Жизнь — это не рай. Ты не должна быть идеальной.
Джиа Каранжди Вот все-таки удивительно, как некоторые женщины умудряются хорошо выглядеть в любой ситуации. И дело ведь даже не в природной красоте, а в умении выгодно себя подать, показаться в выигрышном ракурсе, принять нужную позу, подобрать правильную одежду. Хотя смотря для чего правильную.
Когда Лида несколько раз в своей жизни ездила в путешествие (за границей они со Славкой были всего один раз, если можно считать заграницей Турцию, но охотно бывали в Москве и Питере, а также освоили Нижний Новгород и Казань), она всегда одевалась по принципу «тепло, удобно и немарко». Куртка, с ее точки зрения, обязательно должна была прикрывать попу, капюшон не слетать с головы, шарф в ее понимании существовал для тепла, а вовсе не для красоты, а ботинки должны были быть удобными, легкими, не натирать ноги и, упаси господи, не на каблуках.
Поэтому и на фотографиях, которые привозились из таких путешествий, она всегда выглядела стандартно и невзрачно — что-то бесформенное в длинном балахоне практичного темного цвета. На всех изображениях одинаковая, потому что перечень вещей, которые она брала с собой, сводился к минимуму. Ей было жаль Славку, таскающего чемодан. Поэтому все предметы ее гардероба легко дополняли и взаимозаменяли друг друга. Ни тебе свежих решений, ни цветовых пятен.
Когда Лида смотрела в Фейсбуке на отчеты о поездках ее знакомых, в первую очередь попадающих под определение «светских львиц», то просто диву давалась. Мало того, что красовались они на фоне Колизея, Лувра и Эйфелевой башни, так и одеты всегда были так, словно только что сошли со страниц свежего «Вог» или, как минимум, намеревались передать туда свою фотографию.
Распущенные локоны, не раскручивающиеся в любую непогоду, яркие короткие курточки, каждый день новые, постоянно меняющиеся шарфы, ботинки и сумочки, короткие юбки вместо практичных джинсов. Все это Лиде страшно нравилось, но было абсолютно непонятно. Где-то в глубине души она завидовала этим женщинам, считающим, что красота имеет явный приоритет перед удобством, но сама была неспособна терпеть холод или мучить ноги каблуками.
Именно об этом своем явном несоответствии миру гламура и красоты и думала сейчас Лида. О чем еще размышлять человеку, в квартире которого идет тщательный обыск, а ищут ту отраву, которой уже несколько месяцев этого человека пытаются сжить со свету?
Лида понимала, что направление мыслей показывает ее неполную адекватность, но ничего не могла с собой поделать. С того момента, как она увидела в недрах соседской квартиры роскошную блондинку, явно недовольную Лидиным несвоевременным приходом, то не могла думать уже ни о чем другом. Блондинка явно входила в категорию «роскошных женщин». Несмотря на то что Лида видела ее только раздетой, она была более чем уверена, что эта женщина из тех, которые возят с собой несколько чемоданов и на всех фотографиях выглядят идеально.
Даже самой себе она не признавалась, что именно фактическая нагота красавицы, на которой не было ничего, кроме легкого короткого халатика, приковывающего взор к ее прелестям, которые он подчеркивал, а не прикрывал, и расстраивает ее больше всего. Красавица явно только что вылезла из постели, причем из постели соседа. И мужчина, который имел возможность держать под боком такое совершенство, абсолютно точно не мог проявлять интерес к проблемам серой мыши по имени Лида Корнилова.
Тем не менее, несмотря на явное неудовольствие блондинки, этот самый мужчина выразил полную готовность заняться Лидиными проблемами, в которые, похоже, поверил, несмотря на то, что сказанное ею звучало абсурдно. Ну кто на самом деле мог ее травить, тем более таким экзотическим способом? И все-таки Иван Корсаков заявил, что квартиру надо обыскать самым тщательным образом, чтобы найти возможный источник отравы, и даже приступил к этому самому обыску сразу, отправившись вместо магазина на этаж выше. Красавица, кипя от злобы, осталась дома в одиночестве, но это, похоже, Корсакова ничуть не взволновало.
Вот уже пятнадцать минут он методично осматривал небольшое пространство Лидиной квартиры. Позади была ванная комната и туалет, с которых он почему-то начал. Сейчас он бодро открывал кухонные шкафы и ящики. А Лида, вместо того чтобы помогать или хотя бы стесняться убогости своего нынешнего жилища, следовала за ним по пятам как тень и думала про красоту его любовницы и собственное природное несовершенство.
— Да бросьте вы вздыхать, — вдруг сказал сосед, и она в изумлении уставилась на него. Все предыдущее время он хранил молчание.
— А я разве вздыхаю? — робко поинтересовалась она.
— И очень выразительно. Вы мне расскажите лучше, с чего вы взяли, что вас травят, да еще именно таллием?
— Вы мне не верите?
— Это не вопрос веры, это вопрос возможности, — серьезно ответил он. — Раз вы сами допускаете, что это возможно, значит, такая вероятность существует, и ее нужно либо подтвердить, либо опровергнуть. На фантазерку вы не похожи. А выглядите, уж простите меня за прямоту, плохо. Поэтому поверить в то, что вас кто-то травит, лично я могу. Кто — вам виднее. А вот чем — этот вопрос требует ответа. Поэтому повторюсь: с чего вы взяли, что это именно таллий?
— По симптомам похоже, — призналась Лида. — Видите ли, я в последнее время очень плохо себя чувствую. Я, признаться, думала, что у меня полиартрит на нервной почве, до вчерашнего утра мне даже в голову не приходило, что кто-то хочет меня убить. Звучит как бред, если честно.
— И что изменилось вчера утром?
— Ничего. — Лида пожала плечами. — Я встретилась с не очень приятным для меня человеком, который в разговоре упомянул слово «отравить». Вот я и задумалась. А потом залезла в интернет и обнаружила, что рези в животе, выпадение волос, кровоточащие трещины в углах губ, постоянная слабость и прочие симптомы, которые стали мне привычными, вызываются отравлением таллием. Судя по продолжительности моей болезни, доза, которую я получаю, не очень велика, потому что в противном случае я бы уже умерла. То есть источник есть, и он может быть только где-то в квартире, потому что никто из коллег таких же проблем со здоровьем не испытывает, и кроме того, на работе я себя чувствую гораздо лучше. Значит, он достаточно слабый, чтобы вызвать острое отравление. При систематическом поступлении в организм малых доз таллия моя смерть будет выглядеть гораздо более естественной, а так как помирать я не хочу, у меня ребенок маленький, то этот источник нужно найти и обезвредить. — Тут ее голос упал до шепота. — Если, конечно, не поздно.
— Вот что, Лида. — Корсаков внимательно посмотрел на нее. — Я вас уверяю, что если в вашей квартире что-то есть, то я это найду. Я дальнобойщиком начинал, у меня привычка машину досматривать, чтобы неприятных сюрпризов в виде контрабанды не было. А потом вы начнете себя лечить и обязательно поправитесь, а падлу эту, которая желает вам смерти, мы тоже обязательно вычислим и обезвредим. Я вам обещаю.
