На пятом этаже быстро забираюсь по лесенке на чердак и тихо опускаю крышку люка за собой. Сердце стучит уже не так сильно. Теперь я в относительной безопасности – они не додумаются, что ушла я из дома только что.
Пробралась по мусору, в основном состоящему из засохшего голубиного помета, через перекладины и разного рода провода до самого дальнего от моего подъезда люка.
Быстро спустилась и побежала по лестнице вниз. Перед тем, как открыть подъездную тяжёлую дверь, надела вязанную шапку и натянула её до самых глаз.
Выдох. Второй. И я вышла из подъезда, стараясь выглядеть обычным человеком, не тем, что пытается скрыться от преследователей.
Обычным шагом дошла до конца дома и, мысленно с ним навсегда попрощавшись, завернула за угол и побежала со всех ног до ближайшей станции метро.
Остановилась отдышаться только тогда, когда достигла спуска вниз. Оперлась ладонью о колющейся холодом поручень. Грудную клетку жгло и от холодного воздуха, и от нагрузки из-за бега. А в следующее мгновение на мои плечи легла тяжёлая ладонь и крепко сжала, а в районе талии сквозь пуховик упёрлось что-то твёрдое.
– Здравствуй Олеся, – голос, леденящий похлеще мороза, сковавшего горло. – Рад тебя видеть. И давай без истерик.
Илья Мельник. Глава охраны Килина. Всегда был умнее остальных.
Глава 2
Крепко обнимая, Илья повёл меня к чёрной ауди, припаркованной недалеко от станции метро. Открыл пассажирскую дверцу, перед этим спрятав пистолет в карман черного пальто, и усадил, присягнув ремнём безопасности. Улыбнулся, обнажая белые зубы и заглянул в глаза насмешливым металлом серых глаз.
– Прокатимся, – прошипел у самого лица, чуть ли не касаясь моего носа своим – орлиным.
Замер на мгновение, пожирая глазами мои губы и, медленно выпрямившись, захлопнул дверцу. Черной статью, с распахнутыми полами пальто, буквально пылающий своей самоуверенностью, обошёл машину спереди и занял водительское кресло. Не глядя на меня, завел мотор и утопил педаль газа в пол, наверняка разбрызгивая в разные стороны мокрую грязь испод колёс.
Посмотрела на его сосредоточенный профиль: ухожен, черная смоль волос блестит лоском, щеки гладко выбриты, бордовые ровные губы упрямо поджаты.
Но я-то помню его и другим.
Упрямым мальчишкой, пытающимся решить задачку на уроке математики, а затем побитым жизнью человеком, неизвестно как узнавшим в каких кругах я кручусь и нашедшем мои контакты, чтобы попросить помочь найти достойную работу.
Да, это я ему помогла устроиться в охрану к Килину, и он добился результатов – став там главой.
Да, и я на него рассчитывала.
– Не скажу, что два года алкоголизма на тебе сильно сказались, – усмехнулся Илья, бросив на меня быстрый взгляд.
– Спасибо, – нагло вернула ему смешок.
– Ты хоть представляешь что тебя ждёт? – раздражённый взгляд и скрип зубов.
– Не глупая, – пожала плечами.
– Не верю, что их убила ты, – после минуты напряжённого молчания, сказал Илья.
– Правильно делаешь, – пренебрежительный смех с моей стороны.
Машина дернулась в сторону и меня повело по креслу в сторону водителя, а затем резкий свист тормозов, и я вернулась в исходное положение. Почти в тоже мгновение почувствовала болезненное сжатие подбородка, и его пальцы повернули мою голову к пылающему негодованием металлу глаз. Ноздри колыхались от тяжёлого дыхания, челюсть сжималась, обозначая ходящие ходуном желваки.
– Пароль, Олеся, пароль. Вот что ему важно, – сказал холодно, обдавая горячим дыханием с ароматом корицы.
Я молчала, с достоинством выдерживая его взгляд, не дрогнув ни одним мускулом лица.
Он ещё минуту прожигал меня свирепым взглядом и, отпустив подбородок, снова завёл мотор.
Всё остальное время до конечной остановки мы проехали в полном молчании.
На улице стемнело и, когда я смогла разглядеть, где мы, слегка удивилась, что Илья не повёз меня сразу в загородный дом Килина.
Вышел из машины и открыл дверь с моей стороны, быстро наклонился, отстегнув ремень и грубо поднял меня с кресла, стиснув железным хватом руки, приносящим боль, за плечо.
– Пошли, – бросил холодно и повёл к подъезду неизвестного мне здания.
Зашли в квартиру, и как только захлопнулась дверь, Илья прижал меня к стене, удерживая одной рукой за шею, а вторую протягивая в требовательном жесте:
– Телефон.
Поджав губы, выудила сотовый из заднего кармана джинсов и буквально припечатала его о ладонь, кажущемся себе властным, наглеца, не преминув ответить презрительным взглядом.
Илья коротко дернул мышцами лица и отстранился.
– Иди на кухню, – сказал, не глядя, стаскивая с моего плеча сумку.
Отлепилась от стены и побрела в указанном направлении. Я не боялась его. Мне, кажется, я вообще престала понимать это чувство. Всё выжжено. Нет того смысла, ради которого бы страшился умереть.
Села на мягкий диванчик кухонного уголка, закинув ногу на ногу.
Через минуту в кухню вошёл Илья и, сев напротив, спросил:
– Так что? Пароль. Ты мне его скажешь?
– И даже чай не предложишь? – хмыкнула я.
Скрипнул зубами и отвёл глаза в сторону.
– Олесь. Всё просто – ты помогаешь мне, я – тебе, – и на последнем слове прожёг плавящемся металлом.
– С чего ты взял, что я могу тебе помочь? – иронично подняла я брови.
Сорвался с места и навис, снова схватив одной рукой за горло.
– Пароль, Кольцова, – прошипел у самого лица, зло прищурив глаза.
– Не понимаю о чём ты, – выплюнула я, прищурив глаза в ответ.
Отвернулся, рассмеявшись, качая головой, а в следующий миг чуть сильнее сжал пальцы на моей шее и, придвинувшись, прошипел на ухо:
– С Килиным этот номер не прокатит. Он будет тебя мучить. Долго. Вырывая из тебя жизнь по кусочку. До тех пор, пока ты не сломаешься и не скажешь то, что он хочет знать.
– Значит такая моя судьба, – выдохнула я ему в ухо.
Замер на секунду, а затем сдвинул губы в район изгиба моей шеи. Втянул носом воздух и тяжело выпустил его, обжигая кожу.
– Кольцова, – холодно произнес. – Неужели хочешь, чтобы я выбил из тебя информацию тем же способом, что заставил тебя убить трёх человек?
– Ха, – усмехнулась я. – То есть, ты знал, как со мной поступили? И другие знали?
– Ты сама виновата, – припечатал тут же.
– В чём? В единовременной слабости, в которой Кирилл себе не отказывал ни разу?! – крикнула я и уже тише с расстановкой и смаком добавила: – И, если ты согласен с его методами, то не меньшая мразь, чем он.
