Книга Вышедший из ночи - Елена Элари

— Вы беспокоитесь напрасно, — шагнув к матери, невозмутимо ответил он. — Карнэ, я уже знаю, что сделаю, и мне не станет помехой никто и ничто. А вот чья-нибудь помощь мне бы пригодилась.

Молнии громыхали, будто два исполина сражались в бездонном небе на гигантских огненных мечах. Холод от чёрной мраморной плиты смешивался с жаром пламени и, кружась, взмывал к небу, создавая собой мучительно ледяной ветер, взъерошивший волосы Вэриата и опаливший до крови его лицо.

Властитель тьмы был мрачен от боли, но держался прямо и гордо. Карнэ протянула к нему руку, коснулась обожжённой щеки и улыбнулась. Она не нуждалась в объяснениях, Вэриату было ни к чему рассказывать ей о своём плане, он упомянул о помощи, и она поможет.

«Я дам тебе свою силу, но лишь на одну ночь», — когда Вэриат получит её силу, Карнэ узнает, как он собирается ею распорядиться, так зачем тратить время на вопросы?

— Этого вполне хватит, — одними губами произнёс Вэриат и, открыв глаза, обнаружил себя на берегу чёрного озера.

Он проснулся и долго смотрел в увенчанное луной ночное небо.

Вэриат глубоко вдохнул пахнущий сыростью и прохладой воздух, раскинул в стороны руки, чувствуя, как под ними примялась мягкая, щекочущая его пальцы трава, и стал ждать рассвет.

Глава девятая

— Рассекая водную гладь мечом, я бегу летом по кромке льда! Мне нипочём ни усталость, ни злая судьба, ни мгла! Отрезвление реальностью свело с ума, безумцы порой видят мир более нормальным, чем я.

Роук каталась на подёрнутом льдом берегу озера, поднимая в воздух остриём меча сотни хрустально-чистых брызг. Она смеялась, танцуя, кружась. Наблюдать за ней было интересно и приятно. Точно ребёнок, Роук время от времени выкрикивала что-то, дразня воду или даже свою судьбу.

Чёрное озеро не приемлет шума и такого поведения рядом с ним. Говорят, что оно собралось из слёз, а чёрная галька на дне, это те камни, которые люди принесли из сгоревшего города, где долгое время властвовала неизлечимая болезнь — чёрная лихорадка. Люди от неё покрывались гнойными тёмными язвами и вскоре в муках умирали.

По легенде, маленькая девочка молила ночь о помощи, и Дух Ночи услышал её мольбу. Ночь собрала слёзы жителей древнего города и унесла их сюда, к горе стихий. Одно лишь просила Ночь взамен, чтобы люди город сожгли, а в образовавшееся озеро бросили по чёрному камню.

Город сгорел, страшная лихорадка отступила, те, кто были больны, выздоровели, а у озера образовалось чёрное дно, из-за чего ночью оно выглядело ещё более чёрным и, глядя на отражение в нём звёзд и луны, Духу Ночи казалось, будто он смотрит в небо.

Так много раз приходил Дух Ночи к озёрной глади, что на берегах неизгладимо отпечатались его следы. За спокойствие и красоту любила Ночь озеро, но когда к нему пришли люди, ведомые обычным любопытством, они потревожили водный покой, разбили лагерь, разожгли костры. Это была компания молодых людей, среди которых находилась одна девушка. Захмелев и поругавшись, парни начали драку, а девушка, сестра одного из них, вмешалась, и её случайно столкнули в воду. Она ударилась о камень, кровь ажурными цветами поднялась на поверхность водной глади.

Дух Ночи больше не смотрел на это равнодушным взглядом. Некоторые убеждены, что ночь снисходительна, жестока, добра и одновременно безразлична ко всем в равной степени. Но на этот раз Дух Ночи разозлился: его озеро осквернили смертью, так пусть всё возвращается на круги своя! В прошлом Ночь оградила людей от смерти, теперь же её озеро будет приносить им погибель. Ночь не стала успокаивать Озёрного духа, потревоженного кровью погибшей девушки, тело которой так и не нашли. Напившись кровью, Дух озера желал ещё, ведь вода стала пресной, прикоснувшись со смертью, а кровь оказалась настолько солёной и тёплой, что теперь Озёрный дух жаждал её постоянно. А что касается Ночи, так она больше не приходила на берег озера любоваться отражением звёзд и луны.

— И смерть от черноты озёрной не коснётся меня, ведь я не человек! Я лука тетива, стальная струна, остриё ножа, лезвие меча, я лёд и темнота.

А над ней возвышалась гора стихий, заросшая плющом, папоротником, деревцами с торчащими наружу узловатыми корнями, полынью и цветущим тысячелистником. Куда ни глянь, всюду зелень, тени от листвы или голые камни, яркие пятна солнечного света или зябкая серая тень. Здесь всё шумело, но, когда ветер утихал, то на землю опускалась звенящая, гнетущая тишина. А с другой стороны горы четырёх стихий, на её выступе, прямо над обрывом, стоял замок Вэриата. Но чтобы попасть к замку, нужно либо взобраться на гору, чтобы затем с другой стороны спуститься с неё, либо пройти по подземному проходу, что находился под горой. Но вряд ли обычному человеку был под силу этот путь…

По краям чёрного озера расползались кружева белого льда, который вскоре должен был затянуть собой всю водную гладь.

— Роук, прекрати злить Озёрного духа, — Вэриат сидел на поваленном сухом дереве, облокотившись себе на колени и подперев рукой наклоненную набок голову.

— Слушаюсь, повелитель, — запыхавшись, Роук отошла от замерзающей воды и спрятала меч в ножны. — Но что могло бы случиться, ведь вы могущественнее Озёрного Духа?

— Тебе триста тридцать три года, а ведёшь себя, как ребёнок.

— Но все эти годы я была частью силы вашей матери, — принялась оправдываться Роук, она подошла к Вэриату, но не решилась присесть рядом, — а здесь, в этом мире, я всего-то три года.

— Я и сказал: ты, как ребёнок.

— Простите меня, но всё же зачем тратить силы на озеро? — Роук видела, как Вэриат медленно сжал в кулак руку. Она знала, что вновь раздражает его вопросами, и уже пожалела о своём любопытстве, но властитель тьмы, безразлично глядя вдаль, спокойно ответил:

— Вскоре у нас будет гостья, её нужно провести через чёрное озеро, и я не хочу, чтобы с ней произошло что-то плохое. Я имею власть над созданиями магии, безусловно. Но Воплощения Сил, Духи, другое дело, они не обязаны подчиняться мне. Пусть я не уступаю, а может и превосхожу в могуществе многих из них, но зачем мне лишний раз тратить силу? Лучшая война та, в которой не было боя.

— А что за гостья у нас будет? — робко произнесла Роук, искоса глядя, как озеро белеет ото льда, а вода будто стонет от холода, и нечто тёмно-красное, бесформенное,