корзине, я иду открывать дверь.
Мы все собираемся за обеденным столом. Я беру свой ежедневник из сумки и сажусь рядом с Ноксом. Слушаю трёх мужчин и всё торопливо записываю, словно мои конспекты потом будут проверять. Я знаю, насколько турне важно. Это основной заработок на хлеб насущный, поэтому важно организовать всё как следует и убедиться, что всё пройдёт гладко.
Они обсуждают каждый стадион в каждом городе, где будет проходить концерт, будет ли Нокс ночевать в автобусе или останется в отеле после выступления. Бронировать номера и следить за тем, чтобы к приезду Нокса было готово всё, что ему нужно, — моя прямая обязанность.
— Не забудь забронировать номер для себя, — говорит Нокс, поглядывая на меня. — Я бы предпочёл, чтобы он находился на одном этаже со мной.
Номер для меня?
Я роняю свою ручку.
— Прошу прощения... Что и для кого?
— Тебе понадобится место для сна. Ты можешь заночевать в автобусе или в отеле. Выбор за тобой. Всё оплачиваю я, поэтому не беспокойся о стоимости.
Внимание всех обращено на меня. Я это чувствую, и начинаю ёрзать на месте.
— Я еду в турне с тобой? — Он кивает, и я разворачиваюсь, чтобы взглянуть на Томаса. Мы с ним никогда такое не обговаривали.
— Я еду в турне с ним? — Томас кивает. — Ты ничего не говорил о том, что я поеду в турне и пересеку всю страну.
Томас смотрит на меня с надеждой.
— До прошлого вечера ещё ничего не было решено. Ноксу, кажется, нравится, как ты работаешь, поэтому я подумал, почему бы тебе не отправиться в тур?
— У меня учёба, — напоминаю я. Ну а как ещё избежать гастролей, при этом не потеряв работу?
— Через три месяца. Ты можешь вернуться к началу учебного года, мы подыщем тебе замену.
Я в замешательстве. Слишком много вопросов проносятся у меня в голове, но мой мозг не способен сформулировать ни одного из них на данный момент.
— Не волнуйся, мы обеспечим тебя всем необходимым, — говорит Нокс, ослепительно улыбаясь. — Ты будешь делать всё то же самое, что делаешь сейчас, только в дороге.
— Мне нужно посмотреть своё расписание и убедиться, что я могу, — отмазываюсь я.
— Тебе заплатят, Либби, — заявляет Томас, заводя ту же шарманку, что и раньше. — Не будет ничего такого, серьёзно. К тому же, ты вряд ли найдёшь настолько хорошо оплачиваемую работу, как то, что предлагает тебе Нокс.
— Мы надбавим, если понадобится, — вставляет Нокс. — Путешествие со мной, очевидно, мешает твоим делам или что-то типо того.
Все пристально смотрят на меня, отчего я чувствую себя самой большой занозой в заднице, которая когда-либо существовала.
— Тебе не нужно этого делать, — отвечаю я, выдыхая. — Всё в порядке. Это просто застало меня врасплох, вот и всё.
Кивнув, все принимаются изучать бумаги в гробовой тишине, отчего создаётся впечатление, что мы просто притворяемся.
Наконец Нокс прерывает молчание.
— Разве я не говорил, что мне понадобится больше дней в Хьюстоне?
— Я думал, что одного дня достаточно, разве нет? — спрашивает Макс.
— Нет. Мне нужно три. Передвинь дату и всё исправь.
Мужчины согласно кивают, а я не уверена, кто именно несёт ответственность за изменение расписания.
— Эм... а это моя работа? — уточняю я. Меньше всего мне нужно, чтобы от меня чего-то ждали, а я была бы не в курсе.
— Нет. Это мои обязанности, — отвечает Макс. — Твоя работа — Нокс. Моя обязанность — следить за датами и концертными площадками. Я всё подвину, Нокс, но тебе, скорее всего, придётся ехать всю ночь, чтобы попасть в следующий город, так как мы уже продали билеты на эти даты.
— Без проблем. Так я смогу провести время с семьёй. Если кому-нибудь из вас, ребята, понадобится что-нибудь ещё, то свяжитесь со мной или с Либби. Лучше с Либби, потому что она намного лучше разбирается в этом дерьме. Я просто выхожу на сцену и выступаю, остальное за вами, — говорит Нокс.
Макс поднимается и хлопает его по спине.
— Поэтому мы здесь, приятель.
Томас встаёт следующим, прощается, и двое мужчин исчезают из кухни.
Как только до нас доносится звук закрывшейся двери, Нокс пристально меня изучает.
— Ты уверена, что всё в порядке?
Почему у меня такое ощущение, что он продолжает задавать один и тот же вопрос? Для человека, которого изображали эгоистичным засранцем, он неожиданно поставил себе цель постоянно узнавать у меня, всё ли мне нравится.
Нокс хмурится, когда я киваю.
— Нет, ты не в порядке. Я знаю, когда ты лжёшь, а я не хочу, чтобы ты делала что то, что тебе не нравится.
Я фыркаю.
— Ты недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать, когда я вру.
— Ты женщина.
— И? Какое это имеет отношение к делу?
— Я знаю, когда женщины лгут.
Я не хочу раскрывать ему настоящую причину, почему у меня сдают нервы при мысли о турне с ним. Это слишком личное. Последний мой тур с отцом превратился в ночной кошмар и изменил меня, как личность. Я никогда не смогу полностью примириться с этим.
— У нас ещё есть две недели перед началом гастролей. Если ты считаешь меня человеком, с которым невыносимо путешествовать, то тебе не обязательно ехать. Не стоит ехать только потому, что это твоя работа. Я не смогу находиться постоянно рядом с кем-то несчастным.
— Но это действительно моя работа.
— А ведь ты на самом деле получаешь зарплату за то, что просто путешествуешь, ну и иногда распоряжаешься моей задницей и держишь меня подальше от проблем. Если уж на то пошло, это тебе следует платить мне за развлечения.
— Удачи тебе с этим. Я сейчас даже не могу позволить себе заплатить за квартиру.
Он садится.
— Так что произошло? Ты, очевидно, пришла ради денег, но куда они подевались?
— Ты серьёзно не читал обо мне?
— Вкратце. Я пролистал первый параграф на Википедии. Там сказано сколько тебе лет, где ты родилась, что твой отец какая-то рок-легенда и у него проблемы с деньгами, но дальше копаться не стал. Я надеялся, что узнаю правду от тебя, реальную историю, потому что мы все знаем, что в Википедии этого нет.
— Мне не хочется об этом говорить.
