— Этти еще мала для этого, — категорично прервал ее Макс.
«Этти» — такое нежное обращение. Полетт когда-то говорила, что ее так называет только Макс. Есть в этом что-то особенное. Будь я на ее месте, тоже не хотела бы делиться таким мягким обращением со всеми подряд.
— Мне будет восемнадцать! — запротестовала Полетт. — Почему ты не хочешь меня брать?
— Думаю, — я еле сдерживала улыбку, — дело в спартанцах.
Девушка метнула на брата пытливый взгляд, искала подтверждение моих слов.
Жаль только, все пропустила. Оно вспыхнуло и сошло еще до ее протеста. Маленькая искорка: «За инцест, долой спартанцев!»
— Ты знаешь, что бывает на студенческих вечеринках, Лоис, — вмешался Бен.
Я взглянула на него и ожидаемо увидела ухмылку. Снова про утро субботы вспомнил. Вот же прохво… Вот же…
— Пусть они сами решают.
— Ты ведь будешь с ней, Макс, — напомнила я, стараясь игнорировать Бена и румянец, вновь подступающий к щекам. — Что плохого может случится? Повеселитесь, потанцуете.
И, возможно, на радостях признаетесь друг другу в чувствах.
Хэллоуин — единственный случай, когда вечеринки у Форда действительно стоящие. В свое время Бен брал нас с Келли на такую в выпускном классе. Это было лучшее событие за весь год. Мы нарядились Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном и полночи разгадывали, как умерли те или иные монстры. Правда, я немного изменила своему образу, так как порошок, который совал мне Дон Карлеоне, не внушал доверия.
— Джим говорил, что Том Форд собирается пригласить много будущих студентов в этом году, — кивала светлой головой Келли. — Ей понравится.
Полетт повисла на руке брата:
— Ну пожалуйста, Макс!
Господи, да этим глазам можно разрешить все, что угодно! Она может так заявиться на суд, и ее оправдают, освобождая от срока за организацию кровавых оргий.
Хм, инцест, оргии… Что-то меня не в ту степь ведет.
— Там бывает алкоголь, — искал поддержки у нас Макс.
Да, на него определенно действуют ее глаза.
— И я не могу везти ее домой на мотоцикле ночью, а в общежитие после отбоя ее ни за что не пустят.
— Она могла бы остаться у нас с Лоис, — рассуждала Келли. — С алкоголем чуточку сложнее, но мы ведь обычно пьем колу, которую приносим сами. Можем в этот раз просто взять больше.
— Я собираюсь взять с собой бутылку воды и пить исключительно ее, — уверенно заявила я. — А еще расскажу Полетт о паре трюков с булавками.
Из-за моего плеча послышался смешок Бена. Старший Коллинз в очередной раз взглянул в умоляющие глаза сестры, состроил обреченную гримасу и потер затылок.
— Я даже не знаю…
— Давай же, Макс! — Отлично, Полетт подключила сладкий голосок. — Взамен обещаю весь июль готовить клафути.
— Вишневые?
Полетт коварно улыбнулась, и ее брови запрыгали вверх, как бы хвастая навыками кондитера. Парень машинально облизал губы, не отводя глаз от сестры.
— Обсудим это дома, — выдохнул он.
То был голос человека, у оппонента которого имеются более весомые аргументы.
Когда мотоцикл с Максом и Полетт скрылся за горизонтом, мы с Бенксами решили еще прогуляться. До дома Коллинзов на машине можно добраться минут за двадцать. Но если учесть, что они едут на мотоцикле — а цепкие руки Полетт на рубашке брата свидетельствуют об ее паническом страхе этих штуковин — можно с уверенностью заявить, любая черепаха опередит их в гонке скоростей.
Через час с небольшим Полетт позвонила доложить, что они не разбились по дороге и мы зря подготовили бутылки с колой для очищения асфальта от их ошметков. Заставив себя отлепиться от лавочек в парке, зашагали в направлении дома. На улицы уже опустилась ночь. Фонари то там, то тут создавали ореолы света, откидывали тени нечастых прохожих.
Знакомая многоэтажка появилась перед нами. Я уж было хотела скользнуть в дом следом за Келли, освободить волосы от блесточек — они поселились там после сверхактивного кручения головы неблагодарной елки — и поскорее завалиться на кровать, но Бен остановил меня, схватив за руку.
— У меня к тебе разговор, — сказал он и притянул меня к себе. — По поводу поездки к родным.
— Да, я куплю пару лифчиков, — закатила глаза, но, что удивительно, услышала смех в ответ.
— Можешь не утруждаться. Меня их отсутствие не смущает.
— Тогда что? — нахмурилась я.
Мы собирались поехать к Бенксам в Севьервилл, штат Теннесси, завтра. Вот уже два дня я и мой притворный жених обговаривали детали коварного плана по отсрочке его брака. Мне казалось, гардероб — единственное, что осталось без обсуждения. И если его не смущает мой бунт против бюстгальтеров, тогда мне невдомек, в чем проблема.
— В твоем внешнем виде действительно кое-чего не хватает, — таинственно улыбнулся Бен.
Я хотела было сложить руки на груди, показывая, что меня не радуют недосказанности, но мою ладонь сжали крепче, и что-то скользнуло на безымянный палец. Я как зачарованная уставилась на золотое колечко с маленьким аккуратным камушком посередине. Восхищенное «Вау!» вырвалось из груди. Бен покрутил украшение на моем пальце, и тихо спросил:
— Нравится?
— Настолько, что ты получишь его обратно, только откусив мне палец.
Бен засмеялся. Наивный. Он и не догадывается, что я не шучу.
15
Мы подъезжали к дому Бенксов. Келли — не понятно, зачем — ответила на звонок Джима и вот уже пять минут попеременно хмурилась и прикусывала губы, явно сдерживая поток ругательств. Не ясно также, чем руководствовался сам Никсон.
До отъезда он уже извинялся перед Келли (что примечательно, словами Бена, а мог бы хоть чуточку поднапрячься). Так чего он хочет на этот раз? Снова ранить чувства нашей девочки?
Я собиралась забрать у нее средство связи и лишить этого лгуна возможности залазить в доверчивый мозг. По взгляду Бена, что то и дело вылавливал сестру в зеркале заднего вида, было ясно, он думает о том же. Однако Келли лишь отмахивалась от нас, когда к ней обращались, и сползала вниз по сиденью, когда протягивали руки. Решив дать ей убедиться в безнадежности этих отношений самой, мы с Беном мило беседовали, пока наконец не достигли нужного места.
