– Ничего страшного. Переживу.
Девушка продолжила писать. Парень потоптался в дверях, затем все-таки вошел и сел на перила.
Понаблюдав какое-то время за Анагон, он поднял глаза к небу и всмотрелся в звезды. Потом, поднимая большой палец и зажмуривая один глаз, начал что-то считать.
Анагон отложила свои записи и спросила:
– Эм… Если не секрет, чем ты занят?
Рей смущенно улыбнулся и объяснил.
– Звезды. Я немного в них разбираюсь.
– Вот от кого, а от тебя не ожидала. Романтик?
– Нет, что ты! Совсем нет! Никогда! – слишком уж усердно он начал оспаривать слова девушки. Та улыбнулась и подписала что-то в книжечку.
– Что ты там все пишешь? – Рейгар попытался заглянуть в записи, но кошка быстро отпрыгнула от него.
– Секрет! – Анагон улыбнулась и спрятала книжку.
– Ладно, как хочешь. Смотри.
Художник: lucyel art – Варнавская Анна Егоровна
Рей слез с перил и подошел к девушке.
– Если соединить диагональю Су из созвездия Меча и Шон из созвездия Ректора, а потом к ней провести прямую от Ка из Трона, то там должна быть звезда – Карин, – свои объяснения он сопровождал яркой жестикуляцией.
– Но там нет звезды.
– Я тоже её не вижу. Больше не вижу. С тех пор, как сбежал. Карин – она появляется только тогда, когда у тебя есть Смысл.
– Смысл?
– Цель. Настоящая, цель всей жизни. И тогда где бы ты ни был, если ты пойдёшь на звезду – она доведет тебя до места. Главное верить. И уметь ждать.
– Как красиво. Неужели правда?
– Главное – верить, – повторил парень.
– Да, верить. Но мне казалось, что у меня есть цель. Или хотя бы желание.
– Какое?
– Оно странное.
Анагон обернулась к Рейгару.
– Найти того, кто выжег мою деревню. И спросить его – зачем? Зачем он это сделал?
– Оно вполне понятное.
Рей не знал, что еще сказать. Благо, сзади раздались шаги.
– Почему не спим, а? Детям уже давно пора спать.
Инвер мягко обогнул парня и уселся рядом с Анагон.
– Я пойду, – тут же подал голос Рей. Прищурившись, он смотрел на Инвера. – Спокойной ночи, Анагон. Спокойной ночи, Инвер.
– Спокойной ночи, Рей, – помахала ему книжкой девушка. – Пусть тебе приснится Карин!
– Да… спасибо.
Инвер, непонимающе улыбнувшись, отвернулся. Когда дверь в комнату Рея закрылась, он обратился к Анагон.
– Что вы тут делали?
– Рейгар рассказывал мне о звездах.
Парень подавил улыбку и насмешливо ответил:
– О звездах? Этот здоровяк?
– Я тоже не ожидала, но почему нет? – Анагон не нравился пренебрежительный тон волка. Инвер это почувствовал и продолжил слушать девушку с серьёзным выражением лица. – Он показал мне Карин. Вон там, – она пустила небольшую вспышку в сторону звезды. – То есть она должна быть там.
– Такая красная, да?
– Ты её видишь? Её видят только люди, у которых есть истинная цель в жизни, настоящий Смысл.
– Истинная цель? Может быть.
– Ты догадываешься, что это за цель?
Волк пропустил её вопрос мимо ушей. Взгляд его, устремленный на звезду, затуманился, и несколько минут легат стоял молча.
– Инвер? – кошка тронула его за рукав.
Волк дернулся, будто девушка резко вырвала его из глубокого сна. Шумно втянув носом воздух, он пробормотал, все еще находясь во власти своих мыслей.
– Я, пожалуй, пойду прогуляюсь.
– Опять душно в комнате?
– Нет, просто привычка. Хорошо погуляешь – хорошо поспишь, – повторился волк. Как и накануне, он перескочил через перила и спрыгнул в кусты.
– Спокойной ночи, – донеслось до Анагон.
Она молча кивнула в ответ.
Клир III
Дни шли за днями. Легаты выполняли мелкие поручения тана – там напали на логово разбойников, тут убили бешеного медведя, здесь расправились с вором-рецидивистом. Погода стояла по-настоящему летняя – днем ярко светило солнце, изредка прячась за облаками, ласково дул южный ветер, а ночью шел дождь, тихий и теплый. Он прибивал к земле пыль и питал цветы, которые в южных землях росли практически повсюду. Инвер, мучимый бессонницей, несколько раз видел из окна своей комнаты, как Венус, дождавшись, когда в доме все уснут, выходила на улицу и босая танцевала под дождем.
Однажды он не выдержал и спустился следом за ней. Девушка не сразу заметила его присутствия, а когда поняла, что волк уже давно подглядывает за ней, смутилась настолько, что убежала в лес. Инверу ничего не осталось делать, как следовать за ней и добрых два часа идти чуть поодаль от неё, следя, чтобы с легаткой ничего не случилось. В конце концов, когда девушка присела на корточки и начала собирать какие-то беленькие цветочки, волк осмелился подойти к ней и попросить прощения. Конечно, он был прощен, но был вынужден до самого рассвета собирать полулунницу. Но время это, как ни странно, прошло быстро. Венус что-то рассказывала о себе и о своей семье, периодически спрашивая мнения волка. Он редко отвечал, но это ничуть не смущало девушку, и она продолжала рассказывать о матери, об отце, о сестрах, о соколах, о собаке Дружке, о поварихе Анжил, о…
– Ты так скучаешь по дому, – Инвер прервал своё молчание так внезапно, и фраза его была столь неожиданна, что Венус не сразу поняла её значения. А когда поняла, то чуть не заплакала. Но заметив, что это вызвало в волке лишь раздражение, взяла себя в руки.
Закончилась ночь тем, что Венус уснула прямо посреди сбора полулунницы, и волку пришлось нести её домой на руках. Затем он вновь вернулся в лес, за забытыми цветами. А придя домой, рухнул без сил на кровать и проспал до самого вечера, не тревожимый никем.
А по вечерам легаты собирались в гостиной, перед камином. Зажигали его редко, довольствуясь светом трёх ярких огненных шаров, которые Анагон запускала под потолок комнаты. Каждый занимался своим делом, не обращая внимания на остальных легатов. Анагон читала, изредка доставая свою записную книгу и подписывая туда что-то. Венус разбирала травы, собранные за день. Некоторые она оставляла сушиться прямо на камине в гостиной, какие-то убирала в маленькие ситцевые мешочки. Рейгар приседал, или отжимался, или поднимал тяжести. Инвер проводил с ними только дождливые вечера. И тогда он дремал, сидя в дальнем углу гостиной. Если же вечером стояла сухая погода, он уходил из дома и, обратившись, бродил по окрестностям, возвращаясь после полуночи.
