— Моряки должны быть самыми крепкими и стойкими воинами».
Враги могли напасть на Японию только с моря, но и установить господство над Азией сыны Ямато могли, лишь покорив океанские просторы.
Карате, айкидо, кэндзюцу (фехтование на мечах) были обязательными для маленького Катаока, и он блестяще овладел национальными боевыми искусствами. В нем генетически были заложены поразительная быстрота реакции, хладнокровие и выдержка. Он всегда верно определял направление удара противника и чувствовал его слабые места.
Катаока был небольшого роста, узкий в плечах. Ничто не говорило о страшном умении этого человека убивать голыми руками.
В частной школе на юге острова Кюсю Катаока овладел древниги искусством харагэй, которое давало человеку, как говорили в старину, «глаза на затылке». Тот, кто овладевал харагэй, чувствовал противника на расстоянии и мог загодя приготовиться к защите. Ничего мистического в этом не было: длительная тренировка развивала заложенные в человеческом организме возможности.
Катаока успешно окончил префектуральный университет, затем академию обороны, стал кадровым офицером. Изучение боевых искусств он не прекратил и сумел в совершенстве овладеть мастерством ниндзя.
В средние века так называли рыцарей «плаща и кинжала» — профессиональных лазутчиков, шпионов и террористов, в перечень доблестей которых входило умение взбираться по ровной крепостной стене (они надевали специальные перчатки с металлическими когтями — так легче было цепляться), бесшумно ходить (они выработали специальную походку) и бесшумно убивать.
На основе опыта ниндзя был создан учебник для наемных убийц, который назывался «Как двигаться ночью». В нем подробно объяснялось, как следует одеваться ночью, чтобы остаться незамеченным, как развивать «ночное» зрение, как слышать противника ночью, как стрелять. Но все это лишь часть арсенала ниндзя.
Из технических средств они пользовались удавкой, напоминающей итальянскую гароту, и метательным снарядом сюрикэн, который походил на шестилепестковый нож для мясорубки.
Ниндзя в совершенстве владели харагэй, умели искусно перевоплощаться. За века ниндзя обросли легендами. Им приписываются дьявольские черты, современные авторы делают из них героев мистических романов ужасов. Но Катаока знал: все эти рассказы далеки от истины и за всю жизнь не прочитал ни одного романа о ниндзя. Его способности высоко ценились начальством и помогли ему сделать карьеру в военно-морской разведке.
Он подошел к двери номера, где завтракал выспавшийся и немного успокоившийся летчик. Убедившись, что в коридоре никого нет, вытащил из кармана отмычку и открыл дверь.
Катаока стремительно вошел в тесный номер, захлопнув за собой дверь и оказался лицом к лицу с летчиком.
Глядя с ужасом в желтые, неестественно большие зрачки ворвавшегося к нему человека, летчик даже не пытался сопротивляться. Он не мог найти в себе силы, чтобы отвести взор от огромных пылающих глаз, его руки безвольно повисли вдоль тела, потом обмякли. Катаока сунул руку в карман, где у него лежал пластмассовый одноразовый шприц. Летчика следовало гипнозом и наркотиками превратить в покорного робота и заставить кое-что сделать. Катаока, не колеблясь, одним ударом убил бы лейтенанта — как он покончил с депутатом Нирадзаки и агентом американской разведки Микки Рицци, но летчика следовало доставить в Ацуги, и как можно скорее. Он еще должен был выполнить последнее в своей жизни задание.
Диспетчеры не могли до бесконечности откладывать вылет американского транспортного вертолета, где было несколько пассажиров, стремившихся как можно скорее попасть в Штаты. Среди них — подполковник Эдвин Гейтс из управления военно-морской разведки.
У нового начальника главного штаба ВМС США все складывалось удачно. Сенатская комиссия по делам вооруженных сил провела слушания по вопросу о его назначении в рекордно короткий срок — за двадцать пять минут. Половина времени ушла на зачтение той части закона, которая касалась обязанностей адмирала: «Начальник главного штаба является главным военно-морским советником президента и министра военно-морских сил в ведении войны и главным военно-морским помощником министра в осуществлении деятельности министерства военно-морских сил…»
Он заранее подобрал себе ближайших помощников, которые в повседневной практике главного штаба имели буквенно-цифровые кодовые обозначения. Его заместитель — 09, оперативные помощники ОП— 07 и ОП—06, адъютанты — 005 и 006А. Его жене понравился адмиральский дом, вернее квартира «А» в военно-морской обсерватории США, чуть в стороне от Массачусетс-авеню.
Через два часа после церемонии введения в должность ему пришлось присутствовать на совещании комитета начальников штабов. Это происходило в так называемом «танке» — большой комнате без окон на втором этаже Пентагона. Комитет собирали трижды в неделю. Перед каждым стояла табличка с фамилией, вазочка с леденцами и напиток по вкусу (выбор, разумеется, ограничивался чаем, кофе или водой), рядом сидели заместители по планированию и политике.
Первая часть заседания протоколировалась. Затем заместители уходили, а с ними сотрудники комитета и журналист — из приближенных к Пентагону людей.
Теперь четыре начальника главных штабов вооруженных сил (морская пехота, армия, ВМС и ВВС) и председатель комитета имели возможность разговаривать неофициально.
Они обсуждали проблемы флота. Президент только что заявил, что согласен с идеей достижения превосходства на море путем значительного наращивания количественного состава ВМС. Министр ВМС предпочитал делать упор на увеличение надводного флота, но новый начальник главного штаба был сторонником расширенного строительства подводных лодок.
— На доллары, необходимые для постройки подводного ракетоносца, можно спустить со стапелей одиннадцать сторожевых кораблей, — напомнил ему председатель комитета.
— Да, но на каждой лодке двадцать четыре ракеты, каждая ракета имеет четырнадцать головных частей индивидуального наведения. Представляете, сколько целей мы сможем держать под прицелом? — возразил адмирал.
Электронный мозг каждой из ракет хранит в памяти маршрут до заранее определенной ей цели. Все просто: бортовой компьютер получит зашифрованный код. Командир заложит в ЭВМ свой собственный код; сверив эти данные, компьютер разрешит открыть огонь. Приказ «Пуск!» отдадут одновременно командир лодки и его старший помощник — обычная мера предосторожности у ракетчиков.
И начальник главного штаба опять вспомнил об «Эндрю Макферсон». Он хорошо представлял себе картину происшедшего со слов командира ракетоносца.
Лодка не участвовала ни в каких учениях. Но вместе с американской командой на борту находились вице-адмирал Тэрада, группа старших офицеров «сил самообороны». Японцы хотели получить хотя бы минимальный навык управления атомной подводной лодкой. Ведь и самый опытный подводник при переходе с дизель-электрической на атомную лодку чувствует себя неуверенно.
…Он с самого начала помотал японцам в создании атомной лодки. Он знал, что делает. Поэтому с поста командующего ВМС США в зоне Тихого океана убрали адмирала Уильяма Лонга — его еще мучили воспоминания о Пёрл-Харборе; на это место нашли человека, который в обход своего прямого начальства свел японских моряков с американскими промышленниками, поделившимися — по сходной цене — технологией создания атомных лодок.
Конечно, он рисковал.
