— А что такое? — осведомился Николас.
Отложив пакет в сторону, Адорне поднял глаза и скрестил на груди руки.
— Я так и думал, что, возможно, ты еще не слышал об этом. Ты разве не знаешь, как умер король?
Николас сидел совершенно неподвижно.
— Я знаю, что он был довольно молод. Полагаю, его убили в бою. Он ведь напал на англичан?
Адорне кивнул.
— Под Роксбургом. Он осадил город со всей артиллерией, включая две пушки из Монса. Одна из них взорвалась, как раз когда он стоял рядом. И убила его.
— Уверен, что это не Мег, — промолвил Николас. — Марта?
— Та самая, что чуть не утонула в Дамме, — подтвердил Адорни. — Разумеется, это никак не связано с… Из Слёйса в Шотландию пушка отбыла в полном порядке. Если она и взорвалась, то совсем по иным причинам. Но тебе следует быть готовым к неприятным замечаниям в свой адрес, если посетишь службу. Впрочем, я думаю, что тебе все равно следует сделать это. Он помолчал.
— Кто-то еще погиб? — спросил Николас.
— Только король и еще один человек. Просто несчастный случай. Они оба увлекались пушками. Король и Килмиррен. Второю погибшею звали Ален Килмиррен. Он приходился дядей твоему давнему приятелю Саймону. По слухам, Саймон в восторге. Теперь в Шотландии он чувствует себя на коне.
Николас слышал эти слова, но они не достигали сознания, занятого сейчас совсем иными мыслями. Внезапно Адорне заговорил совсем другим тоном:
— Но ведь, на самом деле, ты намеренно утопил тогда пушку? Монсеньер де Аччайоли видел, как ты установил баржу, прежде чем она вошла шлюз. И он видел расположение трещин в стенах.
— Я просто подумал, что это возможно, вот и все. И сделал это.
— Зачем?
— Посмотреть, что будет, — ровным тоном отозвался Николас.
* * *
Он вернулся домой так поздно, что полагал, Марианна уже легла. Но из-под двери по-прежнему просачивался свет. Ночами, вместо траурного платья, она дожидалась его в тонкой сорочке того же цвета, что и ее распущенные волосы. У сорочки не было никаких завязок; и не было ничего под ней. Для этого он придумал особые церемонии. Но сегодня в целом мире не было таких церемоний, в каких он пожелал бы принять участие. И все же он не мог просто так пройти мимо ее двери. Помедлив, Николас постучал, а затем вошел внутрь, полностью одетый.
Со времени своего приезда он хорошо изучил эту комнату. Узкие окна со ставнями и ромбами стекол в свинцовом переплете. Каменный очаг и, спиной к нему, — диван, заваленный подушками. Расписанные сундуки с ее вещами. Приземистый столик, на нижней полке которого всегда стояла чаша с фигами или гранатами, а наверху кувшин вина и два бокала. Полка с серебряным подносом и фарфоровый кувшинчик с поздними розами. Круглое зеркало. И еще один столик, на котором стоял таз с водой, а рядом на крючке висело полотенце.
Два стула и ковер. И подушки на полу, приминавшиеся под их весом, так что их приходилось вновь взбивать поутру. И, разумеется, кровать, чьи столбики достигали окрашенных потолочных балок. С балдахином и покрывалами, которые Марианна сама вышила перед тем, как выйти замуж за Корнелиса И, проявляя тактичность, ничего не стала менять с тех пор. То было ее замужество, и это тоже. Кровать достаточно велика для любых обрядов.
Она сидела у окна, полностью одетая, и потому он заговорил первый:
— Я только что узнал. Насчет пушки.
Она сняла головной убор, который носила днем, и сейчас подколотые волосы свободно падали на плечи. Теперь ее платья стали более яркими и красивыми, чем в былые времена. У этого были парчовые рукава с золотой нитью; и она надела длинное жемчужное ожерелье. Поднявшись с места, Марианна де Шаретти вышла ему навстречу.
— Я ждала, чтобы сказать тебе. Откуда ты узнал?
— От Ансельма Адорне.
Она не стала говорить, подобно Адорне, что, мол, происшествие в Дамме не имеет к этому никакого отношения…
Николас закрыл дверь, напряженно размышляя. Затем промолвил:
— Да, и насчет Килмиррена.
Она кивнула. Стоя у стола и сцепив перед собой руки, она смотрела на него. Ставшее таким знакомым, открытое лицо со светлой кожей и ярко-синими глазами, в которых он научился читать как в открытой книге…
— Что случилось? — спросил ее Николас.
Марианна редко держалась столь неподвижно, как сейчас. Черты ее слегка заострились.
— Я узнала еще одну новость. Похоже, во Франции только и говорят, что о падении виконта де Рибейрака.
Джордан де Рибейрак. Боль пронзила щеку, словно перстень вновь рассек плоть. Он откашлялся и повторил:
— Что случилось?
— Похоже, его обвиняют в пособничестве дофину, — сказала Марианна де Шаретти. — Король был очень зол. Разумеется, месье де Рибейрак лишился всего, чем владел. Земли, домов, денег. Всех своих сбережений.
— И что с ним будет теперь?
— Думаю, его посадят в темницу. Возможно, даже в клетку. Или сразу обезглавят. Это тоже подстроил ты?
Внезапно Николас осознал, как глупо стоять вот так, и смотреть на нее.
— Полагаю, что да. — И через силу выдавил: — Марианна, что случилось?
И она, наконец, ответила:
— Ты выбрал очень проницательных людей себе в помощники. Лекарь Тобиас. Они с Юлиусом и Грегорио тревожатся о будущем компании. Поэтому они решили, что будет справедливо изложить мне свои сомнения. И попросить совета.
— Тоби, — промолвил он.
— Да И также Горо. И наш славный Юлиус. Я думала, ты привязан к ним, а они к тебе, — промолвила его жена. — Но теперь они боятся тебя.
Им овладело нестерпимое желание вздохнуть. Но когда он сделал это, то осталась лишь тупая боль, как от удара.
— Тебе не нужно меня бояться, — промолвил Николас. — Спрашивай все, что хочешь, и я отвечу. Может быть, присядешь? Сюда, на диван. А я напротив. Но сперва выпьем вина. Ты позволишь, я налью тебе?
Кивнув, она уселась. Когда он поднес Марианне бокал, то вино задрожало, но от его ли рук, или от ее, никто не смог бы сказать. Заметив это, он вспомнил розовый кубок, за который держались Асторре и Лионетто. Николас похолодел от страха. Ему было холодно вот уже много недель.
Пока она пила, он придвинул ближе табурет и уселся, упираясь локтями в колени и поставив подбородок на переплетенные пальцы. Затем опустил руки и спросил:
— Ты расскажешь мне, о чем говорил тебе Тоби?
Как он и ожидал, речь шла о Жааке де Флёри и Лионетто. Они догадались обо всем. И, разумеется, некоторые сведения могла сообщить им и сама Марианна. К примеру, о его делах с дофином. Они не знали, что сперва Николас с Гастоном пытались подкупить де Флёри, чтобы переманить его на сторону дофина, но потерпели неудачу; хотя в итоге это ни на чем не сказалось.
