не тысяча девятьсот пятидесятый год на дворе. Хотя, если взглянуть на наши дома, вполне можно подумать, что мы вернулись в прошлое со всеми этими домохозяйками и белыми заборчиками. Вот уж не думала, что в пятидесятых женщины держались только на алкоголе с раскрошенными таблетками. Я знаю об этом, потому что сама подумывала так сделать.
Когда Мел переезжала, никто не устроил ей проводов и даже не удосужился помахать рукой. Но я не Мел. Мне по-прежнему нужно жить здесь и хорошо себя вести. Мексиканская вечеринка с пиньятами, забитыми бутылками с ликером. Фонарики в виде чили. Мы танцуем сальсу.
Я справлюсь. Мы снова будем друзьями. Будем обниматься, покачиваться и петь Livin’ la Vida Loca.
Глава 10
Я везу шоколад заказчику и размышляю о своем многообещающем бизнесе. Я понимаю, что мне нужен сайт, – так говорилось в книгах по самопомощи. Пока что заказы идут благодаря сарафанному радио и листовкам, которые я распространила. Чем меньше затрат, тем лучше. Эту доставку я везу родственнице одной из пациенток Макса. Они заказали сто конфет с ликерной начинкой.
Из всех моих экспериментов это лучший рецепт. Я это знаю, и не потому, что была навеселе всю неделю, пробуя конфеты. Они помогают мне справиться с плохим настроением с тех пор, как я подслушала беседу Беатрис с Джеффом на футбольном матче.
Это мой первый официальный заказ для клиента, которого я не знаю. Это может стать прорывом, может привести меня к огромному количеству заказов. С таким размером заказа я представляю, как пятьдесят женщин пробуют мои шоколадные конфеты и думают обо мне, планируя следующую вечеринку. Эта партия конфет – подтверждение тому, что я не дурака валяю.
Я подъезжаю к указанному адресу. Это небольшой и уже не новый жилой комплекс; на облицовке трещины, кустарники не подстрижены. Припаркованные машины выстроились вдоль дороги, и я вздыхаю, понимая, что настало время параллельной парковки, которую я тысячу лет не практиковала. Слава отбойникам. Я десять минут маневрирую и отскакиваю от передних и задних бамперов других машин, после чего наконец втискиваю джип в ряд и оставляю его под острым углом. Сойдет. Я все равно просто быстренько зайду и выйду.
Я поднимаю дверь багажника и аккуратно достаю конфеты. Упаковала я их на славу, так что они в порядке. На сегодняшний день это мой самый крупный заказ, и ехала я с ним дальше всего.
На лифте висит табличка «Не работает». И мне неудобно, и жителям. Я поднимаюсь по лестнице на третий этаж и думаю, что в дальнейшем буду спрашивать про лестницы и парковку. Если что, буду увеличивать цену за дополнительную нагрузку. Делаю мысленную пометку.
По громкой музыке, возгласам и топанью, которые доносятся до коридора, становится понятно, куда мне идти. Я привыкла к светским бранчам, престижным ресторанам и вечеринкам в честь дня рождения ребенка, и по сравнению с этим диким шумом это просто детские забавы. Я стучу. Жду. Никто не открывает. Я стучу громче. Ничего. Я барабаню в дверь. Рука болит. Я поворачиваю дверную ручку. Не заперто. Я толкаю дверь.
Я могу лишь догадываться, что почетная гостья сидит на стуле в центре комнаты с тиарой на голове. Ее окружают женщины: руки переплетены, они поют и танцуют. Я закусила губу, наблюдая за этой сценой. Выглядят они очень потрепанными, но я думаю не об этом. Им весело. Они делают что хотят. Я на секунду прикрываю глаза. Открываю их снова и вижу потного, волосатого, мускулистого мужчину, который крутится возле женщины с тиарой. Для стриптизера у него многовато волос на спине. Разве он не должен их удалять? К шее хлынула волна жара – ко мне направляется девушка, и я отвожу взгляд от Грязного Гарри.
– Я могу вам помочь? – кричит она, перебивая визжащих подруг.
– Конфеты.
Она подставляет ладонь к уху.
Я указываю пальцем на коробку и демонстрирую накладную. Девушка подзывает меня жестом, и я иду за ней по небольшой квартирке, наверное, на кухню. Тут где-то женщин тридцать. Окошко бы открыть. Вонь от сигарет стоит удушающая.
– Фэллон!
Кажется, я слышу свое имя. Оглядываюсь. Через секунду я узнаю женщину с нелепым воздушным шариком в виде пениса на голове. Это моя золовка Мэйв, сестра Макса.
– Привет! – Мэйв стоит так близко ко мне, что я чувствую ее дыхание, от которого несет пивом. Я стараюсь не дышать через нос. По-другому говорить не получится, ей придется стоять вплотную. Вот бы кто-нибудь сделал музыку потише. – Ты знакома с Мисти?
Наверное, она говорит про женщину с тиарой.
– Нет-нет, я конфеты привезла. – Я показываю ей коробку.
– Вкуснятина, – говорит она и облизывает губы. Она пьяна, как и все остальные.
Мэйв живет в соседнем городе, где они с Максом выросли на ферме. Их родители, Мелвин и Милли – да, все их имена начинаются с буквы М и Макс настоял на имени «Майя», чтобы продолжить традицию Монро, – живут рядом, но ферму они продали, когда справляться с ней стало тяжело. Их мама Милли – сельская женщина до мозга костей. Я уверена, что расставаться с фермой для нее было сродни смерти, и я знаю, что она винит меня за то, что Макс не захотел стать фермером. Но я тут ни при чем. Макс хотел жить рядом с семьей, но не в том же городе: по его словам, он слишком маленький и все суют нос в твои дела. Он звал его «Нигдевилль».
Мэйв очаровательно смотрится в сверкающем серебристом топике и джинсах капри. Когда я видела ее в последний раз, на ней была кигуруми на молнии с желтыми уточками. Она пригласила Майю к себе на ночевку, чтобы та провела время со своей крутой тетей, а мы с Максом ушли отмечать годовщину.
– Сара тоже тут?
– Нет, ей нездоровится. Она сказала мне идти без нее.
– Ох, надеюсь, ей станет лучше. Передавай привет. Рада была повидаться, – говорю я. – Мне нужно отнести конфеты на кухню.
Женщина ждет меня в дверном проеме.
– Хорошо, и я была рада тебя видеть. Заглядывай к нам на ужин.
Я ухожу, и тут чья-то рука хватает меня за правое плечо и тянет назад. Я теряю равновесие, спотыкаюсь, и поворачиваю голову, чтобы сказать Мэйв, чтобы она меня отпустила.
Это не Мэйв.
Грязный Гарри сношается с моей ногой, словно пес.
Что? Что-то скользит вверх и вниз по моей правой голени, и я догадываюсь, что это. Фу! Это что, его колючие лобковые волосы выглядывают
