Это «милая» почти ее добило. Она глубоко вздохнула, борясь с истерическим хохотом. Он говорил так смешно, почти как сам Ретт Батлер из «Унесенных ветром». Ей безумно хотелось ответить ему «не дури» и поцеловать прямо в губы.
Несколько секунд она не двигалась, втайне наслаждаясь его прикосновением, а потом повернулась к нему лицом.
— И ты меня извини, — хрипловато проговорила она. К сожалению, ей не удалось спрятать озорной блеск глаз.
— Джейн Мартон! — укоризненно покачал он головой. — Да ты ведь плутовка!
Она рассмеялась:
— Я не виновата. Ты воззвал к моему чувству юмора.
— Ты хочешь сказать, что оно у тебя есть?
Она собралась было ударить его в грудь, но он поймал ее кулак. Мгновение он прижимал его к своему сердцу, а потом поднес к губам. Глядя ей прямо в глаза, он разогнул палец за пальцем и прижался ртом к ее ладони. У нее перехватило дыхание. Кончик языка легко коснулся нежной кожи, и по руке словно пробежал ток.
Она попыталась отдернуть руку, но он притянул ее обратно, и его резкое движение заставило ее прижаться к нему.
Дура, дура! Именно за этим он и приехал, пусть и бесконечно уверяет ее в обратном. Оттолкни его, пока не поздно!
Она ощущала прикосновение его горячих губ. И ее кожа вдруг тоже стала горячей. Ее бросило в жар. Она покачнулась, утопая взглядом в его глазах. Отпустив ее пальцы, он крепко прижал ее к себе. Она чувствовала, как его бедра прижимаются к ней, затем он притиснул ее к стене. Ей некуда было деться от неотвратимо приближающихся к ней губ.
— Пожалуйста, не надо!
Неужели она на самом деле произнесла эти слова? Ошеломленно она смотрела в его лицо, слова прозвучали так хладнокровно и решительно.
Наверное, она действительно их произнесла: потому что он сразу же отпустил ее, досадливым вздохом выдав свое раздражение.
— Я собирался только тебя поцеловать, — резко сказал он. — И все.
— Извини, Рекс, но я не готова к близости и нет смысла делать вид, что взрослые люди могут обниматься, как подростки, а потом в нужную минуту благоразумно остановиться. Я знаю, что я этого сделать не смогу.
— Это я уже понял. — Он посмотрел на нее из-под полуопущенных век. — Ты — очень темпераментная женщина, Джейн Мартон.
— Ты мне нравишься, Рекс. Я ничего не могу с этим поделать. Меня, как тебе прекрасно известно, влечет к тебе. Но, по-моему, этого недостаточно, чтобы отказаться от своих убеждений. Если бы я позволила тебе все… здесь… сегодня… я глубоко бы об этом пожалела. Я бы привязалась к тебе. А это кончится для меня плачевно. Я не могу устроить себе такое во второй раз. И не устрою!
— Ты полагаешь, — негромко сказал Рекс, — что в конце концов я тебя брошу. Что, когда ты мне наскучишь, я тебя оттолкну.
— А разве нет?
Он нахмурился.
— Я всегда считал, что я сознательно не способен причинить кому-либо боль. Или воспользоваться кем-то помимо его воли. Я так думаю. У меня была надежда, что мы станем друзьями, Джейн. И возможно, любовниками. Я надеялся, что мы удовлетворим сексуальные потребности друг друга.
— Господи! «Удовлетворим сексуальные потребности друг друга!» — Она с отвращением поморщилась. — Ты хоть понимаешь, как гадко это звучит?
Он пристально всмотрелся в ее лицо. В его взгляде промелькнуло множество различных чувств, но вдруг он наклонился к ней и крепко поцеловал в губы. А потом отстранился, и лицо его было абсолютно серьезным.
— Да, Джейн, — сказал он. — Да, я понимаю, как гадко это звучит.
— Тогда не нужно от меня чего-то требовать, — прерывающимся шепотом сказала она.
Он несколько секунд помолчал, а потом сказал:
— Может, мне надо было просто сказать, что я тебя люблю.
Она даже не попыталась скрыть усмешки.
— Это будет презренная ложь.
— Гм. — Он с минуту не спускал с нее проницательных синих глаз, а потом вдруг схватил: за руку и потащил к двери. — Пошли. Мы отсюда уходим.
— Что? — сопротивлялась она. — Я не могу выходить в таком наряде. Я выгляжу ужасно.
— Ты выглядишь прекрасно!
Она не сдавалась:
— Ужасно!
Он строго посмотрел на нее:
— Может, так и надо? В конце концов, если между нами возможны только платонические отношения, так не все ли равно, как ты выглядишь. Чем ужасней, тем лучше.
Джейн не стала обижаться. Почему-то у нее создалось странное ощущение, будто Рекс просто изменил свой план обольщения. Она еще не знала точно, какой уловкой он воспользуется, но рано или поздно это станет известно.
— Ну ладно, — согласилась она. — Не забудь свою куртку. Куда мы собираемся? Кстати, Рекс, будь добр, напяль на голову бумажный пакет. А то ты так красив и популярен, что меня это беспокоит.
Долю секунды он изумленно смотрел на нее, а потом расхохотался.
— Ладно, ладно, можешь пойти переодеться, но только быстро. Мы едем обедать. Но только, конечно, не здесь. Я приметил на окраине мотель с небольшим рестораном. Ни к чему Ларинратте знать, что ты — падшая женщина.
Джейн засмеялась:
— Здесь говорят «распущенная». Но с чего ты взял, что меня так ославят, если заметят в твоем обществе?
— Неужели ты не знаешь? Все актеры настоящие негодяи! Соблазнители, циники и просто подонки!
— Верно, Рекс, — пробормотала она себе под нос, закрывая за собой дверь спальни. — Совершенно верно.
6
— Этот костюм тебе очень идет, — сказал Рекс, когда она вышла из спальни в зеленом костюме с чуть расклешенными брюками и коротким жакетом с серебряными пуговицами. — И если ты сейчас начнешь надо мной смеяться из-за этой фразы, я тебя придушу.
Джейн не могла не рассмеяться:
— Успокойся, до рукоприкладства дело не дойдет!
— Одному богу известно, с чего это я вообще сказал эту глупость. Видно, схожу с ума.
— Мы оба, — пробормотала она себе под нос.
— Я слышал! — мгновенно отреагировал он. — Постой-ка, душенька. Сегодня я больше не желаю слышать твоих циничных и полных предубеждения высказываний в мой адрес. Мы собираемся посидеть в ресторане и приятно провести время. Пусть на твоих дивных губках я больше не увижу ничего, кроме очаровательной улыбки. А этот свой вовсе не дивный язычок заставь помолчать. Говоря словами моей любимой покойной бабушки, если не можешь сказать что-то приятное, не говори вообще ничего!
— Похоже, вечер будет очень тихим.
— Если ты не прекратишь свои издевки, — предостерег он, — всякий раз как ты выдашь одну из своих едких фраз, я буду закрывать твои уста поцелуями.
