густые брови и черные волосы в прическе «под горшок», казалось, не верил в свое счастье, а еще больше (судя по взгляду) не верил в то, что на помощь ему пришел самый настоящий шиноби.
— Я-я-а… — он потеряно завертел головой. — Р-ребята… — всхлип. — Ребята из приюта… они…
И разрыдался, что было ожидаемо. Бывший учитель мягко улыбнулся, проведя рукой по гладким волосам, и в одно движение достал мешок ребенка. Заглянув туда он увидел самодельные нунчаки, довольно сильно стертые о чьи-то руки. Проверяя догадку, Сенсома глянул на ладони мальчика, и, как он и ожидал, они все были в мозолях.
— Ты никак шиноби стать собираешься, парень? — улыбнулся он шире прежнего. — Так это же здорово, чего реветь?
— Я-я-я… я не смогу-у-у… — рыдал мальчик уже на другой ноте.
— Почему?
Успокоить парнишку получилось не сразу, но хорошая порция двойного мороженного, купленная в лавке неподалеку, способна успокоить и не таких плакс. Но поведал свою историю мальчик лишь тогда, когда они удобно устроились в тени большого дерева, на лавочке.
— Я хочу стать шиноби… — выдохнул ребенок. — Но у меня совсем-совсем мало чакры! Она появляется у тех, кто хорошо себя ведет или у тех, у кого были сильные мама и папа — нам так хозяйка сказала. Ну я не помню маму и папу, но я же себя… хорошо же вел…
— Стоять! — перерожденный быстро выхватил четыре сюрикена одной лишь кистью, отвлекая готового вновь расплакаться мальчика. — А имя-то у тебя есть?
— Д-да… — кивнул тот, все еще смотря на опасные железки. — Дай. Дай Майто.
— Значит Майто Дай, — Сенсома осмотрел его с ног до головы. — И ты довольно много тренируешься?
— Много… — горестно вздохнул он.
В душе у перерожденного боролись две мысли. Первая была простой — сказать пару лозунгов о Воле Огня и уйти побыстрее, пока мальчик снова не разрыдался, а еще лучше — сразу отвести его в приют, наказав его обидчикам «больше так не делать». Хороший вариант в ситуации, когда совсем мало времени, и тебя не интересует конкретная история, но плохой, как раз, в той ситуации, в которой находился Сенсома. Вторая мысль была оригинальнее, и именно к ней он и собирался приступить.
— Сиди здесь!
Найти в милитаризированном селении магазинчик, торгующий оружием и снаряжением, оказалось сложнее, чем думал Томура — ему пришлось потратить целых пять минут на это. Костюмы внутри оригинальностью не отличались, хотя был один, которым юноша, в целом, остался доволен:
— Материал? — спросил он у продавца, когда добрался до удобного на вид и на ощупь комбинезона темно-серого цвета.
— Шелк из страны Чая, но…
— Цена? — не слушал дальше юноша.
— Тысяча Рье, но вы ведь видите…
— Я все прекрасно вижу. Мне нужен такой, но на несколько размеров меньше. А еще лучше несколько.
В итоге, закупив удобных тренировочных комбинезонов стильного, как ему казалось, цвета, Томура опрометью бросился к оставленному на лавочке Даю!
— Вот! — гордо протянул он ему пакет. — Носи и помни — шиноби — это не только количество чакры, но и старания! Если ты чувствуешь, что твои старания не дают нужных тебе результатов, просто старайся в два раза больше, и тогда все получится! Не унывай, ты же еще так юн! Смотри какая весна кругом! А потом…
Окончить пламенную речь ему не дали — мальчишка с восторженным криком нацепил на себя подарок и полез обниматься, а после и сам стал тараторить так быстро и вдохновенно, что уж и слова вставить некуда было:
— Спасибо вам, шиноби-сама! Костюм зеленый, потому что мы в Листе, да?! А Весна Юности, это как Воля Огня, да?! Это же так круто! Я буду стараться, а если не буду — пробегу сто двадцать километров на неделю! Спасибо вам, шиноби-сама! Спасибо! Я побежал тренироваться! Я не буду использовать чакру, но все равно стану лучшим шиноби! Спасибо вам!
Произнеся столь сумбурную, но восторженную речь, Дай взял низкий старт и буквально улетел куда-то в сторону полигонов для общего пользования. Немного обескураженный Сенсома посмотрел ему вслед, находясь в крайне смятенных чувствах.
— Зеленый? О, Ками, как же это, должно быть, глупо выглядит… А что он там пролепетал про Весну Юности? Этот парень явно меня не так понял… Но, — он усмехнулся. — Главное, чтобы он нашел свой путь. Надо запомнить его имя и надеяться, что он не навредит себе тренировками.
— Сенсома!
С другой стороны улицы к перерожденному бежал Хирузен, и он был явно чем-то взволнован. Чем-то очень и очень серьезным…
— Что слу…
— Господин Хокаге!.. Хаширама-сама — мертв! Тобирама-сенсей ранен и сейчас возвращается в деревню! Теперь он — Второй Хокаге!
Теплый солнечный день в Конохе — отдельная благодать. Простые люди занимаются своими делами, а шиноби своими, но при этом все, как будто, ничего и не делают. И нет ни у кого на лице тревоги или печали — всем хорошо, потому что все живут в мире и согласии.
Они еще просто не знают, что началась Война…
— Идем, — Сенсома хлопнул друга по плечу. — Мы должны добраться до Тобирамы-сенсея и… нет — до нового лорда Хокаге и помочь ему добраться до деревни!
* * *
Пустая одинокая пещера — один из тайников Тобирамы Сенджу, совсем недавно приняла у себя гостя, но сегодняшней ночью он решил перестать пользоваться ее гостеприимством.
Учиха Мадара открыл один глаз.
— Кха!.. — он еле выбрался из «гроба» оказавшегося, удачно, без крышки. — Чертов сопляк… Кха!..
Правый глаз величайшего Учихи теперь был абсолютно белым — он навсегда потерял свое зрение, но… Так он хотя бы жив.
— Этот альбинос переносил свою Ян в тень… — с трудом, но Мадара сложил печать Теневого Клона.
Из-за незнания, он вложил в свое создание слишком много энергии — такой клон отнял львиную долю его сил, но и развеяться должен будет очень и очень не скоро. А когда развеется, его, может быть, уже и забудут.
— Тфу! — Учиха сплюнул кусок плоти Хаширамы себе в ладонь. — Интересно… «Объедини в себе врага и станешь богом»? Эта скрижаль не должна врать…
