я – не местная. Подскажи, есть ли в деревне Бамбукового Ветра лавка, в которой продают мужскую одежду?
– Конечно-конечно. – Она кивает головой. – Лучшее мужское платье продают у господина Мо. Янь Мин отведет вас.
Она выбирается наружу и рассказывает вознице, куда ехать. А я задумываюсь: когда в деревеньке появилась лавка, торгующая подобной одеждой? Что вообще творится вокруг? Очень хочется вернуться домой и позадавать вопросы дядюшке Жу, потому что Фэн Лэйшэн вряд ли ответит хоть на один.
Через пару минут мы останавливаемся возле роскошной лавки, название которой гласит: «Лучшие наряды для мужчин от мастерской Мо».
– Идем, – командую я, поглаживая пришедшего в себя и крайне обиженного Маогуя по холке.
Янь Мин семенит за мной.
– Вы хотите купить подарок для дознавателя Фэна? Дознаватель такой красивый! Ему подойдет любая одежда!
Наверное, бедняжка полагает, что хвалить мужа перед женой – зарабатывать себе привилегии. Возможно, это работает в семьях, где между мужем и женой хорошие отношения. Но меня столь назойливое упоминание достоинств Фэн Лэйшэна только раздражает. Оттого и отвечаю резче, чем планировала:
– Нет, я собираюсь купить одежду одному своему другу.
Янь Мин осекается на полуслове и скисает.
Едва мы переступаем порог лавки, начинается суета. Прибегает даже сам господин Мо – солидный мужчина в годах с жидкой бородкой. Он одет в шелк и атлас, будто не провинциальный торговец, а столичный чиновник высшего ранга.
– Госпожа Жу, – он подобострастно сгибается в поклоне, – этот торговец благодарен, что вы почтили его скромную лавку своим присутствием. Он будет рад помочь вам.
Я растеряна. Во-первых, обращение. Ну да, Фэн Лэйшэн вынужден был представить меня своей женой. Но все же! Во-вторых, внимание и раболепие непривычны мне. А в-третьих, я никогда не слышала о господине Мо в деревне Бамбукового Ветра.
Косо улыбаюсь и говорю:
– Мне нужна одежда для моего друга.
«Вылезай, Хушэнь».
«Ты уверена, хозяйка?»
«А у нас есть выбор?»
«Мырпф…»
В золотом дыму и искорках Хушэнь предстает во всем своем великолепии. Янь Мин ахает и закрывает заалевшее личико ладошками. Но, как замечаю, оставляет щелочку между пальцами и подглядывает. А мой прислужник, красуясь, машет рыжей шевелюрой – волосы у него почти до колен – и упирает руки в бока.
Господин Мо и его служащие теряют дар речи и хлопают глазами. Смертные всегда тушуются, соприкасаясь с магией.
– Мой друг – иноземный маг. – Должна же я как-то объяснить его странную внешность. Это чудовища не задумываются о цвете глаз и волос, а вот смертные – очень. – Он не так давно в нашей стране. Покажите ему наше гостеприимство и подберите несколько комплектов одежды.
– Да-да, – начинает суетиться господин Мо, – сюда, господин… Здесь лучшие образцы. – Кланяется и бегает вокруг. – Как этому торговцу величать досточтимого господина?
– Зовите меня Хушэнь. Так привычнее вашему слуху, – подыгрывает Тигриный Бог моей легенде об иноземце и подмигивает раскрасневшейся Янь Мин.
Кажется, бедняжка сражена и влюблена.
Хушэня уводят за ширмы, а следом туда забегают несколько слуг с комплектами одежды. Когда он наконец является нашему взору, то восхищенный вздох вырывается не только у Янь Мин, но и у парочки молоденьких посыльных, что топчутся у двери.
Сотрудники господина Мо хорошо постарались: алый шелк с рисунком, тонкая бордовая кожа, рубины в серебре. В таком наряде становится понятно – Хушэнь действительно бог. Просто ослепительно красив. Он поигрывает веером, улыбается и говорит с нарочитой вежливостью и скрытой издевкой:
– Ну что, теперь вы довольны, госпожа Жу?
– Н-неплохо, – бормочу я.
Не то чтобы он меня волнует, но игнорировать его внешность и притягательность я тоже не могу.
Господин Мо предлагает Хушэню подобрать украшения, и тот не сдерживает себя. А я со злорадным удовольствием записываю все на Фэн Лэйшэна. Представляю, какими станут его глаза, когда принесут счета из магазинов.
Решаю еще потратиться и пройтись по окрестным лавкам. Маогуй по-прежнему лежит на моих руках и, чувствую, полностью поддерживает идею о тратах.
Мы идем вдоль улочки, заглядывая то в одно, то в другое заведение. Наша процессия, безусловно, привлекает к себе внимание, особенно Хушэнь в своих алых одеждах. Так и за жениха принять могут! Да и девушка с одетым котом на руках тоже нечастое зрелище. Янь Мин и Хушэнь идут чуть позади, и я слышу, как служанка без умолку рассказывает обо всем подряд, а Тигриный Бог лениво флиртует с ней.
Мне жалко девочку – она же для такого хищника на один зуб. Он сожрет ее сердце и закончит душой. Но Янь Мин сама преподнесет ему их на открытых ладонях, хотя опыт получит незабываемый: когда еще с ней пофлиртует бог? Пусть он и чудовище.
Задумавшись, я не сразу замечаю, как мне под ноги кидается некто.
– Сестренка, сестренка, спаси меня! – доносится снизу.
Опускаю взгляд и вижу ребенка лет семи или чуть больше, обнимающего мои колени. Малыш бел, будто ему на голову высыпали целый мешок муки – она покрывает даже его брови и ресницы. А глазенки – любопытные – алее всполохов зари.
– Сестренка, – канючит малыш, – они меня обзывают!
Он указывает пальчиком в сторону разновозрастной толпы детишек. Малышня притихла и смотрит на нас с любопытством.
За моей спиной раздается полурык-полувздох и плотоядное замечание:
– А я-то думаю, чего зайчатиной запахло? А это малыш Юэ Ту[10] сам идет в мои лапы!
Я оборачиваюсь и вижу, как изменилось красивое лицо Хушэня. Теперь передо мной настоящий хищник! Чувствую, как Янь Мин, которая еще мгновение назад щебетала, что пташка в погожий день, бледнеет и закрывает рот ладошками, боясь закричать.
А маленький Лунный Зайчонок изо всех сил жмется ко мне и дрожит. Внезапно Маогуй спрыгивает с моих рук, обращаясь в полете. И, касаясь земли, замирает в боевой стойке.
Эти кульбиты окончательно добивают бедняжку Янь Мин, и она, тихо охнув, оседает в крепкие объятия Хушэня.
– Только тронь! – грозно рычит Маогуй.
– Жить надоело? – хмыкает Хушэнь.
– Это кому еще! – не унимается Кот.
Хушэнь лишь фыркает, подхватывает на руки Янь Мин и несет ее к повозке.
– Сестренка, сестренка, – лепечет Зайчонок, продолжая обнимать мои ноги, – ты же не позволишь тигру съесть меня?
– Конечно же, не позволю. – Улыбаюсь и ерошу нежные волосики на голове Юэ Ту. – Идем, тебя больше никто обидит.
На всякий случай показываю зарвавшейся малышне Ее, и они убегают с криками:
– Чудовище! Там чудовище!
Да, что-то в последнее время многовато чудовищ на мою голову. Их словно тянет ко мне неведомой силой.
Пока идем к повозке, размышляю, как уговорить Фэн Лэйшэна еще и на Лунного
