к ребенку:
Если наблюдатели считали, что «малыш Х» – мальчик (независимо от того, кем он был на самом деле), они гораздо чаще давали ему футбольный мячик, чем куклу. На самом деле, наблюдатели-мужчины никогда не давали мячик малышу, которого считали девочкой{92}.
Согласно этой альтернативной гипотезе, в мозге у мальчиков нет врожденных структур, под влиянием которых они предпочитают футбол шитью или грузовики куклам. Такие предпочтения развиваются у них с подачи родителей и других воспитателей.
Давайте ненадолго вернемся к Дженни и ее гипотетическому двойнику Джеймсу. Допустим, Джеймсу нравилось все взрывать, а Дженни любила наряжаться. Почему их игровые предпочтения были такими разными, как и у большинства мальчиков и девочек? Согласно одному из объяснений, это практически никак не связано с врожденными различиями в их мозге; причина кроется лишь в особенностях их тел, которые повлияли на их социализацию. Дженни и Джеймс отличаются, потому что все мы, в том числе другие дети, по-разному относимся к людям в зависимости от их предполагаемого пола. Мы ожидаем, что мальчики будут упрямыми, стойкими, способными к математике и конструированию из деталей, а девочки – добрыми, заботливыми, чувствительными и внимательными к своему внешнему виду. Возможно, помимо своего желания, но мы имеем разные установки при взаимодействии с представителями каждого пола. Мы подталкиваем девочек и мальчиков к разным занятиям и хвалим их за то, что их поведение соответствует нашим гендерным ожиданиям.
Тестостерон отвечает за внешний вид Джеймса (в том числе за его гениталии), и именно это в значительной степени объясняет, почему Дженни любит играть в куклы, а Джеймс – бороться с другими мальчиками. В рамках этой социальной гипотезы важно то, что Т не оказывает непосредственного воздействия на мозг, тем самым влияя на поведение, но воздействует на поведение через тело. Если бы Дженни и Джеймс родились в обществе с обратными гендерными установками, где девочкам полагалось бы играть с машинками и драться, а мальчикам – возиться с куклами и помогать по дому, то Джеймс был бы асом уборки, а у Дженни была бы большая коллекция грузовиков.
Ученые и философы феминистского толка не разделяют идею, что Т маскулинизует мозг так же, как и тело. В своей отмеченной многими наградами книге «Мозговой штурм» (Brain Storm, 2010) Ребекка Джордан-Янг пишет:
Это не более чем развитие старинных преданий о противоборствующих мужском и женском началах и о том, как они соотносятся с антагонистическими мужской и женской натурами. Как всегда в случае преданий, это дежурный ответ, убивающий любопытство. Научные данные не соответствуют этим представлениям о четких различиях между мужским и женским мозгом. ‹…› Так стоит ли втискивать данные науки в этот сюжет о поле?{93}
Я могу привести уйму подобных цитат. Вот как Джина Риппон вкратце формулирует главную идею своей книги «Гендерный мозг»: «Мир, разделенный по гендерному признаку, порождает такой же гендерный мозг»[5]{94}. Думать иначе, как говорится в восторженном отзыве ведущего научного журнала Nature, – это «нейросексизм»{95}.
Итак, каков же ответ? Влияет ли тестостерон на мозг мальчиков, заставляя их вести себя по-мужски? Или правы те, кто скептически относится к могуществу Т, и наш мозг на самом деле лишенная гендера «чистая доска», на которой гендерно-дифференцированный социум рисует розовыми и голубыми мелками?
Возможно, вы спрашиваете себя, как это вообще можно выяснить, ведь объяснения, задействующие гормональные или социальные факторы, представляются в равной степени убедительными. К счастью, существует большое количество исследований, которые дают нам важные подсказки.
4
Тестостерон: влияние на мозг
Таман
Таман выросла в Джакарте, столице Индонезии, и помимо нее у родителей было еще трое детей. Хотя для мусульманского общества характерны четкие ожидания в отношении поведения девочек и мальчиков, в детстве она была сорванцом: носила традиционный хиджаб и длинное платье, но предпочитала играть на улице, запускать воздушных змеев и лазать по деревьям{96}.
Примерно в 12 лет у Таман начало развиваться что-то вроде маленького пениса. У других девочек ее возраста росла грудь, но у Таман она оставалась плоской. Местоимение «он» теперь казалось для этого подростка более подходящим, чем «она». В 14 лет его голос начал грубеть, на шее выступил кадык, а верхняя часть тела раздалась и стала более мускулистой. В 15 Таман почувствовал сексуальное влечение к девушкам, а из брюшной полости в тот орган, который он и его родители считали половыми губами, опустились яички. Когда в 18 лет Тамана наконец обследовали эндокринологи, выяснилось, что он здоров, у него имеются половые хромосомы XY, а уровень тестостерона нормален для молодого человека. Словом, половое созревание шло у него примерно как полагается.
Гендерная социализация Тамана в детстве явно не оказалась непреодолимым фактором. По мере того как менялся его организм, Таман перестал воспринимать себя как девочку и начал считать себя мужчиной. Этот необычный опыт полового созревания многое говорит нам о роли тестостерона.
В утробе матери Таман начал развиваться как обычный мальчик. Под влиянием белка, кодируемого геном SRY (напомню, это расшифровывается как «определяющий пол участок Y-хромосомы»), его бипотенциальные гонады дифференцировались в семенники, которые во все критические периоды развития производили тестостерон в необходимом для мальчика количестве. Но, как и у Дженни, у которой также были превосходные яички, высокий уровень тестостерона и Y-хромосома, у Тамана в утробе матери не развились нормальные мужские наружные гениталии. В случае с Дженни причина состояла в мутации ее гена андрогенного рецептора, из-за которой клетки не реагировали на тестостерон, а потому он не мог оказывать воздействие на развитие организма. Однако у Тамана андрогенные рецепторы работали идеально. Тем не менее его внешние гениталии скорее напоминали женские, чем мужские{97}.
В предыдущей главе мы обсуждали, что мужские гениталии развиваются под влиянием тестостерона и что Дженни родилась с женскими гениталиями, потому что ее организм не мог на него реагировать. Это объяснение было несколько упрощенным. У плода не разовьется половой член и мошонка, если андрогенные рецепторы в тканях-предшественницах – недифференцированных тканях ранней стадии развития – не получат определенной стимуляции в дополнение к той, которую может обеспечить один только тестостерон. Эту дополнительную стимуляцию осуществляет более мощный гормон дигидротестостерон (ДГТ){98}, который синтезируется из тестостерона под действием фермента 5-альфа-редуктазы. Напомню, что эстроген также вырабатывается из тестостерона, но под действием фермента ароматазы.
Как и в случае тестостерона, «ключ» андрогена ДГТ подходит к «замку» андрогенного рецептора, но поворачивается он там легче и дольше остается в «замке». Это дополнительное действие приводит к более высокому уровню транскрипции и трансляции определенных генов в белки. Без ДГТ в материнской утробе внешние гениталии плода будут развиваться по большей части по женскому типу, но внутренние половые органы (за исключением простаты, для развития которой также необходим ДГТ) будут развиваться как у типичных мужчин.
Теперь легко догадаться, что произошло у Тамана. Тестостерон в его организме не мог преобразовываться в ДГТ из-за дефицита 5-альфа-редуктазы (см. рис. «Синтез андрогенов и эстрогена в условиях дефицита 5-альфа-редуктазы»). У Тамана была мутация в гене, кодирующем 5-альфа-редуктазу, точно так же как у Дженни была мутация в гене, кодирующем андрогенный рецептор. Хотя у Тамана имелся высокий уровень тестостерона, без 5-альфа-редуктазы его организм в ходе внутриутробного развития не мог вырабатывать достаточно ДГТ для маскулинизации гениталий. Однако высокий уровень ДГТ не является абсолютно необходимым для маскулинизации гениталий в период полового созревания. Тестостерон в больших количествах может справиться с этим и сам по себе{99}, поэтому, когда Таман достиг подросткового возраста, его пенис начал расти, а яички опустились.
Синтез андрогенов и эстрогена в условиях дефицита 5-альфа-редуктазы
В конце предыдущей главы я поставила вопрос, влияет ли тестостерон на мозг плода, обусловливая типично мужское поведение у мальчиков. Ответ на него сложно дать потому, что плоды, у которых тестостерон оказывает воздействие на головной мозг, обычно рождаются с нормальными мужскими гениталиями и поэтому идентифицируются как мальчики и, вероятно, подвержены потенциально маскулинизирующему социальному влиянию. Как узнать, оказывает ли Т маскулинизирующее влияние на поведение напрямую, воздействуя непосредственно на мозг, или опосредованно, через тело,
