просто нужно было выбраться из этого места, — у меня начинала болеть голова от голоса этой женщины.
Коралина посмотрела в окно и нахмурилась.
— Это не та сторона дома.
— Это потому, что мы с Оливией делаем пит-стоп, — ответила я, заставив Эвелин и Коралину замолчать, а Оливию замереть.
Я не возражала против тишины и наслаждалась поездкой. Я не сказала Оливии раньше, потому что не хотела, чтобы она слишком много думала об этом. Это было так банально: склад. Потому что Лиам не хотел, чтобы этот придурок был в нашем доме. В любом случае мне было все равно. Деклан, Нил и Седрик все будут присутствовать, и обычно это было бы глупо. Вне дома и общественных мероприятий мы никогда не были все в одном месте одновременно. Однако, настоял Нил, Седрик не сдвинулся с места, и именно Деклан перепроверил все камеры. Еще одной причиной, по которой мы ненавидели собираться вместе, было количество времени, которое мы тратили на охрану. Это было просто раздражающе.
Когда мы подъехали, водитель открыл дверь для нас с Оливией, и я заметила Антонио вместе с четырьмя другими снайперами на крышах.
— Я иду, — Эвелин вышла вместе с Коралиной.
— Это не экскурсия, и даже если бы это было так, я была бы тем человеком, который подписывает чертов бланк разрешения. Никто из вас не пойдет, — сказал я им обеим.
Однако Эвелин подошла и посмотрела мне прямо в глаза, что могли сделать очень немногие люди.
— Я иду. Попробуй остановить меня, милая, — она свирепо посмотрела на меня, и я хотела показать ей, что могу сделать больше, чем просто попытаться.
— Мел, ты же не хочешь пополнить свой послужной список, ты провела на исповеди больше часа, — быстро сказала Коралина, пытаясь встать между Эвелин и мной.
— Вы, люди, продолжаете давить на меня, а потом изображаете удивление, когда я срываюсь. — Я сделала глубокий вдох, прежде чем повернуться.
Оливии для убийства не нужна была вся семья. Возможно, она и убила однажды, но я подтолкнул ее…Я вытащила из нее маленького безжалостного убийцу. Но она все еще была ребенком. Дети пугались и нервничали.
Когда мы вошли, первое, к чему мне пришлось привыкнуть, был запах сорняков. Вторым были крики, когда Нил отрезал свинье пальцы.
— Что за хрень? — сказал мне Лиам, глядя на свою мать и Коралину. Эвелин подошла к Седрику, который выглядел таким же удивленным, как и Лиам, и поцеловала его в щеку.
— Они хотели пойти с нами. Я сказала «нет», но они не хотели слушать, — сказала я, когда Коралина и Деклан взялись за руки.
— С каких это пор люди, которые не слушают тебя, мешают тебе добиваться своего? — спросил он, мягко проводя рукой по моему боку. Я слегка отстранилась; физический контакт никогда не был моим коньком. Он нахмурился, но опустил руку, чтобы вытащить телефон.
— С тех пор, как я вышла за тебя замуж, я не думаю, что тебе понравится, если я найму снайпера для твоей матери, — ответила я, становясь ближе к нему.
— Спасибо, ты слишком добра.
— Мне говорят это весь день…
— Нил, остановись! — Оливия закричала, напоминая мне, почему я здесь.
Нил, однако, не остановился. Он продолжал отрезать пальцы.
— Ты думаешь, это все? — прошипел он, схватив мужчину за большой палец. — Подожди, пока я пойду дальше на юг, ты, тупой, гребаный, сосущий член кусок дерьма.
Мужчина выглядел ошеломленным, но все равно заговорил.
— Поверь мне, у этой сучки не было члена, когда я лизал ей.
Это сделало свое дело.
Я думала, что термином «обезьянье дерьмо» обычно злоупотребляют, однако сейчас действительно было «обезьянье дерьмо». Плоскогубцы выпали у него из рук, когда он начал бить свинью по морде.
— НИЛ, ОСТАНОВИСЬ! — Оливия закричала.
Но он этого не сделал. Я даже не была уверена, слышал ли он что-то. Он хотел крови.
— Выведите его на улицу, — сказал Лиам. Потребовалось двое наших людей и Деклан, чтобы оттащить его назад.
— Я, мать твою, прикончу тебя! — закричал он, изо всех сил пытаясь вырваться из их хватки. — Ты слышишь меня? Я позабочусь о том, чтобы все до последнего человека в твоей гребаной семье сдохли!
— И вот поэтому я хотела рассказать всем после того, как она бы убила их всех, — прошептала я, когда он, наконец, вышел за дверь.
— Они хотели пойти с нами, — передразнил меня Лиам. — Я сказал «нет», но они не хотели слушать.
Я обхватила его задницу.
— Любимая, если ты хотела меня, все, что тебе нужно было сделать, это сказать об этом. — Он ухмыльнулся, прежде чем подмигнуть.
Оливия на мгновение замерла, оглянувшись на дверь, прежде чем снова повернуться к полумертвой свинье. Он выплюнул зубы, изо всех сил пытаясь открыть глаза и дышать.
— Я помню тебя. Девушка Харви. — Он кашлянул. — Это что, месть? Ты не немного опоздала. Прошло уже много лет. Я сомневаюсь, что кто-нибудь из них помнит так, как я. Харви всегда был наблюдателем. Я никогда не мог выкинуть этот звук из головы. Тот крик, когда я стал твоим первым… Говорят, девушки никогда не забывают своего первого.
Эвелин двинулась вперед, но Седрик удержал ее, так что все, что она могла сделать, это плюнуть на него и произнести несколько красочных слов, которые я никогда не думала, что услышу от Эвелин.
Даже рука Лиама дернулась к пистолету.
— Ошибочное суждение, — это было все, что сказала Оливия, прежде чем вонзить плоскогубцы прямо ему в голову. Она вытащила их только для того, чтобы ударить его еще раз, и выронила плоскогубцы. Ее руки дрожали, когда она отступила назад.
Это один из способов справится с проблемой.
Он сильно задрожал, прежде чем его тело просто отказало. Бросив его, она ушла, чтобы найти Нила.
— Мне все равно, куда вы его денете, просто избавьтесь от тела, — сказал Лиам мужчинам, прежде чем отвести меня к нашей машине снаружи, и на мгновение мои глаза встретились с Оливией снаружи, когда Нил обнял ее.
Не за что, —
