уважительный тон, заявил Дон.
* * *
— Яна… — Ренар осёкся, — Янера! — осторожно позвал он.
— Да, любовь моя? — отозвавшийся голос был пронзительно-ласковым. Янера выглянула из-за стенки фургона. На её лице играла лёгкая вопросительная улыбка.
Ренар опешил. Все заготовленные слова вылетели из головы. Он полдня места себе не находил, трепался о лошадях, лишь бы отвлечься и дождаться-таки момента, когда можно будет поговорить наедине. Но он не ожидал того, что она встретит его с такой… радостью?
— Я… — он будто даже был разочарован от того, что не встретил упрёков или ругани, — я же натворил сегодня…
— Ты извинился, — просто ответила Янера.
— Ну, это было как-то… Как-то неискренне, — те сухие официальные извинения никак не передавали того, что он чувствует.
— Неважно, что ты говорил вслух, — её пальцы легко коснулись его щеки, заставив повернуть голову, — по твоим глазам всё было понятно.
Ренар поймал её руку и несколько раз поцеловал — уже совсем не официально.
— И всё равно я поступил глупо, — уже спокойнее сказал он, — я был чересчур беспечен и это могло ужасно закончиться.
— Я сама напросилась, — напомнила Янера.
Это было правдой. О верховой прогулке Янера попросила сама. Но она-то ожидала, что он будет рядом и присмотрит за ней и за Пирром!
— Ренар, все ошибаются.
— Все… но только не ты! Ты всегда поступаешь правильно! — сейчас Ренар действительно не мог вспомнить ни одного случая, когда Янера ошиблась бы, сделала бы что-то глупое или неоправданно импульсивное. — Даже если посмотреть на наши клятвы — твоя такая взвешенная, правильная, такая, какая должна быть, а моя… глупая и бессмысленная, — эта мысль сидела в нём невысказанной с того самого момента, как они вышли из храма. И теперь она, наконец, выскочила наружу. Ренар отчего-то зажмурился.
— Бесмысленная? — осторожно переспросила Янера. — Отнюдь.
Ренар вспомнил о своём обещании смотреть на неё, когда они разговаривают (пусть и не вслух, но всё же), и открыл глаза. Янера смотрела на него очень серьёзно, но в этой серьёзности не было ни капли грозной маски убивицы. Это была какая-то почти беззащитная детская серьёзность.
— Я не перестаю думать о том, что твоя клятва шла от сердца и что она — о том, что действительно важно, — сказала Янера, — а моя вышла сухой, официальной… банальной.
— Банальной? — переспросил Ренар. Губы сами собой расплывались в улыбке. — Ты сказала «следовать за тобой во всём, что не противоречит моим убеждениям». Ты хоть раз слышала подобные условия в брачных клятвах? Сразу было видно, что ты действительно думала, прежде чем говорить.
Янера, наконец, тоже улыбнулась. Ренар решительно обнял её и почувствовал, как её руки охватывают его в ответ.
— Давай просто признаем, что мы с тобой разные? — почти шёпотом предложил он.
— Рано или поздно нам придётся, — согласилась Янера.
— Сейчас, — настойчиво потребовал Ренар, — давай признаем это прямо сейчас.
— Мы разные, — покорно повторила Янера.
— И в этом наша сила, когда мы вместе.
Он отпустил её. В лагере послышалась возня. Похоже, все покончили с обедом. Сейчас начнут ходить туда-сюда, больше поговорить нормально не выйдет.
— Спасибо, — вдруг совсем другим тоном сказала Янера.
— За что? — чувствовалось, что разговор свернул в другую сторону.
— Сегодня утром, — пояснила она, — я думала, ты бросишься меня обнимать при всех. Но ты сдержался.
— Я же обещал.
— И за это я тебе благодарна, — кивнула Янера, показывая, что этот, настоящий, разговор окончен.
Ренар проводил её взглядом. Ему было безумно жаль тратить время на это притворство. Почти что невыносимо жаль. Но, с другой стороны… Лучше ли тратить его на шуточки Дона? Есть что-то в том, что второе лицо Янеры видно только ему. Это очень личное, более личное, чем что угодно другое. Ради этого стоит и потерпеть.
* * *
Это утро не было туманным, хотя над землёй и висела едва заметная дымка, сквозь которую пробивался свет встающего солнца. Искра отчего-то проснулась рано, на рассвете и теперь сидела на пороге одного из фургонов, завернувшись в одеяло. Вдалеке послышался стук копыт, и Искра разглядела вдали трёх всадников. Она привстал, намереваясь поднять тревогу, но её остановил оклик Дона:
— Тшш, не буди.
Дон лежал на каких-то тюках, прикрыв голову своей соломенной шляпой, и поначалу Искра его даже не заметила. Он приподнял шляпу и посмотрел на Искру.
— Сколько их?
— Трое, — негромко ответила она.
— Знамёна, гербы, форма?
— Не видать…
— Хорошо. Можешь сидеть и наслаждаться.
Дон надвинул шляпу обратно. Искра спряталась чуть глубже, надеясь, что она не слишком бросается в глаза, и приготовилась ждать.
Всадники приближались. «Буланые», — подумала Искра, глядя на их лошадей. Хотя нет, две из них были другого цвета, отличного от всех лошадей, масти которых были знакомы Искре. «Гнедые», — решила она. Да, все верно, темно-рыжие с черными ногами, хвостом и гривой.
— Эй! — гаркнул один из всадников. — Кто тут у вас главный?
— Ну, я, — лениво отозвался Дон, снова приподнимая шляпу и щурясь из-под неё на всадников так, будто его только что разбудили.
— И кто такой будешь?
— Торговец я. Так что, если вам нечего продать или купить, проваливайте и не мешайте спать.
— Эй, ты что себе позволяешь⁈ — оскорблено возмутился всадник.
— А вы тоже хороши, — парировал Дон, — припёрлись тут и спрашиваете меня так, будто я обязан отвечать… — он сел и сдвинул шляпу на затылок. — Вы-то кто такие будете?
— Патруль. Следим за порядком.
— Слушайте, я восемь лет топчусь по этой степи, срал тут под каждым кустом и до сих пор тут было спокойно и без вас.
— Не больно-то ты похож на местного, с такой-то рожей, — патрульный, наконец, разглядел собеседника.
— Какую дали, с такой и хожу, — пожал плечами Дон. — В том, что какой-то носач трахнул мою мамашу, моей вины нет.
— От этой шутки патрульные почему-то расслабились и заговорили миролюбивее.
— Ладно, парень, мне правда жаль, что мы тебя разбудили.
— Не хотел бы я быть на вашем месте и в такую рань разъезжать, — тоже пошёл на мировую Дон.
— И, всё-таки, с нас потребуют, так что лучше бы ты сказал, куда и откуда, чтобы больше проблем не было.
— Из Рун-Кая в Грифоний Затон.
Патрульные снова напряглись
— Через Теснину… Ты что, не слышал, что там творится?
— Слышал, конечно. Но до того, что какие-то маги там грызутся, мне дела нет, лишь бы платили. А вы, значит, на них работаете? И за каких вы, за цветных или за черно-белых? — Дон не мог упустить случай разжиться информацией.
Патрульные хранили молчание
— Ой, да ладно, я просто так спросил, мне плевать, за кого вы и почему, — Дон примирительно взмахнул рукой.
— Что везёшь? — главный
