намерениях. И пусть подозрения действительно оказались справедливыми, ему знать о том было совсем необязательно.
Увы, пока у меня не было доказательств, чтобы убедить хозяина в дурном отношении вдовы к Беатрис. И хуже того — ни одной идеи, как такие доказательства добыть.
Сейчас я могла лишь помочь девочке избегать встреч с Ричардс, не оставлять их наедине и всеми силами стараться сделать отношения лорда Блэквуда с Бетти более теплыми и доверительными. Возможно, именно это станет первым шагом к тому, чтобы девочка поведала отцу о своих бедах, а он поверил и не стал от нее отмахиваться.
Удивительно, но, похоже, моя неловкая попытка призвать лорда относиться к дочери Беатрис чуточку мягче, подействовала. Во всяком случае, вот уже который день подряд мы обедали вместе, и Блэквуд с искренним вниманием интересовался успехами дочери. Малышке это очень льстило и, временами, казалось, что она готова посвящать все свое вреся учебе, только бы видеть улыбку отца и слышать его похвалу.
Но сегодня все пошло не по плану. Не успели мы отдать должное тушеной говядине с травяными клецками, которые особенно хорошо удавались миссис Смитти, как Бетти принялась крутиться и поглядывать на часы, следя глазами за секундной стрелкой. Было очевидно, мысли ее сейчас где угодно, но только не за столом, и это не ускользнуло не только от моего внимания, но и от лорда Блэквуда.
К счастью, он был настроен достаточно благодушно, чтобы воздержаться от замечаний и нотаций. Лишь бросал на меня озадаченные взгляды, словно спрашивая «что там у вас произошло?» и не следует ли ему вмешаться, пока мы не начали опять ловить дворецкого в ловушки для коловертышей.
Я пожимала плечами. Ответа у меня не было. Самой любопытно, что там за неотложные дела внезапно появились у воспитанницы, и не задумала ли она вновь поэкспериментировать над вдовой.
Наконец, подали чай с ореховым печеньем и вазочки с домашним вишневым мороженным, которое Бетти, как и ее отец, просто обожает.
Но сейчас даже любимое лакомство не остановило воспитанницу. Отпив глоток сладкого чая, девочка попросилась из-за стола.
— Мне казалось, десерт — твоя любимая часть обеда, — заметил лорд Блэквуд. — Интересно, куда ты так торопишься, что не можешь найти и пяти минут, чтобы разобраться с мороженным?
— В оранжерею. У меня там... — Бетти на мгновение замялась, — пучелистник вот-вот должен распуститься.
— Не знал, что эти растения цветут строго по часам и несколько минут так важны...
Бетти опустила голову и с грустным видом потянулась за своей вазочкой. Я кашлянула и бросила на Блэквуда красноречивый взгляд, мол, к чему заставлять? Удивительно, что она не решается ему даже возразить.
Становилось понятной ее спешка. Девочке, очевидно, просто не терпелось заняться своей оранжереей (в последнее время она частенько там пропадала в свободное время).
Видя ее в темном рабочем фартуке — увлеченную и сосредоточенную, деловито пробирающуюся в сторону теплиц, я испытывала лишь радость от того, что Бетти, наконец, приходит в себя. Не ругается, плачет и разрушает, а занимается созиданием.
Это следует поддерживать и поощрять, а не устраивать допрос. В конце концов, ребенок тоже личность, пусть юная и не опытная. Понравилось бы лорду, если бы все бесконечно совали нос в его дела и требовали отчета за каждый шаг?
— Не хочешь — не надо, — обратился к дочери Блэквуд уже более доброжелательным тоном. — Я с удовольствием прикончу и твою порцию. Если, конечно, мисс Катарина, меня не опередит.
— Благодарю, — улыбнулась я. — Но мне после столь плотного обеда со своей бы справиться.
— Да, порции у миссис Смитти такие огромные! — нашла во мне сторонника Бетти.
— Но готовит она потрясающе вкусно, — проявила я дипломатию, стараясь не занимать чью-либо сторону. — Невозможно оставить на тарелке ни кусочка.
— Похоже, миссис Смити уверена, что тощие господа — позор поварихи, — пошутил Блэквуд. — Если ты закончила есть, Беатрис, то, конечно, можешь бежать к своему пучеглазу.
— Пучелистнику! — встрепенулась девочка. — Если можно, я бы взяла немного печенья с собой.
Лорд благодушно кивнул, и Беатрис принялась торопливо укладывать его в льняную салфетку.
И минуты не прошло, а ее уже и след простыл. Надеюсь, в этот раз Бетти в спешке не забудет переодеться, а то Нэнси опять будет ворчать по этому поводу и ругать травологию на чем свет стоит.
Мы с лордом Блэквудом остались одни. Если не считать разбирательства в его кабинете, то это произошло впервые после того самого разговора, когда я явилась в замок под покровом ночи и заполучила обвинение, которое было слишком стыдно признать.
Мне было неловко приходить в библиотеку и видеть его насмешливые взгляды в свою сторону… И, в принципе, неловко после того, что я наговорила тогда. Присутствие Бетти неплохо сглаживало это чувство, однако с ее уходом мне снова захотелось опустить глаза. Я не знала, как себя вести. Начать светскую беседу или дождаться пока Блэквуд сам ко мне обратится?
Так и не решив, я, стараясь не показывать волнения, пила чай мелкими глотками, а лорд тем временем уплетал мороженное. Казалось, еще немного, и он замурчит от удовольствия.
— Вы в последнее время особенно задумчивы, мисс Катарина, — сказал Блэквуд и потянулся за второй вазочкой. — Похоже, вас занимают какие-то серьезные вещи…Дорогие читатели! Извиняюсь за запоздалые проды. Приболела.Вирусы не дремлют, так что берегите себя) Не болеть всем нам!
Лорд Блэквуд глядел на меня с такой лукавой полуулыбкой, что я на мгновение растерялась. Только бы он не начал шутить про мое выдуманное пристратие к спиртоному и моральный облик! С него станется.
Придется все же преодолеть смущение и перестать хлопать глазами, как провинциальная глупышка. Нужно взять инициативу в свои руки и, раз уж представился случай, подробнее расспросить о действительно важных вещах.
— Признаюсь, кое-что действительно не дает мне покоя уже который день.
— С того самого вечера? — хмыкнул лорд Блэквуд.
— Да, — не стала отпираться и, не дожидаясь, пока он выдаст какую-нибудь остроту на этот счет, добавила: — Меня впечатлила новость о пропавших женщинах.
— Ах, это...
— Мне вспомнился случай, когда в столице объявился душитель. Он тоже охотился на девушек.
— Удивительно, правда? Все эти злодеи, уверовавшие в собственное право распоряжаться судьбами других, жертвами, как правило, выбирают тех, кто слабее.
— Наверное, они попросту боятся получить отпор, — предположила я.
— Вероятно, — согласился он. — Только мне никогда не
