я, блядь, знал. Я сказал ему:
— В этой головоломке слишком много кусочков. Например, какого черта ей заводить ребенка от человека, которого она ненавидела и планировала убить?
— Или почему она выбрала этот метод для их убийства? Она травила Орландо шесть чертовых лет, это требует самоотверженности и терпения, — сказал Нил.
Терпение не было одной из наших сильных сторон. Ну, может быть, за исключением Деклана.
— Может быть, ей это нравится? Может быть, так она расслаблялась, — подумал Деклан, но мой отец покачал головой.
Закрыв глаза, он глубоко вздохнул.
— Это не соответствует имиджу наемного убийцы. Их работа — убивать, не оставляя следов, и двигаться дальше. Способ Авиелы соответствует, но он более затратный, чем следует.
— Как я уже сказал, слишком много недостающих частей. Монте будет этим заниматься. У нас с Мел слишком много дел, чтобы прямо сейчас погружаться в тайны прошлого ее семьи, — сказал я. — Мы все еще пытаемся исправить весь ущерб, нанесенный Валеро в прошлом году. Большая часть наших запасов героина в Мексике была уничтожена. Однако сейчас мы ввозим его контрабандой из Афганистана… Их дерьмо в любом случае лучше. — Я вздохнул, потирая плечо.
— Оно лучше, но обходится нам дороже, — добавил Деклан. — Если мы поднимем цены, мы потеряем покупателей дешёвых лекарст. К сожалению, рок-звезд, за счет которых можно было бы жить, недостаточно.
В его словах был смысл.
— В твое время все было намного проще, верно, папа? Вся эта свободная любовь и прочее дерьмо? Ты мог бы просто спрятать дозу в своих брюках-колокольчиках? Или вы все еще носили подтяжки от Ларри Кинга? — Нил фыркнул, и мой отец уставился на него.
— Да, Нил, когда динозавры бегали по земле, колоться было проще, — огрызнулся он, заставив нас с Декланом рассмеяться.
— Оно больше не будет стоить нам так дорого, — ответил я, поливая камни водой.
— Не хочешь поделиться? — спросил мой отец. Любопытный придурок.
Они все ждали, и я закатил глаза.
— Мы сделали пожертвования нескольким кладбищам.
— Как это помогает? — Деклан спросил.
— Солдаты умирают. Что может быть лучше для доставки нашего продукта в страну, чем с помощью дяди Сэма2? — Они все просто смотрели, пока до них доходили все возможные варианты.
— Это чертовски гениально, — сказал Нил. — Это станет еще проще, когда Коулмен станет президентом. — Он ухмыльнулся.
— Идея Мел? — Мой отец посмотрел на меня.
Я уставился на него. Мой внутренний сопляк хотел сказать, что это была командная работа, но на самом деле это была идея Мел.
— Мы также будем заниматься контрабандой семян марихуаны. Они будут расти в Колорадо, — добавил я, меняя тему.
Нил выглядел смущенным.
— Почему в Колорадо?
Я вздохнул, чувствуя желание бросить горячий камень ему в лицо.
— Ты что, никогда не смотришь новости? — рявкнул Деклан.
— Нет, они слишком угнетают, — сказал он. — Они начинают вечер с приветствия, а затем продолжают рассказывать вам все причины, по которым это дерьмовая ночь по всей стране.
Мой отец вздохнул, как он делал, когда мы были детьми, когда мы делали или говорили что-то, чего он не мог понять.
— Они легализовали травку, придурок, — сказал он, и я не мог удержаться от смеха. Это было обычное субботнее утро в кругу семьи.
— Интересно, какие разговоры у девушек, — Деклан засмеялся.
— Не такие, и они, вероятно, убивает мою бедную жену, — теперь я мог видеть ее, думающую о том, чтобы выцарапать себе глаза вилкой. — Одно неверное движение, и ты, возможно, захочешь посмотреть новости сегодня вечером, Нил.
МЕЛОДИ
— Убейте меня… — произнесла я вслух, когда нам принесли еще одну картину для торгов. Собранные ими деньги пойдут на строительство какой-нибудь дурацкой начальной школы.
— А теперь давайте, дамы, доставайте чековые книжки, звоните своим мужьям, если нужно. Эта школа слишком важна! — крикнула бодрая женщина впереди.
В моей руке была маленькая вилка. Я знала, что могу бросить вилку с достаточной силой, чтобы заставить ее замолчать. Однако Эвелин положила руку мне на запястье — снова — и взяла у меня вилку.
Я вздохнула и откинулась на спинку стула, наблюдая, как женщины платят от пятисот до девятисот долларов за любое произведение искусства.
— Большое вам всем спасибо, у нас все так хорошо, у нас осталось всего девятнадцать картин! Давайте, дамы, я знаю, что вы их хотите, — снова сказала глупая женщина.
Еще девятнадцать? Еще девятнадцать долбаных картин? Я не могу этого выдержать. Я не могу. Я выцарапаю ложкой свои чертовы глаза, если мне придется просидеть еще одну картину.
Встав, они все повернулись и посмотрели на меня, и я натянула свою улыбку степфордской жены.
— Будет ли 250 000 долларов оплачивать их все?
Послышались вздохи, за которыми последовали аплодисменты, когда женщина ошеломленно уставилась на меня.
— Миссис Каллахан, ты действительно Находка. Большое вам спасибо! — сказала она, снова вызвав аплодисменты. Я улыбнулась и помахала рукой, как сломанная кукла, прежде чем снова занять свое место.
— Теперь нам придется сидеть на художественных выставках каждый чертов месяц. — Оливия вздохнула.
Тогда я покупала бы картины каждый чертов месяц, чтобы покончить с этим.
— На этом наш аукцион заканчивается. Картины вы получите сегодня вечером! — сказала женщина. Я выписала чек и помахала им, чтобы один из ее художников пришел и схватил его, как дикий зверь.
Мы все почти выбежали оттуда, и только когда мы оказались в машине, Коралина разразилась смехом.
— Слава богу. Мы пришли поздно, и все равно казалось, что мы были там целую вечность.
— Теперь вы все знаете, что я чувствую. Как вы смеете оставлять меня наедине с этими людьми? — Эвелин усмехнулась, вытаскивая свой телефон.
— Мне очень жаль, но Бог на первом месте, что я могу поделать? — добавила я, наконец-то расслабившись на своем месте.
— Я не могу поверить, что ты купила все эти картины. Куда ты собираешься их девать? — спросила Оливия, изо всех сил стараясь быть «милой» со мной.
— Я не знаю, и мне все равно. Мне
