– Перестань фантазировать, – слабо отмахнулся я куском булки. – Просто вчера я немного не рассчитал своих сил и принял на грудь лошадиную дозу.
– А-а, понятно… – Галюня снова расслабилась.
– Садись, будем пить чай, – указал я на кресло. – Или ты торопишься?
– До обеда я свободна. Шеф на месте, дежурный администратор знает, где я нахожусь…
– Галюня, стоп! – Я умоляюще поднял руки. – Сегодня посиделки с горячительными напитками отменяются. По крайней мере, до вечера. Иначе я не выйду из этого номера до самого отъезда.
– Все вы мужики такие, – смеясь, сказала Галюня. – Как до дела, так сразу в кусты. Хорошо, ограничимся чаем. А может, заказать что-нибудь сладенькое?
– Ликер, например, – буркнул я. – Галюня, я пас. Тут хотя бы бутерброд проглотить. Даже с чаем не лезет.
А заправиться надо, день впереди.
– Ну ладно, ладно, горемычный… – Галюня включила кипятильник. – Нарушаем, гражданин хороший, – сказала она, щелкнув пальцем по стакану. – Нагревательные приборы подобного типа в гостинице запрещены.
– Можешь меня оштрафовать, – ответил я, улыбнувшись.
Галюня подействовала на меня положительно: перестала болеть голова, и немного улучшилось настроение.
Я мучился лишь единственной мыслью – рассказать ей о попытке отправить меня вперед ногами или нет? И в конце концов решил, что пока не стоит.
Ведь в противном случае мне придется рассказать ей многое, и мое "инкогнито" рассыплется в прах, потому что я не очень верил в способность женщин держать язык за зубами. Галюня, конечно, надежный товарищ, это я знал еще в школе, но лучше не вводить ее в искушение.
Однако, что делать с кроватью, в которой застряли две пули? Это была проблема, которая возникла спонтанно. Не до конца оформившаяся мысль впилась в мозг как пиявка, а писательское воображение тут же не замедлило нарисовать интригу с интересным продолжением.
В принципе можно оставить кровать в номере – ведь это не я стрелял, а в меня. Но творческая интуиция мне подсказывала, что неплохо бы кое-кому спутать карты.
– Галюня, можно мне поменять кровать? – спросил я, когда мы закончили чаевничать.
– Конечно. А зачем?
– Какая-то она неудобная… Как двугорбый верблюд. Да еще и скрипит вдобавок.
– То-то ты такой помятый. А я уже грешным делом подумала, не зашла ли к тебе в гости "ночная бабочка". У нас их тут хватает.
– Так ведь это дело администрации бороться с гнусными проявлениями в "Юбилейной" нездоровой буржуазной морали.
– Стив, не прикидывайся наивным.
– Все-все, этот вопрос мы закрыли.
– Что касается кровати, – Галюня встала, – то я сейчас распоряжусь. Действительно, она уже старая. Я дам тебе новую, к нам недавно завезли двадцать штук.
– Как скоро это будет?
– Хочешь лично присутствовать при замене?
– Угадала. В таком деле личный контроль обязателен. Выбор жены и кровати нельзя доверять никому.
– Что верно, то верно. Через двадцать минут новая кровать будет в номере.
– Спасибо, солнышко…
Я с удовольствием чмокнул ее в щеку.
– А вы, оказывается, шалунишка, молодой человек, – шутливо погрозила мне пальцем Галюня. – Нужно заняться вашим воспитанием.
– Это намерение можно охарактеризовать одной фразой – артель "Напрасный труд".
– Ничего, я упрямая. Все, убегаю. Ты что-то там говорил насчет ресторана…
Я взмолился:
– Галюня! Дай мне маленько акклиматизироваться. Есть предложение официальное мероприятие с выходом в свет наметить на послезавтра. Это не идет вразрез с твоими планами?
– Ни в коей мере. Я как старый солдат, всегда готова к бою.
Галюня ушла. А я быстро спустился в холл, где купил в крохотном киоске со всякой всячиной клеящий карандаш.
Возвратившись в номер, я оторвал от обоев небольшой лоскут, вырезал из него заплату нужного размера и аккуратно заклеил пулевое отверстие в потолке. Теперь его можно было заметить, лишь забравшись на стол.
Вскоре два сумрачных мужичка притащили кровать, а в придачу к ней и свежее постельное белье, и я убедился, что она и впрямь куда лучше прежней. Заметив тоскливые взгляды работяг, я проникся сочувствием к этим горемыкам и выдал им небольшую сумму, чтобы они могли похмелиться пивком.
Радостно оживившихся грузчиков словно корова языком слизала. Я заправил кровать и пошел в туалетную комнату бриться. Глядя на себя в зеркало, я думал: "Сработает моя приманка или нет? Прав я в своих умозаключениях или не прав?" Сегодня мне край нужно было идти в нотариальную контору. Пора. Иначе я просто не успею насладиться своей новой ролью злостного частника и даже богача. Замочат меня, гады, как бобика.
Конечно, наследство Зямы здорово попахивало, притом даже не тройным одеколоном, а навозной кучей, если не сказать больше. Это мне уже было ясно.
Но я не мог отступить, позорно бежать с поля боя. Уж такая у меня дурацкая натура. А если учесть, что за победу в схватке мне грозил даже не орден – крашеная жестянка, если посмотреть на это дело прагматически, без идеологической подоплеки, а пуд золота, образно выражаясь, то и вовсе было за что побороться.
Сдав уборщице старое постельное белье и проследив за тем, как она бросила его в общую кучу, я облегченно вздохнул (все, концы в воду!), забрал на всякий случай с собой копии документов на наследство, и покинул гостиницу.
Как я и предполагал, топтун исчез, никто за мной не шел и не следил.
Тем не менее, чувствовал я себя неуютно и передвигался по городу, словно нудист по общественному пляжу. Мне казалось, что все на меня смотрят, притом большинство с неприязнью и угрозой. Очень неприятное чувство.
Его мне привелось испытать (и не раз) во время службы, когда в поиске нужно было пересечь открытый участок местности. Ты идешь (бежишь, ползешь – неважно) и невольно представляешь, что тебя уже взял на мушку снайпер и выжидает момент между двумя порывами ветра – чтобы уложить наверняка.
В общем, когда я добрался до частной нотариальной конторы, приславшей мне документы на наследство, меня можно было цеплять на веревочку для просушки. Я был весь мокрый от пота, а сердце колотилось как заячий хвост.
Контора была солидной: мрамор и никелированный металл снаружи, ковры с абстрактным рисунком на полу и шикарная дорогая мебель внутри, не говоря уже о блондинистой секретарше, словно сбежавшей из конкурса красоты на звание "Мисс мира".
– Вы записаны на прием? – спросила "мисс" с дежурной улыбкой и потянула к себе обычную амбарную книгу, но в красивом переплете.
– Твой босс, лапушка, уже заждался меня, – ответил я с приязнью и тоже улыбнулся.
