class="p1">— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — кричу я, мой голос становится все громче. Страх пронзает меня, и я, пошатываясь, выпрямляюсь. — ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА!
Я тру лосьон на моей ноге, пытаясь стереть его, но он просто впитывается в мою кожу. Нин хватает бутылочку, бормоча извинения, но та просто выскальзывает из её рук. Я смотрю, как всё выливается на мой пол, липко блестя на ковре. Меня сейчас стошнит.
Мой рот открывается.
— УБИРАЙСЯ! — кричу я. — ОНО ПОВСЮДУ! Ч-ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА? Я…
Руки сжимаются на моих плечах, и я ахаю, когда появляется Мэтт и бесцеремонно выталкивает меня из комнаты в мою гардеробную. Он закрывает за нами дверь, но я все еще могу слышать, как Нин начинает плакать в соседней комнате. Он хлопает рукой по выключателю и пристально смотрит на меня сверху вниз. Он выглядит разъяренным: челюсть сжата, ноздри раздуваются.
— ЧТО, БЛЯТЬ, С ТОБОЙ НЕ ТАК? — рычит он. Я открываю рот, но он перебивает меня. — Ради бога, я не знаю, почему ожидал чего-то другого. Ты такая же, как все остальные! Богатая избалованная маленькая девочка, которая думает, что только потому, что у нее есть деньги, она может обращаться с другими людьми как с дерьмом.
Я не знаю, что сказать. Мысли сменяются друг другом с бешеной скоростью. Я не знаю, что только что произошло. Я ничего не понимаю. Я не знаю, почему я так испугалась…
Я отталкиваю Мэтта от себя.
— Уходи.
Он делает шаг назад, кипя от злости.
— Что? Что она могла такого сделать, что заставило тебя так наброситься на нее?
— Она… она пролила лосьон…
— Ей едва хватает денег на еду, — орет он. — Она работает на трех работах, чтобы прокормить своих детей, которые даже не приезжают к ней! Ты зарабатываешь в пять раз больше ее годовой зарплаты, просто делая чертов пост в Instagram, так что даже не смей кричать на нее, будто она значит меньше тебя!
Его голубые глаза впиваются в мои с такой неприкрытой ненавистью, что я не могу нормально дышать.
— Пошел вон! — внезапно кричу я, хватаю ближайший предмет, который попадается под руку — пушистую розовую сумочку с помпонами — и бросаю ему в голову. Он легко уклоняется, хмуро глядя на меня, затем поворачивается и уходит, захлопнув за собой дверь. Я слышу приглушенные рыдания Нин через дверь и его низкий, успокаивающий тон, пока он говорит с ней.
Я падаю на пол. Слезы щиплют мои глаза. Я вся дрожу. Я напугана, напугана сильнее, чем когда-либо с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать лет. Я чувствую, что схожу с ума.
«Не сдавайся», — твердо говорю я себе. — «Не сдавайся. Ты не можешь».
Я делаю несколько глубоких вдохов, затем встаю и заставляю себя продолжать собираться. Я вытираю липкий лосьон с кожи, подправляю макияж, надеваю свое серебряное платье-флэппер. Когда я впервые примерила его, мне казалось, что оно блестящее и сексуальное, но сейчас я не хочу быть сексуальной. Я чувствую себя голой. Жаль, что я не могу просто закутаться в пальто и солнцезащитные очки и раствориться на заднем плане.
Раздается тихий стук в дверь. Я открываю его и вижу Кенту, одетого в аккуратный черный костюм. Вместо его обычной нежной улыбки, я вижу на его лице отчужденность и жестокость. Конечно, именно это. Я только что довела до слез его милую шестидесятилетнюю соседку. Он наверняка ненавидит меня.
— Ты готова идти? — холодно спрашивает он.
Тяжело сглотнув, я киваю, разглаживаю юбку своего платья и беру клатч.
Я не знаю, как собираюсь пережить этот вечер.
Глава 13
Брайар
Камеры вспыхивают вокруг нас, когда машина останавливается возле места проведения гала-ужина. Мэтт выходит на дорогу первым и чопорно протягивает мне руку. Я поворачиваюсь и перекидываю ноги, стараясь не сверкать нижним бельем, и позволяю ему помочь мне выбраться из машины. Фотографы толпятся вокруг меня, забрасывая вопросами. Позади них длинный ряд репортеров из различных новостных агентств и их операторы. Я пригласила как можно больше журналистов, чтобы распространить информацию о благотворительном сборе. Однако, прямо сейчас я начинаю сожалеть об этом.
Я все еще чувствую себя как-то странно и неуверенно. Я провела всю поездку, пытаясь успокоить свои вихрящиеся мысли. Мой срыв в спальне снова и снова прокручивается в моей голове.
Мэтт собирается пройти сквозь толпу напролом, когда я хватаю его за рукав, оттаскивая назад.
— Дай мне свою руку, — бормочу я.
Он смотрит на меня как на сумасшедшую.
— Что?
— Твою руку. Ты, что, не ходил в детский сад? Вот эта штука. — Я тыкаю его в бицепс сквозь толстую ткань пиджака.
Я должна признать, что он выглядит потрясающе в своем новом костюме. Майкл нарядил его в темно-синий смокинг с черными лацканами и галстуком в тон. Одежда идеально облегает его тело, а цвет делает его глаза чернильно-голубыми. До того, как я накричала на Нин, она успела что-то сделать с его волосами, уложив их гелем так, что они модно спадали на лоб. Он бы был похож на идеального голливудского парня с картинки, если бы не бросал на меня яростные взгляды. Он медленно предлагает мне свой локоть, и я обхватываю его рукой, слегка подталкивая его к увитой розами арке, ведущей на вечеринку в саду. Когда мы делаем шаг вперед, ближайшая журналистка тычет своим микрофоном мне в лицо.
— Не сейчас, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
Мэтт хмурится, когда мы проходим мимо нее ко входу. Глен и Кента следуют за нами на некотором расстоянии, растворяясь в тени. Ни один из них не сказал мне ни слова по дороге сюда. Даже Глен не хотел встречаться со мной взглядом.
— Разве весь смысл сегодняшнего вечера заключается не в том, чтобы ты общалась с прессой? — Его голос сочится презрением.
— Позже, — говорю я. Мне нужно выпить, прежде чем я смогу встретиться с ними лицом к лицу. — Давай сначала поговорим с гостями. Я должна поблагодарить их за то, что они пришли.
— Мне нечего сказать всем этим людям.
— Тогда хмурься и игнорируй их всех, — бормочу я. — Люди подумают, что мы созданы друг для друга.
Он бросает на меня раздраженный взгляд. Я игнорирую это, таща его через арку в сад. Я оглядываюсь вокруг, любуясь своей работой.
На то, чтобы довести мероприятие до совершенства, ушли месяцы. Я забронировала обширный частный сад в старом поместье эпохи Тюдоров, полный сливовых деревьев и больших топиаров[21]. Гирлянды и струи мягкой полупрозрачной ткани, нанизанные на деревья, придают всему месту