Она сделала еще один робкий шаг вперед.
Облако сладковатого запаха, наподобие ванили, ударило ей в нос. Она не знала, разыгралось ли это воображение или Азахиил и вправду источал запах… Но чем ближе подходила Лиза к ангелу, тем более уверенной она становилась, больше того, она перестала бояться и думать о смертельной бездне под ногами.
Отец Киры что-то крикнул Лизе, но его сразу же перебили остальные. Кто-то, вероятно его дочь, объяснял профессору, почему Лиза балансировала на опасной доске. И когда профессор замолчал, стало понятно, что и он увидел в небе войско Рагуила.
Тем временем Лиза распрощалась с мыслью перебросить рюкзак Азахиилу — для этого надо было бы размахнуться, а такое движение казалось ей, вне всяких сомнений, слишком опасным.
Еще один шаг, и она подойдет достаточно близко, чтобы вытянутой рукой передать Азахиилу голову. Но это тоже опасно, рюкзак слишком тяжел, вряд ли она удержит его на вытянутой руке, не потеряв при этом равновесия…
Лиза чувствовала, что за ее спиной что-то происходит, но боялась узнать, что же именно. Тем не менее она не осмеливалась оглянуться. Ей надо было изо всех сил сконцентрироваться на последних шагах.
В то время как Лиза медленно приближалась к своей цели, Кира, оба мальчика и профессор отходили от края утеса до тех пор, пока внезапно не поняли, что убежать от того, что перед их глазами опускалось на землю, нельзя.
С неба планировали восемь фигур в черных развевающихся плащах. Одновременно коснувшись скалы, они остановились.
Все восемь были ошеломляюще похожи на Азахиила — длинные темные волосы, тонкие черты лица, — только предводитель отряда отличался от других одной деталью: широкая седая прядь разделяла посередине его волосы. На его тонких губах играла злобная и коварная улыбка.
Рагуил улыбался.
— Не бойтесь, — сказал он, но голос звучал так, точно падший ангел предлагал присутствующим съесть самих себя с потрохами.
В тот же миг Лиза ступила на площадку.
Игры теней
Кира инстинктивно посмотрела на свое предплечье. Семь Печатей оставались невидимыми. Небесное происхождение ангелов, казалось, ввело в заблуждение магию знаков — будучи злыми или добрыми, для знаков эти существа в длинных плащах оставались творениями Божьими. Впервые Печати бросили своих обладателей на произвол судьбы.
Крепко держа голову Лахиса в руках, Лиза вступила на площадку. Все взоры, в том числе Рагуила и его воинов, устремились на нее. Тень церкви, казалось, лишила платье и даже кожу Лизы всякого цвета. Теперь она была почти такой же темной, как падший ангел рядом с ней.
Но рюкзак ему девочка еще не передала.
Рагуил скользнул на край утеса плавным движением, в котором не было ничего похожего на неловкие шаги человека.
— Возвращайся, дитя, — произнес он голосом коварного искусителя. Ветер спутал его длинные волосы, не тронув только белую прядь. — Отдай нам голову. Ты и твои друзья никогда не пожалеете об этом.
Азахиил поймал взгляд своего смертельного врага.
— Ах, Рагуил… это просто жалкое зрелище. Действительно жалкое. — Он положил руку Лизе на плечо и окутал девочку складками своего черного плаща.
У Киры при виде этого зрелища мороз пошел по коже. Она не доверяла Азахиилу, но еще меньше хотела отдать свою судьбу в руки Рагуила. Азахиил был непроницаем и полон тайн, но Рагуил был порочен насквозь.
— Но почему она не отдаст наконец голову? — прошептал Нильс рядом с Кирой.
Кира не знала, что сказать. Она заметила, что Крис, будто окаменев, уставился на лицо Лизы. Его глаза были полны беспокойства.
Лиза казалась замечтавшейся, непохожей на себя. Она прижалась к плащу Азахиила, точно во всем мире не было более надежного места, и тень, окружавшая их, похоже, еще больше потемнела и сгустилась.
«Что здесь происходит?..» — пронзила Киру леденящая душу мысль, и это было беспокойство не только за Лизу, но за всех них.
Рагуил протянул руку над пропастью, маня Лизу.
— Дитя мое, мы твои друзья. Ты можешь коснуться нас, не дожидаясь тени какой-то жалкой церкви. Азахиил слаб. Но мы, — тут он улыбнулся, — сильнее и могущественнее любого создания этого мира.
— Вы рабы Сатанаила, — откликнулся Азахиил. — У вас нет собственной воли. И даже сила, которой ты кичишься, не принадлежит тебе. Без Сатанаила вы ничто.
Голоса обоих ангелов звенели, как клинки, ударявшиеся друг о друга в смертельной дуэли. Вдруг Кира поняла, что это очень близко к правде: это и была дуэль, схватка железной силы воли и неприкрытой ненависти.
Но было и кое-что еще, убедившее Киру, что Азахиил им не враг. Он ведь давно мог выхватить голову из рук Лизы, но не сделал этого.
«Впрочем, кто знает, — подумала Кира, — может быть, это вовсе и не нужно».
— Вы проиграли, Рагуил, — тихо произнес Азахиил. — Ты, Уриил и Сатанаил… вы все проиграли.
Таинственный шелест прошел по ряду семи ангелов. Их губы не двигались, и все же казалось, что от одного к другому пробежал едва слышный шепот. Двое из них сошли с мест и скользнули к своему вождю.
Рагуил обернулся и метнул мрачный взгляд на свою свиту. Перешептывание резко оборвалось.
Потом он снова повернулся к Азахиилу и Лизе. Киру и остальных Рагуил теперь не замечал. Они интересовали его не больше, чем докучливое насекомое — человека.
— Думаешь, теперь ты можешь чувствовать себя в безопасности, не правда ли? — спросил он, взглянув на Азахиила. — Думаешь, что наконец взял над нами верх?
— Взял верх? — горько засмеялся Азахиил. — Не знаю, так ли это. Но, как я вижу, стороны впервые оказались на равных. Вы меня преследовали, Рагуил, преследовали со времен Великого падения… Может быть, настало время вознаградить вас за вашу дружбу.
Плащ Рагуила раздулся, как оперение хищной птицы, собирающейся броситься на добычу.
— Когда мы покончим с этим делом, никто больше и не вспомнит о тебе, Азахиил. Ты перестанешь существовать. И ты это знаешь.
Азахиил снова улыбнулся.
— Ты же не настолько глуп, чтобы и вправду поверить в то, что говоришь. Я мог бы представить себе, что кто-то из твоих лакеев столь неразумен, но ведь не ты же. Мы когда-то были друзьями, Рагуил. Ты меня знаешь. И ты точно знаешь, что все не так просто, как тебе хотелось бы.
Кира мало что понимала из того, о чем говорили эти двое, да в этом и не было необходимости. То немногое, что девочка смогла понять, достаточно ясно показало ей, что она и ее друзья замешаны в конфликт, который длился с начала времен. Они оказались свидетелями битвы, где не было места для обычных людей, но которая однажды могла поколебать мир до основания.
