Тяжело вздохнув, Лена придирчиво оглядела себя в огромное настенное зеркало, тщательно поправляя одежду и приглаживая спутавшиеся волосы.
Приняв решение, Белова ободряюще улыбнулась своему отражению. Приосанилась.
И со звонком вышла в коридор, направляясь прямиком к кабинету географии, которая стояла в расписании следующим уроком. За прогул ОБЖ она совершенно не переживала — с Иваном Петровичем всегда можно было договориться об отработке.
В тот момент Лена даже не подозревала, что вскоре ей станут безразличны все эти школьные мелочи, вся эта повседневная суета. Что вскоре ее мечты рухнут, как карточный домик. Но именно это с ней и произошло! И извиниться перед Виктором Эдуардовичем она не успела.
Глава 22
Это известие стало для Елены настоящим потрясением.
Разделило жизнь на «до» и «после». Она старалась держаться, демонстрировать небывалую стойкость, прежнюю уверенность в себе, но получалось с каждым днем все хуже и хуже. Ее силы истончались. Ее душа рвалась на лоскуты и кровоточила. И в конце концов, вся боль, все переживания вырвались наружу. Трансформировались в агрессию к окружающим и тотальное безразличие. Ко всему…
Лишь Ирина была в курсе реального положения дел, и очень сильно за нее волновалась. А потому, всегда находилась рядом. Всегда поддерживала.
Но даже у нее порою сдавали нервы! В такие моменты Синицына читала ей грозные нотации, с требованием «сбросить броню», а также «выйти из сумрака» и немедленно вернуть ей подругу!
«Ох, Ириша! Я бы с радостью, но…»
Разлука с Макаровым морально уничтожала ее. Превращала в овощ.
В растение. Но то были лишь цветочки. Ведь беда, как известно, не приходит одна. Спустя неделю после его увольнения, Лена случайно подслушала разговор «11Б».
Ребята столпились тогда на школьном крыльце, и бурно обсуждали их экс-физрука. Прислушавшись, девушка чудом устояла на ногах.
Чудом сохранила здравость рассудка.
И не разревелась прямо там, тоже чудом.
Подлетев к ним грозной фурией, она рявкнула тоном, которого сама ужаснулась:
— Рассказывай! Рассказывай все, что знаешь! Немедленно!
Толика — парнишку из параллельного класса, тайно влюбленного в Синицыну, долго упрашивать не пришлось. Он сразу же выложил все, как на духу. Так Белова узнала, что совершеннолетние ученики частенько встречают Макарова в различных ночных заведениях города. В компании одной и той же девушки — темноволосой красавицы Татьяны, с внешностью модели и ногами от ушей, которую все мигом окрестили его невестой. При этом, мужчина всегда охотно общается со своими бывшими подопечными. А свой внезапный уход объясняет тем, что получил более выгодную вакансию.
И в более престижном заведении. Только и всего!
Да, суровая реальность оказалась для нее весьма болезненной.
И ранила посильнее острой бритвы.
Он сказал ей однажды:
«Ты просто не в моем вкусе!»
Теперь его фраза обретала совершенно иной смысл.
Она подкреплялась фактами — он предпочитал брюнеток.
Легче от этого, конечно, не стало, но появилась хоть какая-никакая ясность.
Судорожно сглотнув, Лена медленно побрела к широким ступеням, которые вели на школьное на крыльцо, и обессиленно опустилась прямо на одну из них. В горле стоял ком. В глазах щипало так, словно в них щедрую горсть песка сыпанули.
«Я не буду плакать! Я не буду плакать! Я не буду плакать!»
— Хорошо сидишь, — раздался поблизости голос Машки Романцевой, а после староста «11Б» аккуратно примостилась рядом. — Красивый вид отсюда открывается, правда?
Белова удостоила девушку лишь хмурым взглядом:
— Чего тебе?
Та замолчала, явно пытаясь подобрать нужные слова.
А в итоге просто развела руками:
— Лен, мне очень жаль, что последний год мы провели с тобою на ножах! Как злейшие враги. Иногда я тебя ненавидела — это чистая правда! Но я понимаю, каково тебе сейчас! Понимаю, как никто другой!
— О чем это ты?
— Ты отчаянно боролась за внимание Макарова, а я — Трубникова. И обе мы проиграли! У Виктора Эдуардовича, оказывается, давно есть другая. А Сережа променял меня на какую-то студентку-первокурсницу! Прямо полный букет! Шах и мат!
Белова задумалась на миг, и сочувствующе похлопала ее по плечу:
— Ты прости меня, Маш! — прошептала голосом, лишенным эмоций. — Прости, что сделала больно, и заставила ревновать. Сергей никогда не интересовал меня по-настоящему. У нас с ним ничего не было, даже свиданий!
Смахнув слезу, скатившуюся по щеке, Романцева буркнула себе под нос:
— А ты меня прости!
Грустно улыбнувшись, Лена кивнула, оставляя в прошлом обиду на Машку.
«Ах! Если бы можно было так же легко вырвать собственное сердце!»
Глава 23
На следующее утро объявился Славик Красницкий, который отсутствовал последние девять дней. Парень прискакал в школу, едва вернулся с соревнований. И буквально сразу же схлестнулся с Ириной. Правда на сей раз противостояние этих двоих разительно отличалось от того, что обычно привыкли видеть окружающие в их исполнении. Как итог, оба были отправлены к директору. Но до того момента Красный успел огорошить Белову своим неожиданным признанием: мать Вячеслава приходилась родной теткой Виктору Эдуардовичу, а сам он — единственным двоюродным братом. Руководствуясь какими-то личными соображениями, одноклассник предложил ей устроить встречу с Макаровым сразу после выпускного, если она сейчас же возьмет себя в руки, прекратит хандрить и закончит школу достойно. Естественно, Лена согласилась!
Не для того, чтобы вновь вешаться на шею учителю и признаваться в любви.
Нет. Ей отчаянно хотелось просто взглянуть на него в последний раз.
Попросить прощения за тот нелепый поцелуй. Попрощаться по-человечески.
И пожелать огромных успехов в отношениях. С той его… красавицей-брюнеткой. Только после этого она смогла бы двигаться дальше. Только после этого смогла бы отпустить мужчину из мыслей, стереть из памяти.
По сути, своим предложением Славик дал Лене новую надежду. Новую цель.
