И даже десятого.
Вот если бы мне прямо сейчас сказали, что всё, Вика, давай собирайся с вещичками на выход. У тебя там ОГЭ и сотрясение мозга. А наследником ордена станет Юра, он давно хотел. Или вот Август, он тоже не против… Не, спасибо, не надо. Я лучше ещё немного тут посижу, мир поспасаю!
– Да, мне повезло. Но это не от меня зависит, я просто там родилась, и всё. Зато тебе тоже повезло, у тебя есть мама Толли! И мы все.
Август пожимает плечами. Надо что-то другое утешительное придумать.
Я растерянно смотрю по сторонам. Кресло, скатерть, на подоконнике ваза с цветами и коробка с рукоделием. Экран! Маленький домашний, часть большой разумной системы!
Ну, давай, разумный, покажи что-нибудь?
Он теплеет, светлеет. Я смотрю в упор. Что-нибудь хорошее, чтобы Август успокоился. Это реально как конфетку дать. Тот же эффект. Сладко и хорошо!
Воспоминание мигает, проступает постепенно. Сперва нос и ухо, потом рыжий хвост. Как же всё-таки моя собака на меня похожа! Мелочь! Пёсель мой родной. Мелочь скачет по дачной дорожке, лает на магазинного кота. А кот видит, как Мелочь выступает, и нарочно поворачивается к нему ленивым толстым боком. Не хочет общаться.
Общаться!!!
Дошло! Мы, люди, общаемся словами, словесными конструкциями, ну ещё жестами и интонациями. А экраны, пожевав наши эмоции и воспоминания, общаются картинками! Неужели до меня никто об этом не догадался?
– Ты куда?
Я мчусь в прихожую, подхватываю пальто и шарф, рву на себя входную дверь. Хорошо, что все уже разошлись! Никто не помешает!
– Эй, а картинка? А собачка? А дальше?
Август лезет за мной!
– Отстань!
Я чуть не падаю с крыльца. Хватаюсь за флюгер, который теперь вместо жабы. Холодный, острый. Ладоням больно, кожу содрала. Да чёрт с ней, главное, чтобы Август отвязался. Надоело, что он всё время за мной хвостом. Выслеживает, что ли?
Глава IX
Юбка путается, всё, что можно, жмёт и режет. И шнурки эти… после таких шнурков ненавидишь стимпанк как… как не знаю, что. А ещё ветер, от него губы трескаются люто. Сразу кровища капает, будто я уже Августа сожрала. Причём прямо на богослужении! Господи, как же хочется помаду, самую любую, хоть гигиеническую, хоть с блёстками, как у наших первоклассниц. Но тут вообще никакой нет. По крайней мере, я не видела помады ни у мамы Толли, ни у тёток с наших собраний, ни у тёток на рынке. Но это тётки! А Тай – как я. Хоть и ведёт себя старше.
Так что я вваливаюсь в книгоубежище с воплем:
– Тай! У тебя помада есть? Или блеск для губ?
– Сестра Тщай сегодня прихворнула, – скрипит стариковский голос.
За столом, где Тай обычно ждёт посетителей, сидит лысый костлявый старик. К столу прислонена его трость, на ней висит синий шерстяной берёт. Трость крепкая, деревянная, лакированная, с сучками. Старик на неё очень похож.
Я смотрю на трость, пробую отдышаться, глотаю книжный воздух и смысл слов.
Сестра Тщай. Тайка! Заболела!
– Где она?
– Вероятно, у себя дома, – снова скрипит старик.
Голос тоже как трость. И сам старик весь жилистый, загорелый. В кофте песочного цвета, в рубашке голубой. У нас в ордене никто так ярко не одевается. А он не из ордена. У него на шее висит крошечный ключик, такой же, как у Тай. Поэтому она ему «сестра», хотя годится в правнучки.
– Я могу вам чем-то помочь?
Где я недавно видела такой же ключ на шее? Во сне? В бреду? Я что-то ключиком открывала, чью-то тайну. Это был какой-то очень важный бред. Что там дальше? Но это вопрос явно не к старику.
– Вероятно, вам необходим губной бальзам…
– А вы что – консультант?
Ой, чёрт, вот сказанула. Тут же таких нет!
– Только по книгам и маркам. Но вы можете зайти в аптеку Баха, она вам по пути.
– И попросить губной бальзам?
– Именно. Будете брать лекарства для сестры Тщай, заодно позаботьтесь и о себе.
Он так скрипуче это всё говорит, что прямо хочется передразнить.
– Если вы пойдёте к сестре Тщай, передайте ей вот это.
Старик поднимается, опираясь на трость, срывает берет, суёт его в карман растянутой кофты, шагает вдоль полок с детскими книжками. Снимает одну, в очень яркой обложке. Жёлтые и красные яблоки на синем фоне… А это и не фон! Это спина сказочного зверя! Такая помесь не то льва с динозавром, не то оленя с ежом. Однако!
Я про такого никогда не слышала!
– Передайте это ей.
– Что-нибудь ещё передать? – я стараюсь не скрипеть, ну вот честно.
– Благодарю вас. Ничего не надо. Но я рекомендую вам купить для Тщай жаропонижающее в аптеке Баха. Если вы, конечно, не практикуете исцеления, сестра… Дым.
Он издевается? Я молчу, пожимаю плечами, смотрю, как он заворачивает книжку в лист бумаги. В газету! Я не знала, что здесь есть газеты. У нас дома я никогда их не видела.
– Передайте ей пожелания не хворать. И постарайтесь купить жаропонижающее!
– Ага. От кого пожелания?
– Она поймёт, – улыбается старик.
Значит, аптека Баха по пути к Тай. Интересно, аптека на нашей стороне или уже там, в товарной части города?
Да какая, к чертям, разница, всё равно у меня денег с собой нет! Вообще ни монеточки!
На аптеку Баха я выскакиваю из переулка. Тёплые окна сияют, внутри видны зеркальные шкафы и почему-то очень много настенных часов. Иду мимо витрины и слышу, как звук ввинчивается во все эти стеклянные прилавки и перегородки.
– Дзынь, дзынь…
Восемь.
На всех часах ровно восемь. Ужинать пора. А я сегодня даже не обедала! Вокруг темнота и мокрый ветер. А ещё у меня пояс для чулок перекрутился или даже порвался.
Хочется задрать юбку и посмотреть, что там вообще случилось! Вот у нас там это было бы просто. В любом торговом центре, в любом фастфуде есть бесплатный туалет… А тут!
Ну, в общем, унаследую орден милосердия, стану владычицей мира и повелю по всему Захолустью понастроить бесплатные общественные туалеты. С зеркалами! Ибо нефиг!
– Дзынь!
Колокольчик на двери аптеки!
Нарочно звякает, будто приглашает!
– Надеюсь, вам скоро будет лучше! – обещает ласковый женский голос за стеклянной дверью. Посетитель осторожно спускается по мокрым ступеням.
Дверь приоткрыта, внутри тепло и свет! И чулок, скот такой, сполз почти до колена.
– Добрый вечер! Позвольте мне войти!
Я улыбаюсь и говорю максимально вежливо, как в доме
