меня не проблема. Понимаю с полуслова. И с полувзмаха.
История закончилась и хорошо, и плохо. Из хорошего – я получила в подарок микроблюдце, на котором из головы Горгоны торчали три бегущие ноги. Да, герб Сицилии очень необычный. Что-то Медуза Горгона меня никак не отпустит.
Из плохого – я чуть не опоздала на фуникулёр.
«Галактика», 26 августа, 23:05
Ни одного знакомого у фуникулёра не было – время на часах говорило о том, что туристы с «Галактики» давно прошли вперёд. У турникета толкались какие-то подростки, явно одноклассники – только одноклассники будут накидывать друг на друга капюшоны, стучать по каскам кулаками, ржать и раскачивать кабинки, без этого #интересноемероприятие не будет интересным. Ну, нас в мае возили на конфетную фабрику, а их, получается, на вулкан – у кого что рядом.
Билеты у школьников не проверяли – наверное, их уже показала нервная классная, которая стояла где-то впереди. Я попыталась набраться храбрости и пройти вместе с ними, но, когда до турникета оставалось два шага, струсила и вышла из очереди. Шансы подняться на вершину Этны таяли на глазах, как вдруг кто-то прокричал моё имя. В куртке и каске Богдан был почти неузнаваем. Он стоял прямо за спиной контролёра, в одной руке держал «мою» экипировку, другой отчаянно махал. Я развела руками. Догадавшись, что у меня нет билета, Богдан стукнул себя по голове, то есть по каске, – да, мой билет был у Осы. Вещи из проката она передала, а билет забыла.
Только я собралась крикнуть Богдану что-то вроде «Ладно. В любом случае спасибо», как меня грубо оттолкнул какой-то пацан. Протиснувшись к контролёру, он начал объяснять, что отбился от группы из-за того, что застрял в туалете. По крайней мере из кучи слов я чётко поняла два: «студент» и «туалет». Контролёру эта история не сильно нравилась, но, как только пацан достал из кармана пластиковую карточку, его не только сразу пропустили, но даже сообщили, на сколько кабинок впереди его друзья и классная. Не успела я ему позавидовать, как Богдан подскочил к контролёру и, указывая на меня, заорал:
– Студентэ! Студенто! Студента!
Контролёр недовольно фыркнул и быстро покрутил указательным пальцем прямо перед моим носом. Его жест можно было расшифровать так: «Девочка, быстро билет!
Либо входной, либо студенческий. Я сказал: быстро! Не видишь, люди ждут!» Как известно, стресс помогает найти неожиданное решение: моя рука сама потянулась за сертификатом дайвера.
Весело насвистывая, контролёр взял карточку и, не очень внимательно её рассмотрев, со всем согласился: фото, дата рождения, синий значок земного шара – полный набор студента, мало ли какие студенческие билеты бывают. Вернув документ, он кивнул на подъезжающую кабинку, в которую уже усаживался Богдан.
Короче, повезло!
Buona fortuna
«Галактика», 26 августа, 23:40
К кратеру Этны можно было отправиться двумя способами: пешком или на машине. Но мы с Богданом решили, что никуда не пойдём и никуда не поедем, а останемся на площадке, на которую нас доставил фуникулёр. И у него, и у меня ужасно болела голова, дышать было почти невозможно – воздух как будто застревал в носу, а глотать его ртом тоже почти не получалось. Сильно мы не расстроились, потому что дорога, по которой отправились все, не заболевшие горной болезнью, заканчивалась не у самого кратера, а где-то на полпути к нему – личную встречу с Гефестом никто не обещал, к жерлу вулкана туристов не подпускали.
Мы были такие слабые и уставшие, что, побродив по хрустящим осколкам лавы, уселись на пригорок, напоминавший кучу застывшего бетона. Некоторое время сидели молча, а потом Богдан вдруг хмыкнул и сказал:
– Знаешь, на кого мы похожи? На уставших асфальтоукладчиков!
Это было смешно и точно: всё пространство вокруг нас и вправду было усыпано мелкой чёрной крошкой, кое-где из земли прорывались струйки дыма, запах был тоже странный – тёплый, с горьким привкусом, прямо как у свежеуложенного асфальта, но главное – мы были в ярких касках и куртках не по размеру! Для полного сходства не хватало только огромных резиновых сапог, но на фотке, которую сделал Богдан, ног не было видно.
Снимок получился ужасно смешным. Чем больше мы его рассматривали, тем больше смеялись. Я захлёбывалась от смеха, прямо как раньше с Алё, мне хотелось визжать, кататься по чёрной земле, кричать «Чао!» всем на свете: проходящим мимо туристам, туману, дымящемуся вдали кратеру, богам Олимпа, сицилийскому небу. Когда смех выдохся, мы вернулись в кафе и стали ждать группу там. Богдан купил бутерброды, два капучино и пакетик сладких фисташек в дорогу.
Пока он стоял в очереди, отбивая ногой ритм кафешной музыки, я не сводила с него глаз. Это был настоящий гипноз, очень похожий на тот, который случился в «Обсерватории», когда Богдан превратился в эльфа.
«Галактика», 27 августа, 00:30
В автобусе веселье продолжилось: я неудачно открыла пачку орехов, и они рассыпались на сиденье. Мы одновременно засмеялись и бросились их собирать. Богдан обдувал каждую фисташку как пылесос, а потом смешно сплёвывал ворсинки. Туристы постоянно оборачивались, самые раздражённые делали нам замечания, ничем не отличающиеся от тех, которые я слышала, когда мы с Алё умирали от хохота в маршрутках или кино.
Как же это было давно:
– Алё!
– Лёлё!
– Хватит!
– Прекратите, в конце концов!
– Да что ж это такое!
Один орех закатился так далеко, что Богдан лёг на пол и выгнул ноги, прямо как Горгона на сицилийском гербе, – правда, у неё их было три, а у Богдана всего две, но всё равно вышло очень похоже. Когда я ему об этом сказала, он ничего не понял – хорошо, в сумке было подаренное блюдце, которое всё быстро объяснило. Оно ему так понравилось, что пришлось подарить. Взамен я получила чёрный пористый камень – кусок лавы, который Богдан запихнул себе в карман, когда мы дурачились на верхней площадке.
Туристка, которая сидела напротив, увидев камень, заметила, что увозить застывшую лаву – плохая примета. Она якобы приносит несчастье. Богдан сказал, что все фигурки из сувенирных магазинов сделаны из этого камня – с ними как быть? Туристка ничего не ответила, только поджала губы. После этого смех исчез сам собой – мы выдохлись окончательно.
Богдан внезапно отключился и заснул, на каком-то горном повороте меня мотнуло в его сторону, и мой нос вдруг уткнулся в его волосы. Они пахли фисташками, кофе, асфальтом и, кажется, осьминогами… Я замерла. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание. Так близко на меня никто раньше не
