«Вода в кастрюле нагрелась. Быстро моюсь, вчера не до этого было, — отдавала команды самой себе Катя. — Привожу себя в порядок и одеваюсь. Ровно в шесть выхожу!»
Она пойдет за педиатром Димой. Бегом добежит, успеет, пока он не уехал в Дубское. По телефону звонить не решилась. Вспомнит ли ее Дима? Или вообще трубку не возьмет? Нет, не зря говорят: хочешь, чтобы тебе отказали, позвони по телефону. А Сонечке срочно нужен врач!
На кухню пришаркала сонная баба Люба. Незаданный вопрос метался в старческих измученных глазах.
— Баба Люб, как хорошо, что ты встала! Объясни дорогу до Диминого дома. Ну, который детский врач, помнишь? — метнулась к ней Катя.
Старая женщина зашлась в беззвучном плаче.
— Ну что ты, перестань! Лекарство Сонечке я дала, пусть поспит пока. Я мигом!
— В конце Верхнего Порядка, двухэтажный кирпичный дом, забор черный кованный в завитушках, — баба Люба судорожно высморкалась. — Один на все Порецкое такой дом. Мимо не пройдешь. Беги с Богом!
Катя тепло оделась, схватила сумку с документами и вышла в холодное мокрое утро.
Особняк Катя нашла быстро. Действительно, его оказалось трудно не заметить. С многоступенчатой крышей, с застекленной верандой по периметру второго этажа и встроенным гаражом, дом внушал невольный трепет. Такой трепет, наверное, ощущали в Средние века вассалы, благоговейно подъезжая к замку своего господина.
Она потянула на себя ручку-защелку тяжелой калитки. Не тут-то было! Калитка не открывалась. Катя сосредоточенно наморщила лоб. Повертела ручкой туда-сюда.
«Скорее всего, запор на бесконтактном управлении. Я слышала о таком, отчим маме рассказывал. А может, замок хитро закрыт изнутри? — предавалась размышлениям Катя. — Придется все-таки звонить по телефону. Как не хочется!»
Сосредоточенно набрала номер. Отзываться никто не спешил. Из смартфона равнодушно раздавались длинные гудки.
«Что делать-то? А если Димы в родительском доме нет? — у нее от такого предположения вспотела спина. — Баба Люба рассказывала, якобы у него квартира в Дубском, но живет у родителей в Порецком».
Экран смартфона высвечивал без десяти семь. Кате тревожно вспомнилась лежащая в жару дочка. «Хоть бы вышел кто-нибудь! — мысленно взмолилась она. — Не может быть, чтобы спали».
Но дом отвечал безмолвием. Катя с тоской смотрела на красиво разбитые клумбы, на аккуратные островки полураспустившихся пионов, на широкую из разноцветной тротуарной плитки дорожку от калитки к крыльцу. Чуть в стороне, от ворот к гаражу вел защебененный подъездной путь.
«Да, нехило живут Димины предки! Отчиму моему никогда на такие хоромы не заработать, — с легкой досадой вздохнула Катя. — Где же Диму искать? А если он уехал уже, что делать?! — от отчаяния у нее резко скрутило живот. — Только этого не хватало!»
— Тебе кто-то нужен? — раздался вдруг низкий, с легкой хрипотцой, голос.
— Ой! — от неожиданности Катя вздрогнула. Она настолько углубилась в свои мысли, что не заметила появления незнакомки.
Ее густые черные волосы волной спадали с плеч. Ярко-голубые глаза, нежная светло-оливкового оттенка кожа, высокие скулы, точеный нос, капризно изогнутая линия губ. Стройные бедра затянуты в темно-синие джинсы. Распахнутая куртка из такой же ткани приоткрывала высокую грудь.
«Красивая», — равнодушно констатировала Катя.
— Что же ты молчишь? — не очень дружелюбно поинтересовалась незнакомка.
— Мне бы Диму, педиатра, — озабоченно спросила Катя.
— Диму?! А может, все-таки, Дмитрия Сергеевича? — удивленно подняла брови красавица. — Ты дачница, наверное. Что-то я тебя не припоминаю…
— Анжела, ты с кем разговариваешь? Поехали, я отвезу тебя, — раздался озабоченный голос Димы. — Катерина?! Что-то случилось? — лицо его выражало неподдельное изумление.
— Ты знаком с ней? — надменно спросила Анжела.
— Подожди меня в машине, — мягким жестом подтолкнул ее Дима в сторону открытого гаража, где белела знакомая Кате иномарка.
Анжела недовольно тряхнула головой, но послушалась.
Дима беспокойно заглянул в расстроенное, с пылавшими от смущения щеками Катино лицо.
— Ну что ты, возьми себя в руки! Я слушаю.
Она постаралась объяснить как можно понятнее, но под конец разрыдалась.
— А вот истерик не надо, — отчеканил Дима тихим голосом. Забавный хвостик на макушке подрагивал в такт словам. — Возвращайся домой.
Он взглянул на циферблат отнюдь не дешевых наручных часов.
— Я скоро!
* * *
Катя ошпаренной кошкой носилась по бабы Любиной хибарке. «Сейчас Дмитрий Сергеевич приедет, а у нас кошмар! Посуду со стола прочь, занавески по линейке, шваброй пройтись чуть-чуть, — бормотала она себе под нос. — Да и обувь с вида в угол запихать!» — ринулась она к выходу.
Баба Люба уныло баюкала Сонечку на руках. Дочка полыхала и часто, прерывисто дышала. Губы старой женщины чуть заметно шевелились. Вероятно, она молилась.
Наконец раздался долгожданный шум мотора. Катя, не потрудившись накинуть что-то теплое, вылетела из дома.
Дима в белоснежном халате, со свисающим фонендоскопом на шее, специальной медицинской сумкой в руке и в блестящих старушечьих калошах, смешно взбрыкивая ногами, бежал к дому. Катя усмехнулась.
В глубоко посаженных карих глазах педиатра мелькнула укоризна.
— Извините, Дмитрий Сергеевич! Взглянула на ваши калоши.
Он притормозил у крыльца и насупился:
— Ты забыла, что мы с тобой друзья? Повязаны спасением живого существа, чуть не погибшего под колесами моего автомобиля! А это — как бок о бок в окопах повоевать. По имени и отчеству я для тебя только в ка-би-не-те! — он выразительно цокнул языком и энергично мотнул головой. Хвостик на макушке, смешно качнувшись, подтвердил слова Димы.
Он тщательно очистил калоши о скребок у двери, ужом проскользнул на крыльцо и отработанным движением натянул бахилы.
Через несколько минут Дима внимательно осматривал Сонечку. Она удивленно таращила на него блестящие от жара глазенки. Он разорвал стерильную упаковку одноразового шпателя.
— А теперь, моя маленькая принцесса, скажи мне «а-а-а» — горлышко посмотрим, — Сонечка издала надсадный звук. — Все, ложись.
Дима надолго замолчал. Затем тщательно ощупал ее шейку, живот и подмышки.
У Кати тревожно заныло в груди: «Девочка моя! Неужели опять кошмар повторится?! Только не это!»
Она заговорила помертвелым, бесцветным голосом:
— В три года Соня тяжело заболела пневмонией. Чудом выжила. Я думала — все…
Дима удивленно поднял глаза:
— В легких абсолютно чисто. Так, чуть жестковато дыхание, а вот горло… Ангина.
