— Ты за покупками пришла? — спрашивает он.
— Да, с мамой, — отвечаю я. — А это что такое?
— Я раза два в год помогаю этой организации в качестве волонтера. — Учитель строит «волонтерскую» физиономию: — Можно предложить вам брошюру, мисс Круз?
— Обязательно, — с улыбкой отвечает мистер Бекон.
На обложке брошюры — знакомое мне изображение грибовидного облака. А рядом — фотография разбомбленного города. Под ней подпись: «Хиросима: начало войны».
— Но ведь атомная бомба положила конец войне, — озадаченно говорю я.
— Разве? А может быть, она положит начало новой? Ведь мы всегда будем ждать, когда упадет следующая бомба. Джинна обратно в бутылку не загонишь.
Я слышу гудок машины. Мама подъехала к тротуару.
— Похоже, за тобой приехали, — говорит учитель.
Сев в машину, я оглядываюсь на него. Он машет мне рукой.
На следующее утро я иду завтракать и вижу, что мама с дедушкой уже на кухне.
— По-моему, я просила тебя не выставлять мусорные баки на улицу вечером! — сердится мама.
— А что в этом плохого? — отвечает дедушка. — Ты мне спасибо должна сказать.
— Я ведь не просто так тебе это говорю. Пойдем-ка!
Мы выходим на улицу. Баки стоят у дороги, крышки откинуты. Какой-то энергичный зверек разбросал наш противный, гниющий, вонючий мусор по всей улице.
— Здесь водятся еноты! — Мама прищуривается. — Может быть, твои финские поклонники помогут тебе все убрать?!
И она гневно удаляется.
Безумный ученый
Хеллоуин уже совсем скоро. В этом году я впервые не пойду выпрашивать сладости у соседей. В мэрии не хотят, чтобы дети постарше шлялись по улицам, и вместо этого молодежный центр организовал дискотеку.
Урок естествознания. Мистер Бекон уже проникся праздничным настроением: на нем галстук со скелетами.
— Ты пойдешь на вечеринку? — спрашиваю я Момо.
Она качает головой:
— Я поведу младшего брата выпрашивать сладости.
За обедом я спрашиваю у Раджа, пойдет ли он на праздник.
— Конечно! — отвечает он. — Канун Дня Всех Святых — это лучший вечер года. Можно наряжаться!
— Да ладно! — фыркает дедушка. — У тебя что ни день, то Хеллоуин.
Я решаю, что пойду, но что надеть, не знаю. Раньше мы с Брианной вместе придумывали костюмы. Необязательно быть доктором наук, чтобы понимать, что в этом году парные костюмы мы с ней не наденем.
Мама предлагает свозить меня в старшую школу и поискать что-нибудь в тамошнем театральном гардеробе.
— У меня есть отличный костюм хиппи из мюзикла «Волосы», — говорит она, пока я копаюсь в рядах висящей одежды.
Я качаю головой:
— Это не мое.
Для моих родителей костюмы — обычное дело. Это часть их работы, как форма.
Но мне кажется, костюм на Хеллоуин — это важно. Он сообщает людям что-то о тебе — кто ты такой и кем хочешь быть. Как иначе объяснить, что столько девочек наряжаются принцессами и ведьмами?
Я продолжаю искать и натыкаюсь на костюм, при виде которого сразу становится понятно — это то, что мне нужно! Не знаю, почему такая идея раньше не пришла мне в голову.
Вечером на Хеллоуин я запираюсь в своей комнате и наряжаюсь. Когда я торжественно спускаюсь вниз, мама с Беном уже сидят на крыльце с тазиками сладостей на коленях. Они тоже в костюмах.
Мама нарядилась сказочной пастушкой: на ней кринолиновая юбка, в руках — посох. Но главный эффект производит костюм Бена: он оделся овцой. На нем пушистый белый костюм с надписью на груди: «Я НЕ ПОТЕРЯЛСЯ. Я ПРОСТО НЕ ЛЮБЛЮ СПРАШИВАТЬ ДОРОГУ».
— Бе-е-е, — приветствует меня Бен.
Я смеюсь, но дедушка недоуменно качает головой.
— А ты кто, Эйнштейн? — спрашивает меня Бен.
На мне белый лабораторный халат и всклокоченный седой парик. На носу у меня очки с толстыми стеклами, в руках — пробирка с зеленой, светящейся в темноте краской.
— Просто безумный ученый, — отвечаю я.
Дедушка заявил, что слишком стар для Хеллоуина, и оделся как обычно: полиэстеровые штаны, рубашка на пуговицах, кардиган, черные носки и мокасины. Я уговорила его надеть неоново-оранжевую резинку для волос, чтобы выглядеть хоть чуть-чуть по-хеллоуински.
— Не подсказывай! — дразнит его мама. — Ты нарядился стариком!
Дедушка скалится в ответ:
— Ха-ха!
Бен остается встречать охотников за сладостями, а мама отвозит нас в молодежный центр. В ожидании Раджа мы стоим у входа и рассматриваем чужие костюмы. Вокруг много соблазнительных ангелов и чертиков. Больше всего мне нравится парочка в костюмах Дороти и Железного Дровосека, причем мальчик оделся Дороти, а девочка — Дровосеком.
Дедушка спрашивает:
— Как думаешь, там будут яблоки под карамелью?
— В приглашении было написано, что будет угощение. А что?
— Целую вечность не ел яблок под карамелью, — смеется дедушка.
К нам подходит Радж, и сегодня на нем нет ничего черного. Наоборот, он надел зеленые слаксы, ремень с изображением китов, розовую тенниску с поднятым воротником, а на плечи набросил белый свитер. Вместо тяжелых черных ботинок на нем коричневые мокасины на босу ногу. Волосы обесцвечены и зачесаны назад. Если бы не пирсинг, я бы его и не узнала.
— А у тебя что за костюм? — спрашиваю я.
Радж засовывает руки в карманы и ссутуливается:
— Я мальчик-мажор.
Я смеюсь.
Дедушка неловко переминается с ноги на ногу:
— И что теперь?
— Кажется, теперь полагается веселиться, — отвечаю я.
— Веселиться? Какая трата времени! — ворчит дедушка.
Мы платим за вход и заходим внутрь. В зале темно, гремит музыка. Повсюду развешаны люминесцентные лампочки и украшения. Есть даже прожектор-стробоскоп и генератор дыма.
Дедушка устремляется прямо к еде, прокладывая нам дорогу.
— Вот тебе и яблоки под карамелью! Куда катится мир, если на Хеллоуин уже и яблока под карамелью не найдешь! — брюзжит он.
