class="empty-line"/>
Еще четыре дня перерожденный раз за разом тратил всю свою чакру для получения удовлетворительного результата, но его не было. Контроль действительно был неплохим для новичка — расходы чакры снижались уверенно, ибо мальчик понял суть экономии, но вот добиться нормальной стены… удалось лишь на пятый день.
— Отлично, — удовлетворенно улыбнулся Мадара, глядя на ученика, сидящего за метровой стенкой из камня. — Прочность, правда… — пинок с напиткой ноги чакрой проломил препятствие легко. — Пока никакая, но сама суть. Дальше будет легче.
И дальше действительно стало легче, ведь бывший учитель математики понял сам принцип. Для него случился прорыв, и уже за две недели Земляная Стена была усвоена им на отличном уровне, и это при том, что Мадара дал ему за это время две новые техники — Технику Сокрытия Крота и Технику Каменного Клонирования — два полезнейших для боя ниндзюцу.
С обучением этой стороне силы шиноби у мальчика проблем не было, так что Учиха решил, наконец, отпустить его к Мито на некоторое время. Самому Мадаре предстояло выполнить парочку миссий, которые на него повесил Хаширама на прошлой встрече с Дайме, а также кое-что сделать в клане.
Мито и Сенсома прекрасно ладили друг с другом, когда великого Учихи не было рядом, ведь при нем мальчик держался на его стороне, что не могло оставлять Узумаки равнодушной.
Мальчику удалось (пусть и с огромными рисками для жизни) разузнать полную историю ненависти этих двоих. Все оказалось просто — Изуна Учиха влюбился в лучшую подругу Мито, и та ответила тем же. Но кланы не собирались идти им на уступки, как и сама нынешняя жена Первого Хокаге, так что подруге не оставалось ничего другого, кроме как отказаться от своих чувств. Мадара, в этом плане, был более снисходителен и помогал брату всякий раз пробираться на территории Узумаки. Потасовки с братьями Учихами стали обычным делом для клана красноволосых.
Тогда-то клинок Мадары и прошелся по груди Мито…
Женщина просто вскипала, вспоминая самодовольную ухмылку этого идиота, когда тот догадался еще и сзади поработать мечом. Кровотечения были сильны, а сами потери ужасны, но клан Узумаки всегда славился своей живучестью и фуиндзюцу, так что Мито смогла себя вылечить и вернуть утраченное еще на поле боя.
Но шрам на душе никуда не делся, как и пунктик в отношении старшего главы клана красноглазых.
Однако, к его ученику женщина быстро нашла подход (или все было наоборот?). С почерком у него были явные проблемы, но зная как Нара обучают детей — можно было не удивляться. Когда мастер фуин взялась за дело, руки у Сенсомы выпрямились, как и линии, чертимые им. Мито всегда считалась превосходным преподавателем, обучая детей в клане, а этот мальчишка еще и прекрасно умел познавать новое, так что быть ему мастером в техниках запечатывания через пяток лет!
К тому же — в эпоху войны люди привыкли использовать что-то уже созданное, а не развивать техники. Поэтому новое поколение, обладающее незашоренным разумом, могло порой сильно озадачивать «стариков», как это часто делал Сенсома, предлагая гениальные идеи по использованию чакры. Тобирама тоже был сведущ в новинках и усиленно работал над созданием новых техник, так что Узумаки бы предложила Томуре сходить к нему, но… Младший Сенджу, мягко говоря, не любил, когда по его лаборатории ходили чужие.
А чужими в его лаборатории были все. Даже брат.
Так что и приходилось жене Первого выкручиваться и давать все более сложные и сложные знания о печатях на свитках и вообще поверхностях.
— Фуин — техники запечатывания. Обладая нужными знаниями и умениями можно запечатать все что угодно — чакру, вещи или же живых людей. Работает фуин на специальных формулах, так что тут важна точность их рисовки и построения. С этим у тебя проблем не будет через пару лет — ты поразительно старателен, Сенсома-кун.
— Спасибо, Мито-сама. Так что насчет техники увеличения резерва?
Узумаки вздохнула. То, что требовал от нее мальчишка с самого начала их знакомства, казалось ей чем-то маловозможным. Для того, чтобы собрать чакру на своем теле, даже используя фуин, нужно обладать идеальным контролем этой самой чакры и знать многое о строении чакроканалов и устройстве тела шиноби. Его просьба была равна вершине фуиндзюцу и ирьениндзюцу. Таких высот Мито не могла ему открыть — сама не знала.
— Тебе следует поговорить об этом с кем-нибудь из медиков, — отвечала Узумаки. — Желательно — опытным. Сделать печать на теле несложно, но чтобы вливать в нее свою чакру да еще и в фоновом режиме… Это должно стать рефлексом, но при этом не забирать у тебя все запасы, оставляя сколько-то… Не знаю, Сенсома, возможно ли это. В любом случае — я помогу тебе, как только ты будешь готов постоянно передавать излишки своей скромной чакры в Печать. Думаю, что где-то в шесть раз резерв должен будет увеличиться. Если эта техника вообще получится…
— Шесть-семь — идеал, — вздохнул Сенсома. — Идеал почти недостижим. Мне бы хотя бы в разика четыре…
— Все зависит лишь от твоих умений и старательности, — улыбнулась женщина. — Через три дня вернется твой основной учитель, так что давай поторопимся выучить пару легких печатей.
За две недели отсутствия Мадары, Мито научила Сенсому немногим фуиндзюцу, но дала главное — основы. Теперь мальчик сам мог экспериментировать, но только под присмотром того же Мадары — не хватало еще такой талант загубить. Вместе с Томурой, Узумаки составила план его приходов к ней каждую неделю и график его успеваемости — по всему выходило, что за три года, к своему десятилетию, Сенсома сможет узнать от Узумаки все, что она может ему дать.
Ирьенина найти пока не удавалось, так что и мысль о Печати увеличения резерва чакры была отложена в долгий ящик.
Зато мальчик начал усиленно практиковаться в тайдзюцу, ради исполнения двух своих задумок — выхода из гендзюцу (или, на худой конец, сражения под его действием) и технике, использующей скрытый потенциал человеческого тела.
Бывший учитель математики начал обучение всего одиннадцать недель назад, но уже узнал столько, сколько не знают даже клановые дети, которые старше его на пару лет.
В среднем, конечно же.
Сила Земли, сила тела, сила разума
— Клан Хьюга, — Сенсома, тихо и бесцеремонно вошедший в комнату к Мадаре, положил перед ним папку, с информацией о клане белоглазых.
— Учиха, — спокойно поправил
