что вы позволяете себе устраивать? Еще и под боком у императора?
Ее взгляд резанул обеих, девушки синхронно опустили головы.
— В чем заключался ваш первый урок, Ики Чен?
— Что мы здесь все сестры, — пробубнила юная невеста.
— Именно. Вы сестры. Не те, что таскают друг друга за волосы и воруют наряды, а те, что делятся друг с другом мудростью, поддерживают ту, что оступилась. А ты что себе позволяешь? Принижать Яру Кин при всем дворе? Ты могла с тем же успехом измазаться в навозе и заявить всем, что у тебя новые духи.
— Госпожа Мин, — взбрыкнула Ики. Старуха удивленно выпучила глаза. Никто не смел перебивать ее во время отповеди. — Вы говорили, что Вы беспристрастны, но сами стремитесь изо всех сил помочь паршивой овце. Почему вы не обратите свое внимание на других девушек, не меньше нуждающихся в Вашем покровительстве?
— Ах, прости, душечка! — всплеснула руками сваха. — Ты хочешь поучить меня делать мою работу? Которой я занимаюсь дольше, чем ты живешь и будешь жить, если не научишься прикусывать свой не по годкам длинный язычок! Ты позволила себе оскорбить девушку, которой открыто выражает симпатию император. Ты позволила себе косвенно оскорбить госпожу Мотоко. Какая бы у нее ни была репутация, ты опустилась на ее уровень.
— Но она сама…!
— Не желаю слушать! Теперь ты, Яра
