Два стрелка клюнули. Ну и что же, так, пожалуй, и надо. Ведь все мы в целом ни в чем не видим отрады. Да и нет ничего. Сеченая крупа да мясо. Кто находит развлечение в театре, которого у нас нет. Кто еще в чем. А кто и в вине, благо его покупай, сколько хочешь. Поневоле запьешь. Может быть, мне только кажется, но как будто стало теплей, да и солнце ярче. Иду с политруком на Журавли, а он откровенно жалуется на жизнь. Я его вполне понимаю и сочувствую. Скрывать тут нечего, плохо так плохо. Ну, мало денег, у нас можно послужить годика три. Подзаработаешь деньжат, да и домой, женись после армии. Справить можешь кое-что. А нам? Нам жить надо. Пока в голове один способ уволиться. Заявление с описанием всех прелестей.
Но время покажет. Может быть, и случай подвернется, а он бывает всегда, везде и для всех. День стал заметно длинней.
4 [февраля]
Лает ночью собака неистово, посылаю дежурного. Слышу:
— Что за люди? Стой!
Вбегает.
— Товарищ командир взвода, спрашивают вас, знают фамилие.
Надо вставать. Лыжники в шлемах, с маузерами. Входят, рассаживаются у печки, греясь. Вроде ничего ребята, но черт их знает, надо разоружить.
Наган в руку, дежурный дрын на изготовку. Снять оружие!!
— В чем дело, тов.! Почему?
— Давайте оружие!
Взял.
— Документы.
Есть и все в порядке. У селектора деж. по 3-й части.
— Как дело, есть сведения?
— Нет!
— Отпустить?
Погрелись, дал по яблоку, отдал оружие, пошли пешим ходом. Проводил до Журавлей, а там еще одного зажали. Строптивый, ну ничего. Молодежь. Пошли на Архару. Неорганизованно, ни питания, ни ночлега. Вот как работают спорт. организации. Вот на что натыкается энтузиазм. А отсюда делай вывод. Много еще надо работать, много надо сломать косности и бюрократизма.
5 [февраля]
Солнце ласковее греет, даже припекает. И днем уже тепло, 15–18°. Дождемся и мы лета и побегов. Но гнетет недохватка продуктов, недохватка обуви и белья. Обещают все, а в центре — так там считают, что у нас рай. Мы же живем теоретически. Теоретической крупой, жирами и обмундированием. Живем теоретической заботой о себе из центра, и говорят, что это помогает. А мне что-то не верится. Может быть, я человек не такой. Мне дайте самым простым образом, без пафоса и самое необходимое. Сегодня галушки и самодельная лапша. Завтра лапша и галушки и т. д. без конца уже в течение месяца, но это не…
Придется пройти 40 километров. Сколько раз не хотел, но приходится. Обошлось без ходьбы. Правда, прошелся до моста, где не пустили, охрана права, но наше начальство, нежелание или косность, бюрократизм, волокита или, наверно, проще всего, бессилие. Ну да ладно, одно слово — БАМ. На 29-й в 5 [км] грязь, грязь. Надо удивляться, что охрана еще держится. Одним лучше, чем на общих работах, другим надо денег подзаработать, а над некоторыми меч Ревтрибунала. Так и живут. А вот вам культура. У всех по одной простыне, по одному полотенцу. Найдите выход. Надо каждый день умываться и спать на простыне. Стрелки в/н уже раскаялись, раскаялись горько и злорадно. Есть и такие, что меня удивляют. Работали на Беломорканале, на Турксибе, а сейчас в БАМе. Что за люди? Дураки, идиоты или ни на что больше неспособные и не могущие приспособиться в жизни.
