них, но не стала этого делать из вредности. Потому они не жалуют всю их магию, и пытаются заменить ее в королевстве на более классические учения нового времени.
- Но вы с ними не согласны? - уточняю, склонив голову набок. Прячу руки за спину, ожидая ответа супруга. Тот несколько минут размышляет, а затем уклончиво отвечает:
- Оскар мой друг, и его взгляды мне близки. К ведьмам я не стал бы обращаться, они все же слишком своенравные, а иногда и опасные. Но из-за отчаяния я все же заинтересовался гримуаром, что принадлежать вашей семье. Ведьмовские книги уничтожают в наше время, считая их бесполезными или вводящими в заблуждение. Потому мне стало интересно. Но, к сожалению, в моем случае это не помогло. И теперь стоит спрятать книгу от принца, чтобы он не разгневался и не уничтожил ее.
У меня едва не подкашиваются ноги. Ой-ой! Гримуар надо срочно спасать! От него больше пользы, чем думает Эрлинг. А если у принца личный и такой веский мотив для нелюбви к ведьмам, то лучше действительно куда-то упрятать книжку.
- Я могу забрать ее в свои покои, - предлагаю слабым голосом. Эрлинг неуверенно смотрит на ткань, что прикрывает мое лицо. Медлит с решением, потому приходится объяснить: - Принцу вряд ли придет в голову осматривать покои вашей проклятой жены. И я смогу надежно спрятать гримуар.
Самой же мне хочется держать драгоценную книгу поближе к себе. Надо бы почитать ее внимательнее. Возможно, я смогу найти там какие-то ответы самостоятельно.
Теперь понятно, что помощи от Эрлинга в поиске ведьмы пока что ожидать не стоит. Он все еще не дошел до той степени отчаяния, чтобы переступить через свои взгляды. И кто знает, достигнет ли он вообще этой черты. Потому пока что я не стану ему говорить о том, что сегодня узнала.
Но от идеи помочь ему со снятием проклятия с земли, я не откажусь так просто. Пусть у Эрлинга есть какое-то предвзятое отношение к ведьмам, но у всех свои тараканы в голове. Мои вот оказались с ведьминским уклоном. Потому пока попробую справиться своими силами. По крайней мере повременю до приезда принца. У меня в запасе еще драконица, которая обещала найти ведьму, и Полоз Васлев, который утверждает, что видел какую-то лесную ведьму.
- Ладно, - решается муж. - Отдам гримуар вам. Я еще хотел попросить…
Вдруг Эрлинг отводит взгляд и неловко трет заднюю поверхность шеи. В этот момент он становится похож на нашкодившего мальчишку, а не на королевского архитектора. Его неловкость читается в каждом движении и затянувшейся паузе. Я даже умиляюсь.
- Я послушно посижу в комнате, чтобы не помешать вашей встрече с принцем, - предлагаю спокойно. И сама не особо горю желанием встречаться с венценосной особой. Зачем это мне вообще?
- Я не хочу вас обидеть, Келли, - скорее оборачивается ко мне муж. - Просто Оскар бывает не очень тактичным и…
- Вам не стоит оправдываться, - улыбаюсь в ответ, снова залюбовавшись лицом супруга. Изнутри колет острая иголочка осознания, что та молчаливая Келли, которую я видела сегодня в зеркале, составила бы архитектору прекрасную пару.
- Извините, - мужчина устало прикрывает лицо рукой. - Я не должен такого говорить. Но все же прошу вас не выходить из комнаты, пока принц будет в особняке.
- Хорошо. Меня это не обижает, - соглашаюсь покорно. Муж изучает меня недоверчивым взглядом через щелку между пальцами, потом все же убирает от лица руку, возвращает себе серьезный вид и спрашивает:
- О чем вы хотели поговорить, Келли?
Теперь приходит мой черед молчать и быстро соображать, что же мне соврать. Очевидно, что сейчас говорить о проклятиях и гримуаре не время. Хорошо, что все подробности отношения супруга к ведьмам выяснились до моего признания.
Растягиваю губы в неловкой улыбке:
- Я хотела бы найти себе работу в Кроу.
Эрлинг озадачено сдвигает брови к переносице:
- Вам чего-то не хватает? - спрашивает он, а потом будто что-то вспоминает и недовольно дергает подбородком. Тон его становится прохладным: - Извините. Я понимаю, что вы привыкли к более роскошной и богатой жизни. У семьи Моркен сейчас не лучшие времена, но вы можете не стесняться и говорить мне о любых желаниях. Я постараюсь исполнить все, что в моих силах.
- Нет-нет, - взмахиваю руками, ощущая, что меня опять неправильно поняли. На самом деле Келли никогда не купалась в деньгах, ее не баловали, даже из комнаты не выпускали. А Эрлингу, похоже, кажется, что он не соответствует уровню обеспеченности семьи жены. Но я не вдаюсь в объяснения, а просто произношу главную причину: - Мне скучно, Эрлинг, всего-то. Я хотела бы найти себе занятие для души.
Мужчина смотрит на меня с подозрением. Обводит взглядом закрытый наряд, а потом медленно кивает.
Глава 19
- Эрлинг, - разговор продолжается поздним вечером, когда я встречаю мужа в коридоре. Вид у него еще более уставший. Он отдает мне книгу и массирует висок, как при головной боли. Но смотрит на меня при этом терпеливо и ждет вопроса. Я принимаю гримуар, прижимаю его к себе и решаюсь спросить: - Можно ли будет мне приехать к вам на стройку? Я могу сделать это тайно, когда большинство строителей будут отдыхать, например.
- Зачем вам это? - не понимает мужчина. От удивления его рука зависает в нескольких сантиметрах от головы. Скромно шаркаю ножкой, опуская голову:
- Просто интересно посмотреть на строительство резиденции. Мне вряд ли позволят попасть туда, когда дворец достроят. А меня очень тронула легенда о знакомстве короля с королевой, потому хотелось бы посмотреть.
Эрлинг насмешливо фыркает и отводит взгляд. На его лице отражается странная грусть, а губы изгибаются в горькой улыбке.
- Да, легенда хорошая, - соглашается он тихо, глядя в сторону. - Сам монарх любит приукрашивать ее яркими и романтическими подробностями. А потом тщательно следит, чтобы каждую новую деталь, которую он якобы вспомнил, записывали менестрели и вставляли в свои баллады. Последний вариант твердит, будто он прогуливался у живописного озера лунной ночью, смотрел на яркие звезды и внезапно увидел ту, которая затмила своей красотой все вокруг.
Мне не понятно выражение лица Эрлинга. Его тон - мягкий и тихий - завораживает. Мне хочется слушать его, хоть голос разума и просит меня отстать от мужа и дать ему нормально поспать и отдохнуть. Но я иду
