несовершеннолетними. Несмотря на терпение и понимание, терапию и лекарства, проблемы сохранялись, и их кульминацией стало отчуждение. Другие только строят догадки о возможных расстройствах у своих детей.
Джерри, администратор из Кентукки, впервые заметила склонность своего сына лениться, когда ему было 12 лет. В плохой учебе мальчик винил учителей. Однако в целом он был добродушным, дружелюбным ребенком. Он ходил в летнюю школу и умудрялся исправлять оценки. Учителя говорили, что в конце концов мальчик перерастет свою «ленивую» стадию. Никакого диагноза так и не было поставлено.
Тем не менее Джерри думает, что в ее сыне есть что-то «не совсем правильное». «Что-то, что невозможно исправить, – говорит она. – Он считает, что его жизнь не нуждается в исправлении, а его проблемы – это невезение или несправедливость людей. Как будто это несправедливо, что его уволили после трех дней отсутствия на его последней работе». Джерри задается вопросом, могут ли лекарства стабилизировать состояние ее сына, но в свои почти 30 лет он отказывается от помощи. Родители сейчас воспитывают его сына, своего внука.
Прошлой зимой сын Джерри появился и остался на несколько дней. Когда мать посоветовала ему пойти учиться или устроиться на работу, он ушел. «Он уехал на мотоцикле в одних шортах в очень холодную погоду», – говорит Джерри. Как и многие родители, она чувствует себя бессильной помочь. «Это как с лошадьми, – рассуждает женщина. – Ты можешь привести их к воде, но не можешь заставить их пить».
Столкнувшись с отчуждением, многие родители обращаются за психологической консультацией либо индивидуально, либо со своими сыновьями или дочерьми. Когда они описывают поведение своего взрослого ребенка или когда терапевт непосредственно становится свидетелем этого, он может сделать предположение о том или ином заболевании. Во многих же случаях сын или дочь убегают из дома и никогда не возвращаются. Без желания лечиться не может быть никакой помощи.
В некоторых случаях источником проблемы может быть пара вашего ребенка, страдающая психическим расстройством. Джулия убедила своего сына и его жену совместно сходить к психотерапевту. «Когда мы попытались дать ей понять, что все еще хотим быть частью жизни нашего сына, даже на ограниченной основе, моя невестка посоветовала нам отказаться от этой идеи и изменить наш образ мышления», – говорит Джулия.
Попытка психологического консультирования ничего не изменила, но, став свидетелем холодного, непреклонного поведения их невестки, психотерапевт предложил в качестве возможного объяснения пограничное расстройство личности. Когда Джулия выразила недоумение по поводу того, почему ее сын не противостоит своей жене, терапевт спросил: «Если бы вы были на месте своего сына, что бы вы предпочли, чтобы на вас злилась ваша неразумная жена или мать, которая всегда была такой доброй?»
Сочувствуя своему сыну в этой ситуации, Джулия ответила: «Он знает, что я всегда прощу».
Суровая правда и печальные домыслы
Некоторые дети дают такие объяснения разрыву связей, которые имеют мало или вообще ничего общего с их родителями или с тем, как они были воспитаны. Тем не менее выбор ребенка прекратить отношения жесток и его трудно принять.
Несколько родителей сказали, что их дети ушли из семьи из-за своей сексуальной ориентации, даже несмотря на принятие с их стороны. Как правило, такие люди стараются подальше переехать.
Некоторые матери сказали, что у их сыновей или дочерей было диагностировано опасное для жизни заболевание. Они сообщили родителям, что им нужна вся их энергия для борьбы с болезнью, поэтому они не могут поддерживать отношения с семьей. Некоторые говорили, что видеть беспокойство своих родителей было бы слишком трудно. Матери таких детей чувствуют себя связанными, боятся вступать в контакт, который может усилить стресс. Таким образом, как раз тогда, когда они чувствуют, что их ребенок нуждается в них больше всего, они лишаются поддерживающей роли матери – воспитательницы, вдохновителя и защитника.
Сыну одной матери, бывшему солдату, был поставлен диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство» (ПТСР). Он сказал ей, что ему нужно провести время вдали от близких контактов, чтобы исцелиться. Прошли годы, а о нем ничего не было известно. Мать беспокоится, что без поддержки семьи ее сын попадет в число 22 ветеранов, ежедневно совершающих самоубийство[19].
Другие говорили, что дети оставили их, когда у одного из родителей была диагностирована опасная для жизни болезнь или после того, как один из родителей скончался. Некоторые матери рассказывали, что их дети назвали болезнь заслуженной и даже пожелали им смерти. Другие уходили из семьи молча. В стрессовые моменты, такие как кризис любовных отношений и потрясения, связанные с неизлечимой болезнью или смертью члена семьи, нерешенные проблемы могут возникнуть вновь. При честности, терпении и поддержке специалиста, обученного таким вопросам, проблемы можно было бы проработать и найти решения. Конечно, все это требует усилий, что может быть трудно, если не невозможно, во время серьезной болезни или скорби, особенно когда сын или дочь не хотят общаться.
Кто-то из родителей сказал, что их дети, по их собственным словам, слишком заняты своими семьями, чтобы поддерживать контакт. Некоторые говорят, что дети никогда им не звонят, а если мать звонит сама, ребенок берет трубку далеко не всегда и говорит не более пяти минут, что мало помогает родителям почувствовать связь. Это может быть особенно верно, когда их сыновья и дочери живут поблизости и их видят общающимися с множеством других людей, для которых они, очевидно, не слишком заняты.
Некоторые дети уезжают из города, чтобы работать в секс-индустрии. Часто они рассчитывают заработать много денег и говорят родителям, что копят на образование, которое планируют начать позже. Их матери могут время от времени получать звонки или текстовые сообщения, но беспокоятся, что их дети подвергаются эксплуатации и будут страдать в отрасли, где процветает преступность.
Возможно, ваш ребенок испытывает чувство вины. Поп-звезда Джастин Бибер сказал, что ему было стыдно и он знал, что его мать была разочарована в нем. Этим он объяснил их отчуждение. Быть может, ваш ребенок не хочет встречаться с вами лицом к лицу из-за схожих чувств. Быть может, он не готов признаться в действиях, которые вызвали проблемы и увеличили дистанцию между вами, но о которых вы не знаете.
Хотя в моем опросе не было задано ни одного вопроса об образовании или профессиях взрослых детей, родители часто обсуждали эти темы. Многие упоминали о своем убеждении, что, как только их сыновья и дочери заканчивают учебу и становятся профессионалами, им становится стыдно за свои семьи.
Вероятно, это не совпадение, что некоторые дети отдаляются от своих семей во время обучения на психолога. Проходя
