пожала плечами.
— Я поступила наоборот, — заметила Изюминка, — была шлюхой, а потом убила человека.
Павало Пайам покраснел так, что было видно даже сквозь бороду. Тоби начал шнуровать узкий шелковый камзол императора. Габриэль слегка наклонился над картой.
— Нам нужно найти дю Корса.
— Если он все еще в игре, — кивнул Кронмир.
— Это точно. Думаю, ты бы мне сказал, если бы нашел Некроманта.
Кронмир мрачно посмотрел на него. Тоби начал шнуровать рукав. Калли взял сапог, потер локтем кожу и скривился.
— Макгилли, во время совета нам понадобится пиво, эта ваза с фруктами и, может, немного хлеба, — распорядился Габриэль.
Горец встал, потрясенный тем, что император назвал его по имени. Майкл взял кусок яблока Мортирмира, разрезал его, отдал половину герцогине и подошел помочь Тоби.
— Тебя тут мучают? — спросил Майкл. Он сам раньше был оруженосцем.
— Ужасно, — ответил Габриэль.
— Мы с Кайтлин поможем.
— Почти готово, — сказал Тоби. Он взял верхний дублет с длинными разрезными рукавами и держал его, пока император сам привязывал брэ к камзолу. Некоторые вещи мужчины делают сами.
— Дайте мне кусок яблока, — попросил Габриэль.
Мортирмир отрезал ломтик, вынул семена и положил яблоко прямо в рот Габриэлю, пока у того были заняты руки.
— Думаю, я нашел Некроманта, — сказал маг, как будто это был пустяк. Все посмотрели на него — высокого, неуклюжего, невыносимого семнадцатилетнего гения. — Я знал, что он не будет колдовать. Поэтому и искал кого-то, кто не колдует.
— Как? — спросил Габриэль.
— Я точно должен рассказывать? Я чувствую себя цирковым животным.
— Развлеки меня, — велел Габриэль.
Маг пожал плечами.
— Он такой же сильный волшебник, как Гармодий или я. Могущественный. Когда он колдует, он использует естественные волны силы, которые текут над миром и через землю. Так?
Габриэль кивнул.
— Но нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним, — продолжил Мортирмир. — Он должен понимать, что использует эти волны и здесь, и в эфире. Так что мне оставалось просто искать места, где слишком тихо. Обычно в мире происходят естественные приливы и отливы силы. Как будто дует ветер. Я нашел место, где нет никакого движения силы, ни в реальности, ни в эфире.
— Потому что?.. — спросил Габриэль.
Мортирмир раздраженно вздохнул и даже закатил глаза.
— Потому что он гасит поток, чтобы скрыться! — сказал он, как будто это все объясняло.
— Так… ты… нашел его.
— Строго говоря, — поморщился Мортирмир, — я нашел точку, где соблюдаются все условия. Надо было пойти туда и вывести его на открытое место. И он мог бы меня сожрать, если бы я это сделал. Позавчера мы застали его врасплох. Больше такого не случится.
— Ты можешь хотя бы представить, как он от нас сбежал? — спросил Габриэль.
Майкл поправил воротник своего бывшего господина.
— Без своей армии рабов он все еще опасен?
— Понятия не имею, — ответил Мортирмир. — Думаю, он сам здесь не был. Он собирался встретиться с нами в реальности. У гор. Но на самом деле я не знаю, если честно.
— Мы вообще почти ничего не знаем, Майкл, — сказал Габриэль. — Еще два дня назад он был одним из основных игроков в битве за врата. Думаю, нам нужно прикончить его.
— Именно это я хотел сказать, — заговорил Пайам. — Если честно, милорд, для моего господина и моего народа уничтожение Некроманта всегда было первоочередной задачей.
— А для моего мужа и моего народа, — заметила герцогиня Вениканская, — угрозой кажется новый патриарх Рума.
— И поэтому, друзья мои, мы встречаемся через пять минут в большом зале, — сказал Габриэль.
Он был уже полностью одет: красные шелковые шоссы, красный шелковый камзол, красный шелковый дублет с вышитым на нем красной шелковой нитью императорским орлом. Тоби надел на него пояс с золотыми бляшками, а Калли привесил к поясу кинжал и романский меч. Габриэль тут же его отверг.
— Неси боевой.
Калли принес боевой меч, пока Габриэль выпил полную чашку гипокраса.
Бланш вышла из спальни в золотом шелковом платье поверх обтягивающего темно-синего киртла с золотой отделкой, которая очень шла к ее волосам. На ней тоже был рыцарский пояс с золотыми бляшками. Волосы прикрывала белая шелковая вуаль с очень простым обручем, тоже золотым. Майклу досталась шляпа капитана, а точнее, императора: красная шерстяная шляпа с пентаграммой Красного Рыцаря, золотым значком и пурпурно-малиновым страусиным пером, торчащим вверх на два фута.
Тоби протянул сэру Габриэлю белые кожаные перчатки.
Бланш сделала мужу реверанс, он поклонился ей, и вместе они прошли через зал в кабинет, где мастер Юлий и два секретаря встали и поклонились, прежде чем вернуться к бесконечным стопкам приказов и паспортов. Габриэль наклонился к уху мастера Юлия и что-то прошептал. Бывший стряпчий вспыхнул от удовольствия.
— Час, — сказал он, — два, если вы хотите, чтобы сообщение было отправлено вашему брату по расписанию.
— Давай. Я могу дать тебе… четыре часа, — быстро подсчитал император. — Тоби, ты мне не понадобишься. Оставайся тут и передохни.
Он улыбнулся, и Тоби улыбнулся в ответ. Император взял жену под руку и проскользнул за дверь. За ним в порядке старшинства последовали герцогиня, сэр Майкл, Павало, Изюминка и Кронмир, Кайтлин, надевшая новую сорочку и на ходу шнурующая киртл, и Макгилли, которому за все его грехи пришлось тащить грязное белье в стирку.
Анна подошла к буфету, взяла свой холодный сидр и выпила его. Тоби смотрел в пустоту.
— Мы выжили, — сказала Анна. Кроме них двоих, в зале никого не осталось.
— Надо идти за ним, — вздохнул Тоби.
— Дай ему минутку. — Она налила ему горячего сидра.
Тоби сел на стул, на котором брился император, вытянул ноги и отпил сидра. Съел ломтик какого-то фрукта. Потом замер.
— Чертов Макгилли!
Он вскочил, взял вазу с фруктами и направился в большой зал.
Анна осталась одна. Она вздохнула из-за еще одной упущенной возможности и начала уборку.
ЭДНАКРЭГИ
Нита Кван удобно сидел, прислонившись спиной к высокой ели, курил и тосковал по жене. Потом передал трубку — у нее был горький привкус — юному сэру Анеасу. У Нита Квана было время, чтобы познакомиться с младшим из Мурьенов, и этот человек сильно напоминал ему кого-то, но Нита Кван никак не мог послать стрелу памяти в цель.
Это не имело значения.
Анеас использовал свой маленький жезл, чтобы создать образ Эднакрэгов и равнин за ними, где горы спускались к Внутреннему морю и двум огромным рекам, вытекающим из него. Восточная река текла на северо-восток, из Внутреннего моря в океан. На западе великая Мериди, или Центральная река, текла почти прямо на юг, в неизведанные топкие земли, где не ступала нога человека — даже пришедшего
