стоял, держа в одной ручище табельный блокнот, а в другой авторучку, явно готовясь что-то записывать.
— Давай уточним. Так ты говоришь, когда Лиз обнаружила пропажу и сразу сообщила тебе? — спросил он.
Генрих Норуш выдохнул, тут же распрямляясь, и вальяжно поправляя ворот пальтишка:
— Ну, она обнаружила пропажу и прибыла ко мне как раз вечером. Я собирался принять вечернюю ванну. Это где-то в девять часов. Вот, она пришла и сообщила. А я что? Я же готов на всё ради благополучия царства и…
— Взять, — кивнул Бел, складывая в карман блокнот и ручку, так и не воспользовавшись ими.
— Что-о-о? — пискнул Генрих Норуш и рванулся к выходу.
Не успел.
Минотавр, стоящий у дверей, ловко подсёк его под лапы. Конюший Его Величества полетел, проезжая по полу пузом и распахнутыми руками. А когда остановился — там его уже ждал второй минотавр. Который бережно взял крыса за шиворот пальто и, развернув, понёс обратно к командиру.
— Лохаг? — дыхнуло холодом страшилище архивариус.
— Пропажу обнаружила госпожа Мастер, — кивнул на Анну Бел. — До этого Лис Аглаофа могла сообщить лишь о том, что платье не работает. Но Конюший заявляет, что ему Лис сообщила о пропаже, а значит Генрих Норуш врёт. Он уже знал, что поломок нет, и в наряде не хватает детали.
— Я не! — заверещал «крыс в пальто» — Я никогда! Это всё она! Я не-е-е..!
Вий посмотрел на него внимательно и фыркнул:
— Конюший Его Величества решил, что с Инквизицией ему разговаривать полезнее, чем со мной… Наденьте мне веки!
— Нет! — взвизгнул Генрих Норуш и заторопился: — Я забрал бусину! Мне заплатили! Много!
— За то, чтобы расстроил свадьбу Мины? — взревел Бел.
— Дурак! — завизжал Норуш. — Кому нужна твоя Мина?! За бусину! Мне заплатили за бусину! Её нужно было только переправить в нулевой мир! Я вообще не знал, что бусина делает это превращение! Я думал, что это просто ценная бусина! Да, я подтолкнул эту глупую сирену к мысли позвать эту дуру-портниху оттуда! Я сунул ей бусину в сапог — эта тупая корова и не заметила! А через час-два я бы отправил её обратно в нулевой и всё!
Анна схватилась за сердце. Вот так — думаешь, что прибыла пошить платье, а в результате оказываешься вовлечённой в какие-то шпионские страсти!
— Кто тебя нанял? — грозно навис над Генрихом Норушем Бел.
— Не-е-ет, — захныкал «крыс», жалко поджимая лапки, — Пожа-а-алуй-ста-а-а! Он меня убьёт, если я…
— А тут убью я, — равнодушно предупредил Бел.
И Норуш разревелся самым настоящим плачем со слезами в два ручья.
— Я не могу! Не могу! Не могу-у-у!
— Вынеси, — поморщился Бел и обернулся к Вию: — Инквизиторы расколют.
Вий молчаливо кивнул.
И когда рядовой минотавр, перехватив Генриха Норуша на манер дамской сумочки подмышку, двинулся на выход, Анна кинулась к Вию:
— Пожалуйста, отпустите Лизу!
Вий смотрел холодно и отрешённо гладил лицехвата, блаженствующего у него на коленях.
— Пожалуйста! Она же не виновата! Это всё крыс в пальто! — почти плакала Анна.
— Мастер, — раздувая ноздри, подошёл строгий и спокойный Бел. — Судьба Лиз ещё не определена. Она всего лишь взята под расследование. И, конечно, дознание покажет, был ли у неё злой умысел или её действия — от глупости.
Вот уж чего никогда Анна бы не могла сказать о подруге, так то, что она глупа!
— Нет! — резко замотала она головой. — Вы не посмеете! Нет! Иначе…
Бел смотрел странно — повернув на бок голову, скосив свой огромный серо-розовый нос и приподняв мохнатые уши.
Но Анну уже невозможно было остановить! Она выпрямилась и притопнула босой пяткой:
— Иначе! Я! — она вбивала каждое слово, будто наживляла толстенную кожу, — Больше никогда! Не буду! Для вас! Ни-че-го! Шить!
Ух, какая это страшная была угроза! Ух, как бы «богатые дуры» возмутились бы на такое! Как начали бы махать руками, топать ногами, визжать и звать своих богатеньких кошелёчков на ножках! А тут… Ну, ничего особенного. Просто тишина и все переглядываются.
Бел заморгал, хмурясь и прядя ушами. Начал оглядываться назад, на Вия, бросать взгляд на окружающих. Но это было даже не очень важно. Важно то, что Лиза — её солнышко-зайчик — смеялась, словно колокольчик и радостно хлопала в ладоши, подпрыгивая как весёлый мячик. И глядя на неё с таким восторгом, как, наверное, со времён их совместных девчачьих проказ и не было никогда!
Лиза снова бросилась на шею и прижалась, стискивая в объятиях и шепча на ухо:
— Ты — лучшая! Лучшая! Мне ничего не будет теперь! Не бойся! Меня сразу отпустят! Здесь важно — очень важно! — твоё умение!
Глава 11. Когда ты совершенно ни-при-чём, но в ответе за тех, кого…
— Вам пора, Мастер! — склоняясь в поклоне, фыркнул Бел.
Позади уже был зал с шедевральным платьем Замаршки и целым ворохом высокохудожественных бесполезных свадебных нарядов. И был позади неприятный момент виевского процесса «наденьте мне веки!». И даже тихое исчезновение большинства тех, кто присутствовал при расследовании, тоже уже оставалось где-то далеко позади. Всё это происходило так быстро и в тумане потому, что всё время движения к выходу из здания по едва освещаемому рассветными сумерками коридору, они держались с Лиз за руки и болтали без умолку. Даже не о чем-то, а просто так… Как ты, как я, как кто-то там и где-то там… Они говорили и говорили и, кажется, даже не успевали понять собеседника — запомнить бы само ощущение от него! И чувствовали удивительную тихую радость от самой возможности вот так — по-дружески — идти рядом и говорить, не сдерживаясь…
И только одно подчас отвлекало — за их спинами шествовал Бел.
Жарко сопя огромными ноздрями, он тащил два чемоданчика — отличную швейную машинку в футляре и сундучок с фурнитурой и инструментами. Конечно, здоровый минотавр старался не наступать им на пятки и держаться почтительном на расстоянии и поэтому был вынужден то семенить, словно стреноженный, то останавливаться и ждать, когда подружки уйдут подальше вперёд, чтобы после догнать их своим обычным широким шагом.
Так и добрались до выхода.
Там, на лестнице, под ударом свежего утреннего ветра, Анна, словно очнулась. Огляделась — мир как мир. Огромный ухоженный лесопарк, здание в стиле «дворец культуры имени дружбы народов», какие-то скульптурные композиции в духе химер и мощённая дорога, ведущая из одного края леса в другой. А за кронами деревьев в разных местах виднеются крыши других зданий.
Подсмотрев её интерес, Лиза гордо вскинулась:
— Королевский комплекс! Его Величество любит быть поближе к природе.
— А
