Остановившись у стола, Себастьян налил себе немного бренди. Обычно он не пил в такой ранний час, но сейчас, учитывая обстоятельства...
Черт побери, Найтон, конечно же, будет рвать и метать – особенно когда узнает, что именно он, Себастьян, был похитителем. Но ведь Джульет – взрослая женщина, почти совершеннолетняя. А если ее зять решительно воспротивится, то всегда можно отправиться в Гретна-Грин.
А впрочем, нет. В Гретна-Грин – ни в коем случае. И разумеется, ему придется ухаживать за ней от своего собственного имени, а не в качестве Моргана, «безрассудного авантюриста», которого она когда-то любила. Да, это наилучшее решение – склонить ее к браку до того, как Найтон обо всем догадается. Что же касается леди Розалинды, то она уже и так на его стороне, поэтому...
Шорох атласа отвлек его от раздумий, и он, подняв глаза, увидел леди Джульет, с решительным видом входящую в кабинет. Ох, если бы она только знала, о чем он сейчас думал...
– Рад видеть вас, миледи. – Себастьян налил себе еще порцию бренди и, поставив стакан на письменный стол, уселся в кресло. – Чего же вы хотите от меня сейчас? – спросил он с усмешкой. – Похоже, у вас какое-то очень важное дело.
Джульет нахмурилась.
– Сэр, не говорите со мной так, как будто я – глупый ребенок.
– Я вовсе так не думаю, миледи.
– Поверьте, я уже не та наивная дурочка, которой была, когда сбежала с вашим братом.
– Да, конечно, миледи. – Себастьян с трудом удержался от улыбки.
– Сэр, у меня к вам предложение, и я...
– Позвольте мне самому догадаться, – перебил Себастьян. – Вы хотите, чтобы я держался от вас подальше, пока вы будете находиться здесь, не так ли?
– Нет-нет, я не об этом.
– Неужели вы хотите, чтобы я ухаживал за вами?
– Разумеется, нет! – Джульет покраснела.
Откинувшись на спинку кресла, Себастьян с удивлением посмотрел на девушку.
– Видите ли, леди Джульет, я просто повторил то, что услышал сегодня утром от вашего зятя и от сестры. Но выполнить обе просьбы я не могу, как вы, наверное, догадываетесь.
– Грифф и Розалинда разговаривали с вами обо мне?!
– Да, о вас, – кивнул Себастьян.
– О, это так на них похоже. Вечно вмешиваются в мои дела.
– Совершенно верно. – Он снова кивнул. – Так чего же вы хотите, леди Джульет?
– Я уже говорила, что не хочу, чтобы вы ухаживали за мной. Но вы могли бы просто находиться рядом, не ухаживая... – Она на мгновение умолкла, затем, глядя ему прямо в глаза, добавила: – Я хочу, чтобы вы стали моим учителем.
– Вот как?.. – пробормотал Себастьян, весьма озадаченный таким предложением. – И чему же я должен научить вас?
Он тотчас же подумал о том, чему именно мог бы научить свою очаровательную гостью, но она, судя по всему, вовсе не это имела в виду.
– Научите распознавать мерзавцев.
Себастьян, закашлявшись, поставил на стол стакан, который только что поднес к губам.
– Прошу прощения, миледи, но я...
– Нет сомнений, что кто-то из моих милых родственников уже рассказал вам о трудностях, с которыми я столкнулась, выбирая мужа.
– Да, они намекали на подобные трудности.
– Так вот, сегодня утром я сообразила: моя главная проблема в том, что я не способна отличить настоящих джентльменов от негодяев, которые только притворяются джентльменами. Поэтому я и приняла Моргана Прайса за джентльмена. И теперь мне стало ясно, что я не могу доверять моим инстинктам.
– Да, понимаю, – проворчал Себастьян.
– Из-за этого мне очень трудно выбрать мужа, – продолжала Джульет. – Особенно в обществе, где каждый скрывает свою истинную натуру. Часто случается так, что мужчина кажется весьма приятным, но я все равно опасаюсь его.
Очевидно, леди Розалинда кое в чем была права – Джульет действительно стала очень недоверчивой.
– Так значит, вы хотите, чтобы я научил вас отделять зерна от плевел?
– Вот именно.
Себастьян сделал глоток бренди.
– А что заставляет вас думать, что такой человек, как я, подходит для этой роли?
– Ваш отец был негодяем, не так ли?
Себастьян невольно усмехнулся.
– Да, настоящим мерзавцем. Особенно когда дело касалось женщин. Но я не участвовал в его развлечениях. – Он поставил стакан на стол и с сарказмом добавил: – Я слишком «правильный» для этого.
– И все же я думаю, у вас были возможности наблюдать за ним. Вы наверняка видели, как он одурманивал женщину лестью или ложью о том, что любит ее.
Черт побери, это было слишком близко к истине. Себастьян часто сожалел, что два года назад ему пришлось играть роль соблазнителя, когда он ухаживал за Джульет.
– Да, верно, время от времени у меня появлялась такая возможность.
– Что ж, тогда вам будет нетрудно научить меня, как распознавать подобные ухищрения. Несмотря на мой опыт с вашим братом, я все еще не умею распознавать таких негодяев. Но если я по-прежнему буду бояться мужчин, то так всю жизнь и останусь незамужней. А мне не хочется остаться старой девой, милорд. Вы могли бы очень помочь мне, сделав так, чтобы этого не случилось.
Он действительно мог помочь. Но вовсе не так, как она думала.
– Что ж, миледи, пожалуй, я смогу оказать вам подобную услугу. Но чем вы отблагодарите меня?
Она холодно взглянула на него.
– Я постараюсь убедить моего зятя в том, что не следует предавать гласности отвратительный поступок вашего брата.
Себастьян промолчал, и Джульет добавила:
– Разумеется, если вы боитесь, что я каким-то образом могу разоблачить и другие темные тайны вашей семьи, вы можете отказаться. Мне бы не хотелось причинять вам неудобства.
Себастьян едва не расхохотался. Дерзкая девчонка его провоцировала, добиваясь того, чтобы он проводил с ней время. Конечно, он не хотел ей отказывать. Однако не следовало демонстрировать слишком уж большую готовность, иначе она заподозрила бы неладное.
– Пожалуй, я мог бы принять ваше предложение, леди Джульет, но меня беспокоит реакция ваших близких. Ваш зять ясно дал понять: он хочет, чтобы я держался как можно дальше от вас.
Она лукаво улыбнулась.
– В таком случае нам придется держать наши уроки в тайне. Вы согласны? В конце концов, это продлится всего день или два.
Себастьян сделал глубокий вдох и проговорил:
– Как пожелаете, миледи. Я сделаю все возможное, чтобы вам помочь.
– Когда же мы сможем начать?
– Кухарка готовит легкий ленч к двум часам. Почему бы нам не начать сразу после ленча?
