Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Женщина спросила:
– Разумеешь по-нашему?
Гостомысл кивнул головой:
– Немного.
– Как звать-то?
Гостомысл сказал.
– А меня Гудни, дочь Сигарда. А хозяина Веланд, сын Готфрида. Ешь и ложись спать, завтра рано вставать.
Он с жадностью накинулся на еду и быстро опорожнил чашку. И сразу навалился сон. Он ткнулся в тряпье и тотчас уснул.
Сколько спал, не знал. Разбудил его пинок в спину и бесцеремонный звонкий голос, раздавшийся над головой:
– Эй, раб, вставай!
В полусне сел на постели. В узкое отверстие, служившее окошечком, пробивался слабый свет. Видно, еще и солнце не взошло. Перед ним стоял сын рыбака, который с любопытством и в то же время насмешливо глядел на него. Несносный малый, поднимает ни свет ни заря. Надо же родиться такому жестокому. Сам не спит и другим не дает.
Впрочем, о чем он? Это дома у отца с матерью можно было так рассуждать. А тут ему уготована рабская доля. Как прикажут, так и поступай. Это тебе не на свободе.
Свобода... Вырвется ли он на волю? Нечего думать, чтобы сбежать из этой полудикой страны. Если даже каким-то чудом удастся захватить судно, он не знает, куда плыть, не говоря о том, что не справится с оснасткой корабля... Нет, об этом нечего и мечтать. Вся надежда на купца Влесослава, что он сообщит о нем новгородскому князю... Скорее бы! Он бы на крыльях улетел к себе на родину!
Гостомысл думал, что семья сядет завтракать и ему принесут еду, но вместо этого услышал громкий крик хозяйки:
– Раннви! Принеси рабу одежду!
«Ага, их сына звать Раннви, – мимоходом отметил про себя он. – Цепкий малый, как видно, хороший помощник родителям. Только злюка еще хлеще». И он поежился, потому что место, куда пнул его подросток, продолжало побаливать.
Раннви принес рыбацкую одежду и, мельком взглянув на него узкими серенькими глазками, бросил к ногам, а потом молча повернулся и исчез за дверью. «Поиздевается он надо мной», – с тоской подумал Гостомысл и стал одеваться.
Он натянул на себя кожаные брюки, на ноги носки и высокие с отворотом сапоги, затем куртку и кожаный плащ, на голову – широкополую шляпу с завязками, как видно, для того, чтобы не сорвал ветер. Одежда была ношеная, но еще добротная, и Гостомысл подивился про себя, что его, раба, так хорошо одевают, но потом понял, что по-другому в море выходить нельзя. Находясь постоянно среди волн, водяной пыли, на холодном ветру, можно очень быстро заболеть, это он знал по недельному пребыванию в плавании, а хозяевам терять работника было невыгодно.
Он вышел из дома. Всходило солнце, красноватая полоса от него протянулась через весь фиорд, далекие горы были затянуты дымкой тумана, море было тихим и спокойным, над ним с громким криком летали чайки; когда некоторые из них касались лапками поверхности воды, по ней расходились ровные круги. На берегу виднелись следы от костров с подвешенными ведрами, в которых растапливали смолу; густо пахло смолой и рыбой.
Из домов медленно выходили хмурые рыбаки, тащили рыболовецкие снасти, кидали в лодки, отплывали в море. Хозяйская лодка стояла на песке.
– Чего рот раззявил? – прикрикнул на него Раннви. – Бери весла и тащи в лодку.
Весла стояли прислоненными к дому. Гостомысл перекинул их через плечо и направился к лодке, остановился в растерянности: он не знал, как поступить, то ли вставить весла в уключины, то ли просто бросить на дно.
– Чего стоишь? – накинулся на него Раннви. – Не можешь сообразить? Кинь в лодку и побыстрее за сетями!
Гостомысл начал медленно ненавидеть это вредное, надоедливое существо. «Неужели спокойно нельзя сказать? – возмущался он про себя. – Обязательно надо наорать. Ну и что же такого, что я раб? Все равно человек». О том, что он – княжич, старался не вспоминать, иначе, чувствовал, может натворить много глупостей.
Втроем столкнули лодку в воду. Веланд с рулевым веслом занял место на корме, а Раннви и Гостомысл сели за весла, стали грести. Гостомысл взглянул на тонкие руки подростка и мстительно подумал: сейчас он покажет, как надо работать! И он налег на весло. Лодка заметно стала уклоняться в сторону, некоторое время Веланд пытался выправить ее движение, а потом строго прикрикнул:
– Раб, полегче греби!
Пусть будет так, он послушается окрика хозяина, но он уже доказал, что умеет не только грести, но и гораздо с большей силой, чем этот привязчивый недоросток.
С суши подул свежий утренний ветерок. Веланд поставил парус, и лодка ходко побежала по зеленоватой воде. Берег удалялся, домики становились все меньше и меньше, но слышимость была такой, будто они были рядом; вот пропел петух, потом залаяла собака, заржала лошадь.
Веланд выбрал место, спустил парус. Затем приказал Гостомыслу медленно грести, Раннви стал разбирать и подавать сети отцу, а тот спускал их в море. Гостомысл видел, как поплавки запрыгали по небольшим волнам, плавной дугой отмечая расположение сети. Когда все сети были выброшены, Веланд установил буй – большой, ярко раскрашенный поплавок, по которому определялось местонахождение рыболовецких снастей.
Затем поплыли к берегу. Гудни уже приготовила завтрак, они плотно перекусили. На этот раз к рыбе был добавлен кусок сыра. Кормежка была хорошая, но, наверно, иначе в море не поработаешь. Гостомысл думал, что, пока стоят сети, рыбаки будут отдыхать, и рассчитывал некоторое время поспать. Но Веланд позвал его с собой и вручил лопату. Они вдвоем пошли в огород и стали копать землю, а Раннви остался вместе с матерью заниматься по хозяйству. В сарае у них водились пара свиней, с десяток овец и корова, за ними требовался уход, видно, одна мать не справлялась, он и ей помогал.
Участок был небольшой, располагался среди скальных пород. Почва подзолистая, малоплодородная, никудышная, с множеством мелких камушков, которые, наверно, выбирало не одно поколение земледельцев, и все равно их было множество, они мешали копать, тенькали о лопату, вызывали раздражение. «Какой урожай можно собрать с этого крохотного клочка? – размышлял Гостомысл. – Вот у нас приволье! Сколько осилишь, столько и паши. А земля разве такая? Ни одного камешка не отыщешь! Ровная, чистая, плодородная...»
Копая, он оглядывался вокруг. Поблизости были разбросаны еще десятки таких участков, на них росли в основном пшеница, овес и ячмень; ячменя было больше всего; кое-где виднелись грядки с морковью, свеклой, капустой.
После обеда пришлось вновь взяться за работу. На сей раз Веланд вручил Гостомыслу косу, и они отправились на луг, который находился недалеко. Когда остановились среди высокой травы, Гостомысл сказал, что никогда не косил и не знает, как это делается.
– Учись у меня, – коротко бросил рыбак и замахал косой; после него оставался ряд скошенной травы. Работал он размашисто и красиво, и Гостомысл невольно залюбовался им.
Он тоже широко размахнулся и провел косой по траве. На первый раз у него сравнительно неплохо получилось, но потом кончик лезвия воткнулся в землю. Веланд заметил это, но ругать не стал. Подошел, показал, как надо держать:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
